— Всё, да не совсем, — ответил тот, поморщившись, словно от приступа сильной головной боли. — Вернее сказать, нихрена я не знаю! Ещё позавчера что–то казалось понятным, а вот теперь всё снова перепуталось.
— Крота на базе нашли, но допросить не удалось? — Появилась у меня одна догадка относительно такого развития событий.
— Нашли одного, — не стал секретничать Смит. — Только его особо не допросишь, он в орденском руководстве состоит. Как вы, русские, говорите — «близок локоток, да не укусишь». И ещё мы сильно сомневаемся, что этот «крот» один единственный. Здесь в Порто–Франко тоже что–то нехорошее творится. Я за собой слежку заметил. На наших, орденских, не похожи, скорее латиносы из местного криминала, только хорошо подготовленные и упакованные. Подозрительно хорошо, что особенно пугает. И зачем, интересно, я им понадобился, а?
— В мой гостиничный номер сегодня ночью кто–то по–тихому заглядывал, да только меня там не было, я в другом месте на ночёвку устроился, — рассказал ему свои новости.
— Это ты вовремя сделал, гостиница, как ни крути, а проходной двор, — риторически заметил бывалый вояка, который уже не казался мне обычным патрульным, каким хотел казаться для всех остальных. — И что?
— А ничего. Вещи перевернули, ничего не взяли и тихо ушли, стараясь не оставлять следов, но тем не менее оставили их прилично. Думаю, они ноутбук искали, который мне в трофеи упал, — и при этом внимательно взглянул на Смита, ожидая его реакцию на свои слова.
— Разве ты его ещё не продал? — Совершенно искренне изумился он. — Он же совершенно бесполезен без пароля, — а ведь знает, хитрюга, всё знает.
Только ещё не догадывается, на что я способен. Значит сейчас ему придётся изумляться ещё сильнее.
— Зачем продавать хорошую рабочую вещь? Здесь таких игрушек в магазине не купишь даже за деньги, я им сам теперь пользоваться буду, — в голос оказалось добавлено немало едкого сарказма.
— Хочешь сказать, ты сумел как–то подобрать пароль? — Смит смотрел на меня несколько насторожено. — Это же совершенно невозможно сделать на военной модели.
— Там было два разных пароля, — как бы между делом заметил я. — Второй стоял на загрузку системы, и ещё с включением шифрования пользовательских данных, — добавил, чтобы его совсем проняло.
— Ничего не понял, повтори, — Смит потряс головой, вряд ли он меня не расслышал, хотя громкие выстрелы хлопали рядом достаточно часто.
— Взломал я защиту, короче, — твёрдо ответил ему, и данные все содрал, там аж сто мегабайт набралось.
Незаметно достал маленький накопитель из кармана, показав его на своей ладони под столом. Смит как–то недоверчиво взял его и быстро спрятал себе в кобуру, воткнув рядом с запасными магазинами.
— Это именно то, что я сейчас думаю? — он посмотрел на меня немигающим взором, а правая рука касалась рукояти пистолета.
— Ага. Там переписка занятная, я лишь бегло просмотрел и ничего не понял. Найдёшь время сам взгляни, может тебе что–то знакомое встретится. Я‑то здесь только появился, ещё никого не знаю, — его закаменевший взгляд и рука, застывшая на оружии меня реально пугала.
— Вот это подарок, Алекс, спасибо, даже и не ожидал такого, — похоже немедленной казни не ожидается, Смит явно расслабился. — Я передам данные Джеку, он сейчас на базе «Северная Америка» сидит, пытается с кротами и предателями разобраться. Как только что–то прояснится, тебе дам знать. И ещё, вот возьми мобильник, — он протянул мне относительно небольшой телефон в корпусе из обрезиненной пластмассы, — и держи его всегда при себе. Зарядку дам, когда вернёмся в машину. Мой номер ты уже знаешь, при любой опасности или просто подозрении на неё немедленно звони.
— Договорились, — убрал презентованный телефон в карман брюк. — Что вы ещё успели выяснить, кстати?
— Ничего хорошего. Идёт какая–то нечестная игра с очень большими ставками. Концы тянутся аж на главный Остров Ордена Нью—Хэвен, но туда нам хода нет ни при каких обстоятельствах. Но, похоже, основная база наёмников где–то здесь, в Порто–Франко или совсем рядом, — задумчиво ответил тот.
— Умеешь ты, Смит, обрадовать, так, что хоть бронежилет по жаре носи! — эмоционально выразил своё отношение к сказанному.
— Сомневаюсь, что в городе на тебя начнут в открытую охотиться, — поспешил успокоить меня Смит. — Разве если тебя к латиносам по дурости занесёт. Здесь на человека с открытым стволом, каждый первый встречный сразу Патрулю настучит, если заметит.
— Неужели горожане настолько сознательны? — Новость радовала и изумляла одновременно.
— Так ведь половина штрафа пойдёт тому, кто нарушителя первым заметит, да и патрульным сотня останется, те быстро приедут. Ты вот откажешься от двух с половиной сотен за один короткий телефонный звонок? — Заговорщицки подмигнул он.
— Хм, сомневаюсь… — прислушавшись к своим чувствам сразу понял — за подобное доносительство совесть меня грызть не станет.
— Ну вот потому и стучат здесь все, сразу и с большим энтузиазмом. Вот ночью стоит реально опасаться, но здесь разрешено действовать по принципу — «мой дом — моя крепость». Кому какое дело, что ты у себя под подушкой держишь в не опечатанном состоянии. Просто открыто ствол не свети и всё. Патруль же свято блюдёт неприкосновенность жилища, если нет явного криминала.
— Кстати, — у меня в голове вдруг возникла интересная идея, если я переезжаю к Мэри, то стоит подумать над организацией охраны в доме и магазине. — Ты поможешь достать мне пару–тройку штурмовых свето–шумовых гранат? Или просто свето–шоковых магниевых вспышек.
— Однако у тебя и потребности… — задумчиво хмыкнул Смит. — Есть у меня небольшая заначка с тем, что ты просишь, вечером постараюсь подвезти.
В это время освободились находящиеся рядом друг с другом два рубежа и мы пошли портить свои мишени. Я вставил полный магазин в свой Кольт, ухватил его покрепче, чтобы почувствовать рукой оружие. Ощущение рукояти в руке мне понравилось. Пистолет сидел как влитой, его нельзя схватить по–другому, просто неудобно будет, очень хорошо продуманная эргономика всего оружия. По сравнению с «Глоком» он ощутимо тяжелее, однако руки уже привыкли к тяжести, это не вызывает дискомфорта, как при носке. Вот с ней могут возникнуть некоторые сложности. Условно–комфортный вес кобуры с оружием, который через некоторое время вообще перестаёт ощущаться как что–то чужеродное, находится где–то в районе восемьсот–девятьсот грамм. Если этот вес больше, то даже при наработанной долгой привычке, дискомфорт никуда не исчезает. Причём дискомфорт может совершенно не ассоциироваться с самим оружием, оставаясь в фоне общего раздражения на всё что угодно. И чисто на рефлексах, раздраженный человек будет стремиться от этого дискомфортного веса избавиться, или выложить оружие, или его потерять, не заметив сразу. А заметив, переживать ещё сильнее. Такая вот особенность человеческого организма, я как–то читал об этом в оружейном журнале, где объяснялись тонкие психологические моменты и необходимость военной амуниции, такой как портупея. Да, естественно, найдётся немало людей, для которых приятно и полтора килограмма носить в кобуре. «Придающий уверенности вес». Но это скорее исключение, чем рядовое правило. А потому пистолеты для постоянного ношения конструкторы стараются сделать по весу не сильно выходя за те же девятьсот грамм, хотя получается это далеко не у всех и далеко не всегда. Те же американцы, так вообще, по–моему, лёгких пистолетов делать не любят. А если ещё учесть, что в кобуре таскается ещё по нескольку запасных магазинов… ну, в общем, этим можно как–то попытаться объяснить, почему среди американских вояк слишком много тех, чей взгляд сильно отличается от приветливого, по отношению к другим людям. И ведь совсем не бедствуют, как их российские коллеги, которым многое простительно только потому, в какие условия поставила их власть.
