— Да, он составил большой список, но мне удалось всё найти.
— Отлично, — я довольно улыбнулся. — Тогда заверни ещё эту громадину, — аккуратно похлопал по лежащему здесь же ноутбуку, — и вон того красавца, — я указал на синтезатор. После повернулся к продавщице. — Тебе наличкой или безналом?
— Неважно, — ответила она с радостной улыбкой. Наверное, в её заведение подобные покупки были редкостью. — Только придётся разбить оплату. Ноут-то мой наполовину.
Я изогнул бровь.
— Ну, я же говорила, что дорабатывала много. Взяла один из наших, — кивнула на полки за моей спиной, — и усовершенствовала. А отдавать Гарику деньги за собственные труды я не собираюсь.
— Тоже верно, — притворно вздохнул я. — Ладно, сейчас разберёмся.
И в этот момент у меня пискнул телефон. Достав его, увидел сообщение от Эли.
«Влад, тебе бы сегодня на репетицию прийти. Без тебя народ скучает».
Ну охренеть просто. Вот зачем мне это сейчас? И без того проблем навалом. Надо разобраться с Семёнычем и его подружкой. Узнать, можно ли ей доверять, всё же сегодня вечером она вполне может стать частью нашей команды…
И тут меня пронзила странная и довольно неприятная мысль.
А что, если она нас сдаст? Вот сегодня отвезёт всё необходимое Семёнычу, а за ней увяжется хвост. Гарик со своими людьми заявятся к нам, увидят свою машину и тогда точно не будут разбираться, что к чему. Просто грохнут нас.
Нет, конечно, это у них вряд ли получится. Если к нам кто-то и заявится из врагов, то я не стану церемонится и выпущу Тень. А дальше уже их проблемы, нечего совать нос в чужие дела.
Но не это меня беспокоило. А то, что разобраться придётся и с Машей.
Взглянув на неё, невольно поджал губы.
Красивая и умная женщина. Не должна она нас подставить. Не в её это характере. Естественно, я не знаю Машу так долго, как Семёныч, но шестое чувство подсказывает, что ей можно доверять.
Но если что… чёрт, как мне не хочется лишать жизни такую женщину…
* * *
Наверное, стоило бы пугаться таких мыслей — забрать чужую жизнь. Всё-таки это бесчеловечно и аморально. Однако я не ощущал ничего по этому поводу. Хотя нет, было одно чувство — раздражение.
Почему я обязан убиваться? Почему какие-то ублюдки легко это делают, а мне должно быть не всё равно? В конце концов, я убивал только тех, кто собирался прикончить меня. Какой был выбор? По сути, никакого, так что…
Но про себя отметил, что именно эта грань и отделяет хорошего человека от ублюдка. Что ж, получается, я почти что её переступил.
Но, отогнав ненужные мысли, надавил на педали и поехал быстрее. Надо поторопиться, на сегодня много чего запланировано. Наверное, стоило бы отказаться от репетиции, но я почему-то не решился. И самое обидное, не понимал почему. Хотя и догадывался, но боялся себе в этом признаться.
С Машей мы договорились встретиться вечером. Она под видом доставки завезёт ко мне домой синтезатор и ноут (не тащить же мне их самому), а потом мы оба двинемся к ангару Семёныча. Это должно было сбить след, ну, или показать хвост, если он увяжется за продавщицей.
К школе я подъехал, когда ученики уже расходились по домам. Да, сегодняшний день пролетел совершенно незаметно. Кто-то из моих знакомых приветственно помахал рукой, с несколькими я обменялся рукопожатиями и парой слов. Но никто не затрагивал тему моих родных, за что я был им благодарен.
Разминувшись с ними, направился к входу. И тут случилось то, чего я очень бы хотел избежать.
— Ростов?! — голос директора заставил меня вздрогнуть.
Я почти поднялся по ступеням, когда грузная фигура пожилого мужчины показалась из-за дверей.
— Опаздываешь? — хмыкнул он.
Ого, Михалыч ещё и шутить умеет? Совсем на него не похоже.
— Простите, Владимир Михайлович, но мне сказали, что можно не приходить…
— Знаю, знаю, — он махнул рукой, перебивая меня. — Я сам подписал тебе маленький отпуск, — подошёл ближе и положил широкую ладонь на моё плечо, пристально глядя прямо в глаза. — Ну, как ты?
— Эм, — я даже замялся, не ожидав такого отношения от директора школы. — Вроде нормально.
— Это хорошо, — на его обычно суровом лице появилась лёгкая улыбка. — Ты знай, если что-то понадобится, то можешь обращаться. Постараемся помочь. Договорились?
— Д-да, — заикаясь ответил я.
— Вот и отлично, — он похлопал меня по руке и направился обратно в школу.
Я же ещё несколько секунд пребывало в ступоре. Ведь ещё совсем недавно он слюной брызгал, желая исключить меня. Так что изменилось? Из-за родителей и дяди? Решил не давить на меня, думая, что мне сейчас тяжело? Допустим. В этом есть своя логика. И, честно говоря, таким он мне больше нравится.
Но потом всё же пришёл в себя и направился в музыкальный кабинет. И уже подходя к нему, услышал ругань.
— Началось, — пробормотал себе под нос, открывая дверь.
Крики Адашевой сразу же меня оглушили. Однако стоило мне войти, как она умолкла. Правда, всего на мгновение.
— Ну, наконец-то! — всплеснула девушка руками. — Где тебя черти носили?! Я здесь готова была глотку порвать этой… — она скривилась, ткнув пальцем в Наки, сидевшую у стены, — выскочке.
— Наташа! — учительница, стоявшая здесь же, подпирая руками бока, грозно смотрела на неё. — Повторяю, ругань в кабинете запрещена!
— Так что закрой рот, — спокойно произнесла Наки, что-то жуя.
Да, теперь я точно вижу, насколько они с Машей похожи.
— Что ты сказала?! — Наташа рассвирепела, бросив на ту пылающий взгляд.
— Госпожа Адашева, — брат Наки стоял между ними с поднятыми руками. — Давайте будем благоразумны и успокоимся.
— Да я спокойна! — рыкнула та и вновь переключилась на меня. — Так какого х… — покосилась на Элю, — фига ты так долго? Почему мы должны ждать именно Ростова?!
— Может потому что ты сама решилась с нами играть? — предположил я, проходя в кабинет и садясь на свободное место. — Ты пришла на прослушивание, даже попросила индивидуальное и стала членом нашей группы. Так? — взглянул на неё и тут же сам ответил: — Так. Поэтому, будь добра, либо давай дружить с остальными членами банды, — обвёл всех взглядом, — либо, — указал на дверь, — выход там.
— Вот, значит, как? — нахмурилась девушка, прожигая меня горящими глазами. — Ну и хорошо, — направилась к двери, на прощание махнув рукой. — Удачи, лузеры!
— Лузеры? — хмыкнул я, посмотрев на учительницу, которая одарила меня милой и интригующей улыбкой. — А мне казалось, что неудачниками считают тех, кто не смог что-то сделать. Но мы-то смогли сплотиться и играть вместе. А вот тебе не удалось.
И стоило мне это произнести, как послышался злобный рык. Адашева остановилась у самого выхода и сжала кулаки. Но прошло несколько мгновений благоговейной тишины, и она повернулась к нам, скрежеща от злости зубами.
— Ладно, Ростов, — произнесла она, стараясь сдержать рвущийся наружу поток брани. — Сегодня тебе удалось меня убедить.
— Отлично, — я кивнул девушке и посмотрел на сводящую меня с ума женщину (да, чёрт возьми! Стоит ей оказаться рядом, как я понимаю, что хочу её). — Эльвира Геннадьевна, теперь мы можем начать?
— С удовольствием, Влад, — кивнула та, благодарно мне улыбнувшись. — Все готовы?
Глава 36
Из-за истерики Наташи (действительно, вроде взрослая девочка, а ведёт себя как… типичная баба, хм, может, я и неправ в этом плане, хотя мне всё равно не нравится подобное поведение) я не сразу заметил, что в кабинете пополнение. Эля без моего ведома пригласила ещё пару участников.
— Вот и сейчас и посмотрим, подходят они или нет, — пояснила учительница, заметив мой вопросительный взгляд.
Невысокий пухляш шестнадцати лет сидел за барабанной установкой. Не такой навороченной, как хотелось бы, но с другой стороны, чего ожидать от школы? Хотя здесь училась элита (да, иногда это и незаметно, но так и есть по факту), однако даже при всём при этом финансирование в основном уходило на что-то более рациональное, а не на различные музыкальные мероприятия. Конечно, при большом желании любой из родителей учащихся здесь мог легко закупить для учебного заведения всё необходимое. Но факт в том, что в этой России, как и в моей прошлой, аристократы отличались жадностью. Грубо говоря, они напоминали депутатов, что кормились на российском народе, а сами катались по миру и обучали детей в элитных западных школах. Здесь было примерно то же самое. Хотя мне хотелось бы увидеть настоящих аристократов. Этаких статных людей с военной выправкой, гордо поднятой головой. А не замшелых бюрократов и воров, кем они здесь в большей своей степени являлись. И от Домов осталось только слово.
