Почти минуту Гош, держа на всякий случай пистолет стволом вверх, рассматривал панель управления. Ничего сверхъестественного она из себя не представляла. Гошу даже показалось, что когда-то он с этим хозяйством общался, только рычаги вместо руля его немного смущали. Уверенно врубил питание. Машина ожила. Тогда Гош убрал пистолет за пояс и надел оказавшийся впору (еще одна удача, не нужно возиться), шлемофон. Надел уверенно и почему-то только на одно ухо. Это было очень интересно, но Гош благоразумно решил, что все обдумает потом. Он выжал сцепление и положил одну руку на стартер, а другую медленно, очень медленно протянул к стопору люка. И рванул.
Двигатель за спиной взвыл, а потом взревел. Рукоятка над головой повернулась до упора. Гош воткнул передачу, уперся лобным валиком в мягкую накладку на триплексе, пожалел, что здесь нет ремней безопасности, и дал по газам.
Наверное, со стороны это выглядело комично — пляшущий на месте гусеничный транспортер и одуревшие парни с автоматами, бегающие вокруг. Наконец Гош разобрался с проклятыми рычагами, и машина покатила от города прочь, рывками набирая скорость.
Сзади раздался оглушительный звон, как будто по тонкой броне принялись лупить кувалдой. Чтобы не оглохнуть, Гош приоткрыл рот. «Тупые» стреляли не туда. Куда нужно стрелять, чтобы пробить из «Калашникова» броню МТ-ЛБ, Гош не помнил, но задние двери в число слабых мест транспортера, похоже, не входили. Хотя уж лучше бы пули машину дырявили, может, было бы потише. Гош натянул шлемофон на оба уха и опять схватился за управление.
Минут через десять, успешно пройдя несколько пологих длинных поворотов, Гош остановил машину. В ушах звенело так, как будто в корму все еще стреляли. Между прочим, «тупые» вполне могли пешком броситься за транспортером в погоню, и хотя Гош выжал из аппарата целых тридцать километров в час, уверенности, что враг не висит на хвосте, у диверсанта не было.
Гош остановил машину, открыл люк и осторожно из-за него высунулся. Сзади было чисто. Тогда он не без труда выволок через корму на дорогу потихоньку оживающего стрелка, вернулся на свое место и поехал дальше. Через пару километров свернул на проселок, загнал МТ-ЛБ поглубже в лес и с наслаждением заглушил двигатель. Не веря еще толком в свою удачу, закурил и пересел к рации.
Армейская многодиапазонная радиостанция тоже показалась ему странно знакомой. Гораздо более знакомой, чем управление гусеничной машиной. Если в последнем он так до конца и не разобрался, то вот радио… Гош постарался максимально отключить сознание и отдаться голой моторике. Поставил станцию на прогрев — это получилось совсем естественно. Размотал шнур и воткнул в гнездо тангенту — свисавший на грудь эбонитовый параллелепипед с клавишами приема и передачи. Опять сдвинул шлемофон на одно ухо, все еще не понимая, зачем, скорее по старой привычке. Рация, прогреваясь, тихонько пела. Гош быстро нашел гражданский диапазон и рабочую волну объездчиков. Вздохнул — теперь от него уже ничего не зависело. Он сделал для победы все.
— Сан Сеич, родной, подойди к рации! — умолял Гош, давя кнопку тонального вызова. — Белый, дружище! Милый, хороший, я тебя умоляю… Костя, а ты где?! Ну кто-нибудь, сволочи, уроды, кретины, вашу мать!
— Кто это?! — отозвался в ухе далекий голос Большого. — Кто вызывает?
— Большой, я Гош! Как слышишь меня, прием!
— Здорово! Что случилось? А мы знаешь, где сейчас? Ух, чего тут только нет…
— Заткнись и слушай! На меня случайно наткнулись тупые! Почти час назад. Опознали меня. Понял? Я отпустил их живыми. Потом обнаружил, что у меня пробит аккумулятор и связи больше нет. Пришлось идти к блокпосту и угнать их тягач. Говорю из него. Я в нескольких километрах от города. Как понял меня, прием!
— Да, все понял! А что делать? Слушай, Гошка…
— Я вызываю ранчо, там никто не отвечает! Немедленно, повторяю, немедленно дуйте туда! Бросайте все! По дороге вызывайте ранчо, пока кто-то не отзовется. Будьте очень внимательны по пути. Сто процентов, что тупые явятся к Сан Сеичу выяснять, какого черта я живой! Понял, что будет? Прием!
— Да, да, понял, — затараторил Большой. — Сейчас, Гоша, мы быстро. А как ты? Не ранен?
— Дуйте на ранчо, идиоты! — заорал Гош, срывая голос. — Спасайте наших! Мне домой ходу два часа, я не умею на этой штуке! Спасайте наших, их же убьют! Прием!
— Да мы едем, едем, не переживай, я вот только Цыгана найду, он ушел куда-то…
— Ищи его! Скор-р-рее!!! Бегом! Вы-пол-нять!!!
— Да-а!!! — заорал Большой, видимо, прочувствовав командную интонацию и осознав, что выполнять надо любой ценой.
— Сколько вам до ранчо? Прием!
— Не больше часа! Я сейчас!
— Я подъеду так быстро, как смогу! Там и встретимся! Прием!
— А если там…
— А мне плевать! — отрезал Гош. Ему действительно было плевать, что может быть «там». Окажись на ранчо даже целая армия «тупых», он был готов давить их гусеницами, пока не подбили бы. — Я остаюсь на приеме, докладывать мне регулярно! Обо всем! Конец, я поехал!
Посреди необъятного парка военной техники Большой судорожно вдавил кнопку сигнала. Высунулся в окно машины и, перекрывая могучим ревом вой клаксона, заорал:
— Цы-га-а-ан!!! А-та-а-ас!!! На-а-ших бью-у-ут!!!
* * *
У Белого Дома толпился вооруженный народ, то и дело подъезжали и отъезжали машины.
— Что-то случилось? — поинтересовалась Женя.
— Погоди, — сказал Олег. — Я сейчас.
Женя на всякий случай остановилась подальше от толпы. Олег быстро переговорил с каким-то типом в камуфляже и вернулся слегка озадаченный.
— Ничего страшного. Так, небольшая войсковая операция.
— Объявили войну Англии?
— Да нет. Ерундовая стычка на московской трассе. Давно уже нарывался один психопат. Терроризировал здесь всех, потом вроде бы залег на дно, говорили даже, что убили его. Ничего подобного, опять высунулся. Троих наших искалечил. Ладно, отловим. Пошли?
— Пошли, — кивнула Женя, подумав, что из города нужно выбираться как можно скорее. Фраза о том, что психопат «терроризировал здесь всех», сильно ее встревожила.
— Это не тот умник, о котором ты мне рассказывал? — спросила она.
— Он самый. Я так понимаю, вернулся мстить. Знаешь, он действительно сумасшедший. Людоед. Ты бы его видела! Глаза совершенно безумные. Опаснейший тип.
Женя с трудом удержалась от стона.
Главный по-прежнему сидел у себя в кабинете под портретом мордастого политического деятеля. Одной рукой он листал страницы «Амбарной книги», а другой стучал по клавишам бухгалтерского калькулятора.
— Вот, подсчитываем, — сказал он Жене. — Кажется, всего должно хватить. На год примерно мы обеспечены. а если не роскошествовать, то и на полтора. Но ведь это не основное, правда? Нужно поднимать сельское хозяйство, без него страна обречена. Пахать нужно и сеять. Ничего, следующей весной попробуем. Ну, как вам у нас, понравилось?
