Александр Зорич - Пилот мечты

Но это еще не всё! Часть вещества, разгоняемого Проклятой Шао, на саму черную дыру не падает, а выбрасывается двумя тонкими струями, направленными от центра черной дыры в космическое пространство перпендикулярно плоскости аккреционного диска!

Все вместе это выглядит так: в величественном менуэте кружатся красный шар и ослепительный диск алмазной циркулярной пилы, насаженный на столь же ослепительную алмазную ось.

Только ради этого зрелища стоило пойти в пилоты, честное слово.

На Блэк Принцесс было тревожно. Восходы газового гиганта Бэйдоу перемежались восходами Шао, а точнее сказать Шао и пылающего аккреционного диска вокруг Проклятой Шао. Метановая атмосфера спутника как-то по особому преломляла свет, катализируя в душе депрессию. Магнитосфера колоссального соседа вызывала спонтанные вспышки головной боли. Вдобавок я все время вспоминал, что Блэк Принцесс — делянка «Синдиката TRIX»…

Одна пара флуггеров ушла в сторону северного полюса, а мы остались на экваторе в немаленьком ущелье глубиной пять километров. Типичное порождение тектонической активности на заре юности планеты, как говорила доктор Аврора.

Ученые выкатили на свет божий вездеход с кучей оборудования и принялись ковыряться в местных пещерах, от которых геологи приходили в прямо-таки оргиастическое состояние, до того они им нравились. Выходило так, что пещер здесь быть не могло, а по факту они очень даже того, имелись. Длиннющие вакуоли, уходившие на немыслимую глубину.

В них пихали всё, что можно вообразить: от архаических датчиков, основанных на улавливании отраженной сейсмической волны подрывного патрона, до мощных СР-сканеров.

Проживали всей компанией на борту «Андромеды». Мужчины спали в спальниках на палубе, а двум дамам уступили единственную каюту, где обычно отдыхала летная смена.

Для гипотетической романтики с мадемуазель Роксолан в таких условиях не имелось ни единого шанса. Стесненный быт, знаете ли, убивает любую романтику. К тому же после набегов на пещеры госпожа ученая немедленно падала без чувств, что неудивительно.

Я скучал и резался в нарды с Карелом Новотны — тем самым пилотом, что просвещал меня насчет Х-ворот. В свободное время я фантазировал разнообразные спаривания с нашей начальницей, а также подсчитывал прибыль после уплаты двадцати процентов Фурдику.

Выходило оч-чень неплохо. Вот только вопрос: куда их тратить? На «золотой флуггер с сапфировыми окошками» всё одно не хватит. Да и на кой он сдался? С окошками-то?

Служебные обязанности состояли в посменном патрулировании на низкой орбите. Чтобы, значит, если что, засечь это «если что» и успеть вытащить высокоученые задницы геологов с Блэк Принцесс.

«Если что», ясен пень — это мои любимые джентльмены удачи из «Синдиката», которые должны были залетать сюда регулярно, хотя и не очень часто.

Новотны так и проинструктировал Аврору:

— Дамочка, здесь не шутки: наткнетесь на любое незнакомое оборудование — не вздумайте его трогать! Всё незнакомое здесь может принадлежать пиратам. Они народ негостеприимный, вряд ли нам обрадуются. Тогда в Европейской Директории станет на пятнадцать геологов меньше, и на четыре пилота меньше у «DiR». Румянцев и Чунчо будут посменно дежурить на орбите. По первому сигналу бросайте всё и бегите к «Андромедам»! Вы как знаете, а я рассчитываю еще пожить.

— Неужели все так серьезно? — Аврора захлопала глазами — ясными, как зорька, и совершенно не замутненными жизненным опытом.

— В Тремезианском поясе все очень серьезно, — ответил Новотны с ударением на «очень». — Мы, конечно, ваши подчиненные и все такое… Но мы за вас отвечаем. Никаких шуток! По первому требованию любого из пилотов надо бежать.

— Я думаю, если не оборудование, то хоть результаты исследований мы вытащить успеем! Мы же наняли вас для защиты, как раз на такой случай, — все-таки Аврора, хоть и доктор, была совсем еще девчонкой.

— Весь ваш научный хлам не стоит того, чтобы попасть на «Последний Ковчег», сеньора.

— Что такое «Последний Ковчег»?

— База «Синдиката»… Не перебивайте! Есть у них один парень, врач. По всему Тремезианскому поясу известен как Доктор Скальпель. Если вас поймают, Скальпель вырежет из вас почки, печень, сердце, селезенку, — короткий палец Новотны аккуратно прогуливался по местоположению означенных предметов в организме доктора Роксолан. — Их потом продадут на черном рынке трансплантатов. Клонировать органы для пересадки довольно дорого, а болеют люди везде, в том числе и здесь, на задворках цивилизации. Так вот, господин Скальпель разработал теорию, что удалять органы лучше всего без наркоза… Хотя, справедливости ради, лично вы два-три месяца сможете прослужить… э-э-э… наложницей, а проще говоря — шлюхой…

Застращал, в общем, качественно. Геологи испугались.

Мы тоже испугались — насколько раньше, настолько и сильнее. Оттого патрулировали мы без дураков серьезно.

Вот тут-то меня и настигло приключение номер два. То самое, с далеко идущими последствиями.

Шли четвертые сутки. Я сдал орбиту на попечение Чунчо и повел машину в пункт временного базирования, отдыхать законные восемь часов. Вошел в атмосферу, снизился до трех тысяч и включил автопилот.

Мне уже чудился ужин из вкусных и полезных концентратов, наш лагерь меж двух скальных стен, где уютно разместились флуггеры, партия в нарды, сон, — когда вдруг парсер сообщил, что наблюдает сигнатуру техногенного объекта на поверхности.

— Уточни параметры объекта, — приказал я.

Ну что там могло быть? Выработавшая ресурс АДСка пиратов? Пусть себе стоит. Обломки бакена-ретранслятора? Тоже неинтересно.

— Точные параметры неизвестны. Две целых три десятых секунды наблюдалась кормовая часть аэрокосмического аппарата. Для уточнения наблюдений требуется вернуться в точку контакта.

Оп-па! Это кто же там сидит?! Не пора ли срочно линять? Если я прошляпил пиратов, и они теперь наблюдают нас с поверхности… Ой-ой-ой!

— Сообщи результаты первичных наблюдений, — сказал я и уточнил: — Что известно по данному аппарату?

— Двигательная секция имеет температуру окружающей среды, радиационный фон естественный, никаких сигналов в радиодиапазоне не фиксируется. Можно предполагать, что аппарат полностью обесточен в течение, минимум, семидесяти двух часов.

— Возвращаемся в квадрат контакта, — решил я. — Режим автопилотирования, скорость 0,4М, высоту держать пригодной для эффективного визуального и инструментального наблюдения объекта.