Они достигли дна. Впереди тянулась узкоколейка, на ней стояли ржавые остовы вагонов.
— Нам надо к сфере, — сказал Шунды и взглянул на Раппопорта — у того на груди висела черная панель с экраном, сенсорами и овальной решеткой радара. — Проф, подключайся. Чуть что появится — сразу стреляйте, — приказал он остальным.
Выставив стволы автоматов, дерекламисты обступили командира с профом. Магадан ехал впереди, сзади двое солдат тянули модуль.
Пересекли узкоколейку. Теперь вокруг высились здания, по большей части элементарной формы — кубы, параллелепипеды и пирамиды.
— Что это там? — Колесничий показал влево. — Командир, глянь, туристы…
Не останавливаясь, Шунды повернул голову. Между двумя корпусами виднелся лежащий на боку вездеход. У следующего, скрепленного с первым короткой гармошкой гибкой сцепки, была проломлена водительская кабина. На земле валялись неподвижные тела.
— Эк куда их занесло… — удивился Магадан. Они обошли здание и уже приближались к каналу, когда один из солдат сказал:
— Вроде смотрят на нас.
Услыхав это, колесничий остановился, и следом встал весь отряд.
— Откуда смотрят?
Дерекламист пожал плечами:
— Не пойму. Может…
— А, да вон, — перебил другой. — Вон, на эстакаде. Из-за корпусов тянулась широкая керамическая эстакада на железных П-образных штангах. Она изгибалась к напоминающей великана постройке, золотой купол которой виднелся за крышами, но до нее не доходила — дальняя часть эстакады обрушилась. Задрав голову, Шунды разглядел несколько лиц, глядевших на отряд сквозь изогнутую арматуру.
— Пальнуть по ним, командир? — спросил Магадан, кладя ладонь на рукоять пистолета.
— Все равно не попадешь.
— Нет, ты ж знаешь, я хорошо стреляю. Если прицелиться…
Головы исчезли, и вскоре на нижней части эстакады, метрах в трех над землей, возникли фигуры. Подняв брови, колесничий наблюдал за десятком, если не больше, голых подростков, которые один за другим спрыгивали на землю. Парни и девицы… Вдруг Магадан понял, что все они на одно лицо. Сообразив наконец, кто это, вопросительно повернулся к Шунды. Тот стоял с закрытыми глазами.
Подростки на эстакаде передали тем, кто уже слез, человеческое тело в рваной одежде и прыгнули следом. Они подняли тело над головами, упершись ладонями в затылок, спину, ягодицы и ноги, понесли в сторону канала.
— Командир… — осторожно позвал колесничий, но Шунды Одома лишь мотнул головой и крепче зажмурился.
Вдруг подростки сорвались с места. Магадан схватился за пистолет, но тут же сообразил, что толпу преследуют какие-то насекомые, не то осы, не то слепни — большая гудящая стая, вылетевшая из-за эстакады. Двое, бегущие сзади, упали, тут же вскочили и помчались дальше. Стая опустилась на толпу. Несколько секунд длилась неразбериха, затем тело в лохмотьях упало на землю, а подростки убежали, скрывшись между зданиями. За все время никто из них не издал ни звука.
— Ушли? — тихо спросил Шунды.
— Ага. Они кого-то волокли, а потом бросили.
— Жертву, — сказал старик, поднимая голову от терминала. — Жертва для сре-е… средада.
Магадан презрительно покосился на него:
— Для чего?.. Ладно, стойте здесь, я гляну.
Он вернулся через минуту и доложил Одоме:
— Бродяга какой-то. Байкер или, может, фермер одичавший, черт его знает. Еще теплый. Наверное, забрел сюда, потом спрятался от этих на эстакаде, но они его нашли и… Только что это за мошкара на них налетела, не пойму я.
— Я, кажется, в-вошел в сеть, — прошамкал Раппопорт.
— В какую сеть? — спросил Шунды.
— В-внутренняя сетка сферы. Стра-а… странная такая… Гэндзи поможет, но я н-не уверен, что смо-о… что у меня выйдет…
— Выйдет! — отрезал Одома. — Не выйдет — убью. Ты, главное, двери перед нами открывай.
Они миновали стену склада, проломленную грузовиком, в кабине которого сидел скелет водителя.
— Хорошо, роботы отсюда давно разбежались, — пробормотал Магадан.
Плеск воды стал громче. Купол на вершине стоящего посреди реки здания, посверкивая золотом, высился над другими постройками. Вскоре впереди возник бок приземлившейся орбитальной платформы, и когда отряд обошел огороженный высоким бруствером квадрат, где ржавели радарные чаши, сфера открылась им. Раньше платформу покрывало несколько слоев огнеупорной обшивки, но теперь все они выгорели, обнажив тусклую металлическую поверхность в черных шелушащихся пятнах.
— Вон люк, — сказал колесничий.
Шунды не слушал. Он задрал голову, разглядывая здание, что высилось над платформой тибетцев. Очертаниями оно напоминало человека — голова из красного золота, а ниже, словно трансмутация изъязвила металл, цвет медленно менялся: плечи и грудь серебряные, чрево из меди, бедра железные, а нога — широкая основа здания, наполовину проломленная опустившейся впритирку сферой, — покрыта глиняной коркой. Платформа чуть было не опрокинула постройку, та накренилась, будто древний старик, которого хватил удар и он начал падать, но привалился к чему-то, да так и застыл. Золото разлагалось от красного к ярко-желтому, белому, стальному, черному, а дальше превращалось в бледно-серую безжизненную субстанцию. Раньше через это здание текла речная вода, но теперь система труб нарушилась; по всему телу, кроме головы-купола, змеились трещины, из них сочилась влага, стекала каплями и струйками, превращаясь в мощный поток, исчезала в зеве трубы, чья воронка виднелась у основания, прямо над сферой. Шунды стоял с приоткрытым ртом, глядя на вознесшийся к небу силуэт. За золотистым покрытием купола угадывались очертания сферической комнаты, ступени, круглые пульты — какая-то аппаратная или диспетчерская…
Возможно, где-то позади завода расположен небольшой аэропорт? В некоторых местах вода сочилась, растекаясь по бетону и керамике пленкой, в других проступала каплями, в третьих пробивалась наружу под давлением, прыскала тонкими струйками; журча и хлюпая, поток бил в воронку трубы. Шунды точно мог сказать, что ничего угрожающего во всем этом нет, но силуэт над ним казался ужасным символом, овеществленной метафорой Псевдозоны и брошенного огромного завода.
Металл, когда-то покрытый слоями обшивки, давно остыл. Мальчишка первым сунулся в приоткрытый круглый люк. Следом Магадан впихнул старика, потом один за другим вошли дерекламисты и втянули модуль. Шунды оглядел короткий тамбур с высоким сводчатым потолком и, сделав несколько шагов, остановился перед дверью на противоположной стороне. Массивная, очень широкая, с многочисленными запорами без видимых ручек, усеянная панелями и светодиодами дверь, как живое существо, с угрюмой торжественностью глядела на незваных гостей парой круглых фотоэлементов. Шунды Одома ощутил себя маленьким-маленьким: карликом, пришедшим из дикой пустоши сгорбленным оборванцем, который стоит под огромными воротами, что ведут в грозную железную техно-крепость. Сбоку в металле поблескивало вытравленное треугольное клеймо с надписью: «Супер-дверь. ФУРНИТУРА».
