— Вас понял, «Орион-VI», — произнес он по воксу. — Дайте знать, когда будете готовы взять нас на буксир.
Вечер быстро опустился на базу Бэлкар. Когда танк «Последние молитвы-II» добрался до моторного парка, где ему был обещан долгожданный ремонт, небо стало абсолютно черным. Вульфе поблагодарил молодого водителя тягача, расспросил его о местоположении казарм, а затем повел экипаж в столовую. Несмотря на наступившую темноту, найти ее оказалось несложно. Улицы крепости уже освещались электрическими лампами. Провода и толстые кабели тянулись вдоль улиц и свисали с крыш зданий. Мощность ламп была небольшой. По ночам освещение специально оставляли тусклым, не желая привлекать внимание бродячих орочьих банд. Ранее в этот день отряды Двести пятьдесят девятого полка механизированной пехоты под руководством полковника ван Холдена и Восьмого механизированного полка Реннкампа занялись уничтожением зеленокожих мародеров. Взвод моторазведки, патрулируя на «Шершнях» невысокие холмы на севере, заметил скопление орков в сорока километрах от базы. Позже эти разведчики повели отряды «Бронированного кулака» в атаку. Столкновение было коротким и кровавым, но главное, что никто из врагов не уцелел. Даже один убежавший орк мог привести к имперскому лагерю огромную орду. А «Экзолон» пока пытался избегать полномасштабных действий на передовых позициях. Командование отчаянно уклонялось от всего, что могло отсрочить успешное завершение операции, а осада крепости надолго затянула бы экспедицию.
Механизированным отрядам, сражавшимся с мародерами, удалось сделать нечто необычное: они привезли с собой двух живых орков. Естественно, оба были ранены и искалечены, но кадийцы, оценив их отвагу и нечеловеческое упорство, сохранили им жизнь. Пленение зеленокожих оказалось трудным делом. Раненые орки часто становились более опасными.
Вульфе услышал об этом в столовой, пока доедал куски мясного брикета и запивал их теплой, но изумительно чистой водой. Он покачал головой. Брать орков в плен? Похоже, офицер, командовавший отрядами «Бронированного кулака», был юнцом, пускавшим пыль в глаза. Вульфе не повез бы зеленокожих на базу. Он расстрелял бы их на месте. Комендант Бэлкара решил извлечь из ситуации выгоду — судя по всему, для повышения боевого духа личного состава. Он велел установить на площади у восточной стены две стальные клетки. Солдаты, рассказавшие сержанту эту историю, считали, что захваченные ксеносы могли впоследствии стать хорошей приманкой.
Когда Вульфе поужинал, ему сообщили, что танкисты Десятой роты хотели пойти к клеткам, чтобы посмотреть на чужаков. Наверное, ван Дрой собирался внушить новичкам, что орки не такие ужасные, какими они казались в бою. Люди говорили, будто зрелище униженных врагов снижает страх перед ними. «Какая чушь, — подумал Вульфе. — Чем ближе ты подходишь к оркам, тем отчетливее понимаешь, насколько они опасные и жестокие».
Несмотря на прежние обещания воздать благодарность духу машины его танка, он понял, что на ритуалы у него сегодня не хватит времени. Заглянув в казармы, он договорился с экипажем встретиться у клеток, а затем отправился на поиски ван Дроя. Перед тем как пойти в офицерскую столовую, Вульфе привел свою одежду в относительный порядок — что было непросто, учитывая предыдущий поход через пустыню. Чуть позже он зашагал к одноэтажному зданию из светлого песчаника. У дверей, отмеченных соответствующим глифом, стоял угрюмый скучающий караульный.
— Мне нужно повидаться с лейтенантом ван Дроем, — обратился к нему Вульфе.
Боец кивнул, попросил подождать и зашел в столовую, чтобы получить согласие лейтенанта. Через минуту он снова вышел на крыльцо и пропустил сержанта внутрь. Войдя в помещение, Вульфе первым делом обратил внимание на низкий потолок с потрескавшейся штукатуркой и на красный пол с большими проплешинами кафельных плиток, где проглядывал голый бетон. Над длинными столами висели жужжавшие и мигавшие флуоресцентные лампы. После тусклого дня Голгофы их яркий свет слепил глаза. Осмотревшись по сторонам, сержант решил, что это место почти ничем не отличалось от солдатской столовой. Интересно, подумал он, а кормят здесь вкуснее?
Прежние обитатели крепости разрисовали стены здания обычными образами, будоражившими их жалкие умы: клинками, черепами и физиономиями странных богов. Орочьи надписи — невразумительные каракули — были так плохо воспроизведены, что он мог лишь догадываться об их смысле. Интендантская служба постаралась избавиться от них, но глифы и рисунки зеленокожих виднелись повсюду. Проходя по широкому проходу, Вульфе видел свежую штукатурку на стенах и плакаты Департаменто Муниторум. По приказу комиссаров на колоннах разместили стенды с перечнем малых наказаний. Один из плакатов у стойки с холодными закусками гласил: «Убедись, что враг мертв!» На нем изображался здоровенный кадийский воин, разбивавший прикладом голову поверженного орка. Надпись внизу убеждала: «Вышибить мозг орку — наилучший способ добиться наилучшего результата».
Орк на постере выглядел чертовски маленьким. Вульфе не встречал таких зеленокожих. Но художник, без сомнения, был талантлив. Его рука угадывалась и на других плакатах, большинство из которых демонстрировали правила почтительности к Императору и его представителям во властных структурах — политических и теологических. Остальные образчики наглядной агитации предлагали краткие напоминания Адептус Механикус о надлежащем уходе за стандартной полевой экипировкой.
Вряд ли офицеры нуждались в подобной информации. Кадийские сержанты строго следили за экипировкой бойцов. Тем не менее плакатов не хватало. Стены многих зданий базы оставались покрытыми орочьей иконографией, а это, по закону Императора, считалось распространением ереси среди солдат, каким бы ни был срок их пребывания на данной территории.
Просторный зал гудел от сотен голосов. Люди принимали пищу, беседовали друг с другом и не обращали внимания на озиравшегося сержанта. Вскоре Вульфе заметил ван Дроя, сидевшего слева за дальним столом. Лейтенант находился в компании других офицеров Восемьдесят первого бронетанкового полка. Подойдя к столу, Вульфе удивился тому, какими усталым выглядит его ротный. У остальных офицеров был такой же изнуренный вид. Голгофа никому не давала поблажек.
— Сержант Вульфе прибыл по вашему приказанию, сэр, — отсалютовав, доложил сержант.
Люди, сидевшие за столом, приподняли головы.
— Вольно, Вульфе, — с набитым ртом ответил ван Дрой.
Сержант покосился на тарелку лейтенанта и увидел там темный кусок мясного брикета. Все тот же холодный и жесткий продукт. «Значит, пища у офицеров ничем не отличается от нашей, — подумал он. — Такой же рацион, как у солдат». Это наблюдение не доставило ему удовольствия. Он не стал бы завидовать лейтенанту, будь у того на тарелке что-то лучше мясного брикета.
