— Мы задержали их, но скоро они ворвутся внутрь, — заметил Якин.
— В таком случае давайте найдем выход отсюда, — сказала Пелин.
— Если бы он существовал, они бы уже давно нашли его, — возразил один из ее воинов.
— Ты о них слишком хорошего мнения.
Пелин отвернулась от двери, которая содрогалась под тяжелыми ударами, обрушившимися на нее. Лезвия топоров уже прорубили деревянную преграду. А склад был огромен. Вдоль всех его стен тянулись стеллажи, убегая вдаль шестью рядами на добрую сотню ярдов. На них в строгом порядке лежали всевозможные припасы, какие только могли понадобиться городу. Начальник порта, сразу видно, отнесся к порученной ему работе со всей ответственностью.
Здесь можно было найти все, начиная от корабельных мачт, якорей, стальных тросов, полотнищ парусины и уже готовых парусов до горшков всех видов и размеров, тарелок, кружек и подносов, глиняных и оловянных, элементов конструкций водопроводных труб и сточных желобов, тележек, седел, хомутов, бочек, обручей, замков, ключей, медикаментов… Между рядами полок и стеллажей можно было заблудиться и бродить целую вечность, ища выхода.
Но самое главное и лакомое богатство размещалось на полках справа, над сетями, чтобы до него не могли добраться крысы и мыши. Целые тонны его. Продовольствие. Сушеное, соленое и консервированное. По большей части, это было мясо, фрукты, зерно и рис. Бесчисленные бочки вина и спирта. Бесконечные ряды горшков с высушенными травами. Неприкосновенный запас на самый крайний случай, чтобы город смог пережить самые тяжелые времена. Вот как сейчас, например.
Пелин во все глаза смотрела на продовольствие, оценивая масштаб своего провала. У нее было слишком мало гвардейцев, чтобы сберечь хотя бы неприкосновенный запас. Запас, который, как они полагали, сгорел в первые же часы после отречения и который обрел жизненно важное значение теперь, в свете надвигающихся трудностей. А ведь она израсходовала почти весь свой запас сил, энергии и времени на защиту храма Инисса. Еще одна неудача.
Деревянные двери начали рассыпаться. Люди Пелин подались в стороны, изготовившись для боя и нервно сжимая рукояти мечей. Те, кого они защищали еще вчера, сегодня были готовы разорвать их на куски. Как такое могло случиться? Пелин покачала головой. На самом деле ее гвардия была всего лишь военизированной охраной, и главари мятежа прекрасно знали об этом. Как знали и то, как поведут себя ТайГетен, если жизнь иниссулов окажется под угрозой.
Высоко над головой, в крыше, опирающейся на массивные балки, виднелись несколько световых люков. Пелин ткнула в них пальцем.
— Несите веревки. Лезем наверх. Наш выход отсюда сам к нам не спустится.
Терпение выиграло больше битв, чем мужество и сила, вместе взятые.
От неожиданности Катиетт едва не лишилась чувств. Она почувствовала, как по телу прокатилась волна жара, взорвавшись где-то под ложечкой. Ступни словно загорелись, кончики пальцев закололо, и у нее перехватило дыхание. Она никак не ожидала услышать из уст жреца что-либо подобное.
— Что за ерунду ты несешь? — выдавила она наконец.
Она не знала, прыгать ли ей от восторга или негодовать. Не понимала, какие чувства испытывает. Но, как бы там ни было, сердце у нее учащенно забилось, а в висках зашумела кровь. Такаар. При мысли о том, что она может вновь увидеть его, по телу ее пробежала дрожь. Перед ее внутренним взором возникло его лицо, настолько живое и близкое, чтобы она могла коснуться его рукой.
— Это — шанс, который мы не можем упустить.
— Кто принял такое решение?
— В лесу не проводят совещаний, — ровным голосом отозвался Серрин.
Катиетт тряхнула головой, пытаясь прогнать шум в ушах и туман перед глазами.
— Ты с Ауумом пошел на такой огромный риск ради всех нас?
— Ауум выполняет мой приказ.
— Как он найдет Такаара, если предположить, что тот еще жив?
Серрин улыбнулся с едва заметной ноткой самодовольства.
— Такаар разговаривал со жрецами перед тем, как отправиться в добровольную ссылку.
Катиетт кивнула.
— Понятно.
— Я уверен, что тебе ничего не понятно.
— Оставь свой покровительственный тон! — вспылила она.
— Прошу прощения, Катиетт. Я не хотел обидеть тебя.
Катиетт вздохнула.
— Я тоже, мой жрец. Признаться, ты застал меня врасплох.
— Не часто мне удается проделать такое с ТайГетен, особенно с их лидером.
— Я просто не понимаю, какой от этого может быть толк.
— Ты сама сказала, что не видишь способа восстановить гармонию, если кланы отдалятся друг от друга. Вот я и предлагаю тебе его.
Катиетт фыркнула.
— Думаешь, его примут с распростертыми объятиями? Ты отстал от жизни, Серрин. Я даже не уверена, что его примут все ТайГетен, а население Калайуса — точно нет. Большинство из них родились уже здесь и потому не знают, каким влиянием и харизмой он обладал когда-то. А те, кто помнит, ненавидят его за то, сколько жизней он принес в жертву. Так что Ауум лишь напрасно теряет время.
— Мне очень жаль, что ты так к этому относишься. А еще я думаю, что ты ошибаешься.
— Что ж, поживем-увидим. И все-таки, на что именно ты рассчитываешь? Или ты хочешь провести его церемониальным маршем по улицам Исанденета в сопровождении почетного караула ТайГетен и тех Аль-Аринаар, кто доживет до этого дня? Или, быть может, ты надеешься, что он возглавит армию, которая сметет вторгшихся людей и их магию с нашей земли? Что ж, нам осталось только собрать армию. Всего-то.
Серрин собрался было что-то возразить, но потом передумал.
— Я думал, ты будешь рада, — вместо этого сказал он. — Уж кто-кто, а ты особенно.
Катиетт едва не рассмеялась, но ей не хотелось оскорблять Серрина еще сильнее.
— Такаар в буквальном смысле сбежал из моей жизни десять лет назад, жрец Серрин. Я провела эти десять лет, пытаясь привыкнуть к мысли, что больше никогда не увижу его и что ula, которому я присягнула на верность, и которого беззаветно любила, предал всю нашу расу. И совсем недавно я убедила себя, что надо двигаться дальше, что пора задуматься о союзе с другим. Обязательно членом клана Инисса, потому что мой ребенок должен иметь возможность присоединиться к ТайГетен.
— Я пребывала в смятении и растерянности, жрец Серрин. Я гордилась тем, чего достиг Такаар, и ненавидела его, потому что именно его трусость привела к тому, с чем мы сейчас имеем дело. А теперь еще и это. Ты хочешь вернуть его обратно. Рискуя показаться совершенным безумцем, ты хочешь вернуть эльфа, который провел десять лет в ссылке, чтобы он спас всех нас. У тебя ничего не получится. Это просто невозможно.
