И делал неожиданную вещь.
— Ты разве куришь? — спросил я.
Он вздрогнул и выбросил окурок в снег, потом закашлялся.
— Раньше курил, — тихо сказал он, подслеповато щуря глаза. — В академии, пока никто не видел. Потом мне Кичиро такое устроил, я перестал.
— Ну и не начинай снова.
— Не буду, — он посмотрел на руки. — Трясутся. Всё-то трясутся. Знаешь, год назад я боялся, что жизнь кончена. Что не сдам экзамены, что испорчу риггу, что меня отчислят, что наорёт Кичиро, а брат будет нудеть. Думал, что у меня одни проблемы. А оказалось, что год назад всё было хорошо.
— Главное через год не думать, что это сейчас всё хорошо, — сказал я.
— Хуже не будет, — мрачно произнёс Ян.
— Как Анита?
— Спит. Дали снотворное, но она иногда просыпается… и кричит от страха, — он шумно выдохнул через нос. — Я бы их всех ещё раз поубивал. Потом ещё раз. А потом достал бы Рэгварда. Это с него всё началось. Ни с заговора, ни с империи. С него.
Он начал копаться в карманах шинели, доставая ещё сигарету, но сломал её и выбросил. Вместе с ней в снег полетели искры с его пальцев.
— Знаешь, Рома, — сказал он. — Это всегда так. Почему-то всё дерьмо достаётся не мне, а другим. Мы тогда с папой гуляли по набережной. А там заговорщики, с ножами, чтобы было тихо. Не могли простить ему, что он прекратил кровную месть Сантекам и примирился с ними.
Ян подышал на руки. Холодный ветер усилился.
— А он меня начал закрывать. Смотри, осталось с тех времён, — он показал тыльную сторону ладони левой руки, с кривым белым шрамом. — Потом охрана подошла, перестреляли их. А потом, через много лет, убили Адама. Он же меня оттолкнуть успел. Сам сгорел, а меня оттолкнул.
Рядом с госпиталем остановилась крытая мотоповозка. Раненых было много, поступали другие от подразделений, которые только прибыли в город. Тут спасибо Громовой, что заставила местную знать создать новые госпитали.
Из машины на носилках несли раненых, некоторые с удивлением смотрели на нас.
— Потом Лёши не стало, — продолжил Ян, не замечая их. — И Валь лишился ног. Теперь Анита. А я… знаешь, мне кажется, это несправедливым. Остаётся только одно, — он посмотрел на меня. — Мстить.
— Слава лорду Варга! — прокричал какой-то парень с перевязанной головой, которого тащили внутрь. — Мы держались до конца!
Ян невпопад кивнул.
— Можно вопрос, Рома? — спросил он.
— Спрашивай.
— Это между нами, — он шепнул. — Когда ты… когда ты пришёл в столицу отомстить за брата. После этого, что ты…
Завыла сирена, потом ещё одна. Громкая, бьющая по ушам, даже моё горло стало болеть сильнее. Военные вокруг начали бегать, раздавались отрывистые приказы. В небо взмыли сигнальные ракеты. Одна очень близко, я почувствовал запах сгоревшего пороха.
— Что там? — я окликнул новых телохранителей, взятых на замену, пока Сергей приходит в себя.
Один, тот, что постарше, бесцеремонно развернул младшего, чтобы снять трубку с переносной радиостанции.
— Приближается Исполин, — крикнул он, немного послушал.
— Понял, — сказал я. — Полная…
— Подожди, Рома, — Ян взял меня за локоть. — Я знаю, кто это пришёл. Боя не будет.
— Рома, у меня есть просьба, — устало сказал Ян и поднял воротник шинели. — Сможешь отправиться со мной на переговоры?
— Кто это? — спросил я. — Кто прибыл?
— Чёрный Рыцарь Дома Сантек. Там Наблюдатель Лукас, отец Аниты. Он связался со мной совсем недавно. Хочет переговоры. Я забыл тебе сказать. Я вообще всё забываю в последние дни. Но без тебя всё равно не буду их проводить.
Рация доложила, что Исполин остановился и не ведёт огонь. Наши пушки на него нацелились. Но я пока отдал приказ не стрелять. Посмотрим, что это за переговоры. Хотя я догадывался, о чём они будут.
Нам подали чёрную машину, и мы поехали за город. Огромные орудия городской обороны наводились на юг, к озеру. А там, у самого берега, стоял Исполин.
Это Чёрный Рыцарь, утыканный пушками, как волынка трубками. Но сейчас эти орудия не были подготовлены к бою.
Если решит хотя бы навести их на нас, получит залп в ответ. Но тумана не было, основные силы врага ещё не подтянулись, а атаковать нас в одиночку — это безумие.
Правда, отчаявшийся Лукас мог запросто убить Яна, положив на это свою жизнь. Это же кровная месть. Но мне казалось, что он здесь по другой причине. Ян же был в этом уверен.
Ну что же, переговоры так переговоры. Мы проехали через укрепления и остановились у самого края, в одном из наблюдательных бункеров. Часть экипажа Рыцаря вышла из ног, я отправил за ними машину, чтобы долго не ждать.
Наши пушки и собственные большие шагоходы держали Чёрного Рыцаря на прицеле. Его хорошо видно. Небо серело. Основные морозы уже прошли. Рано или поздно начнётся рассвет. До него ещё долго, да и первые дни просто будет чуть светлее. Но однажды покажется солнце, которое мы все ждали. Нам надоела эта постоянная тьма.
Машина, забравшая всего одного человека, остановилась. Из неё вылез очень высокий мужчина с длинными чёрными волосами, которые трепал ветер. На правой стороне лица уродливый шрам от виска до кончика губы. На левой ожог, но глаз уцелел.
Лукас Сантек, Наблюдатель Нарландии и глава Великого Дома Сантек, смотрел на нас с Яном тяжёлым взглядом. Я не встречался с ним раньше. Но раз видел, как пушки его Исполина нацеливались на нас.
Тогда, в горах, Анита спасла нас от его огня. Вернее, спасла Янека, а мы оказались спасены за компанию. С тех пор Лукас на Аниту обозлился. И вот к чему это привело.
— Верни мне дочь, Варга, — сказал он глухим голосом, глядя на Яна.
— Почему ты её не забрал? — спросил я, чувствуя злость — Я предлагал тебе много раз. Это всё из-за твоего упрямства, ты понимаешь? Обиделся и бросил её. Или ты уже успел отречься от неё?
— Верни мне дочь, — повторил он, глядя на меня исподлобья. — Это не её война. Она не должна страдать здесь. Я потерял сына, и чуть не потерял её. Верните мне её.
— Скоро она будет здесь, — сказал Ян. — Её везут сюда.
— Кто это сделал с ней? — спросил Сантек дрожащим от злости голосом. — Кто осмелился?
— Я убил их всех до единого. Своими собственными руками.
Сантек внимательно посмотрел на него и кивнул. Вокруг нас стояли гвардейцы Варга, держа руки на оружии. Артиллеристы с опаской наблюдали за Чёрным Рыцарем. Но раз Наблюдатель здесь, машина точно не будет стрелять.
Приехала ещё одна мотоповозка, личная машина Яна, на которой он редко ездил, чёрная и длинная, мало подходящая для здешних дорог.
Гвардеец открыл дверь, выпуская Аниту. При виде нас она вздрогнула и попыталась запахнуться в свою шинель плотнее, хотя была в одежде. Этот рефлекс останется с ней надолго. На бледном лице всё ещё видны следы побоев.
— Папа? — наконец заметила она. — Что ты здесь делаешь?
Лукас Сантек подошёл к ней и обнял.
— Поехали домой, — тихо и спокойной сказал он. — Хватит с нас этого. Дома уже хорошо. Скоро абрикосы начнут цвести, как ты любишь. Поехали. Там тепло. А здесь только холод, боль и смерть.
Анита высвободилась из объятий отца и посмотрела на нас с Яном.
— Так будет лучше, — сказал Янек. — Ты будешь в безопасности.
— Но я не могу тебя оставить. Ведь если…
— Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты далеко от всего этого. А когда всё закончится, мы снова встретимся. Обещаю.
Они обнялись, но совсем ненадолго. Лукас Сантек потянул дочь за собой. Перед тем как сесть в машину, Анита помахала нам рукой.
А потом мы смотрели, как их привезли к Исполину, и громадная боевая машина направилась на юг.
— Так правильнее, Янек, — сказал я. — Нечего ей здесь больше делать.
— А ведь если бы я настоял тогда, — едва слышно шепнул он. — Неважно. Возвращаемся к войне.
* * *
Утро началось с необычных новостей.
— Хорошие вести, генерал Загорский, — объявил маршал Дерайга. — Армия Нарландии отступила.
— Когда?
— Сегодня ночью. Исполин, все шагоходы Великого Дома Сантек и гусеничная бронетехника отправились походными колоннами на юг. Штурмовые отряды тоже свалили. Если честно, этому я рад больше всего, ненавижу эти треклятые волынки.
Я склонился над картой и осмотрел новую диспозицию
