Темная лужица тени плыла под дирижаблем, и Мирия поспешила следом за ней. Ее рефлексы взяли вверх над ее здравым рассудком, боль от полученных ран прошла совсем, когда в кровь ударил адреналин. Взгляд ее остановился на волочащейся следом за аэростатом привязи, свисающей с его задней нижней части. С каждой секундой трос удалялся все сильнее по мере того, как корабль набирал высоту.
Не обращая внимания на стоящую вокруг пальбу, Мирия прыгнула вслед за привязью и ухватилась за нее своими бронированными перчатками. Едва только она сделала это, как пропеллеры разом изменили угол и воздушный корабль на большой скорости понесся прочь от земли. Сестра битвы оказалась висящей под кораблем, а под ее ногами проносились земли особняка. С упорством и непоколебимой решимостью Мирия начала ползти вверх, стремительно приближая себя к пассажирскому салону под газовым баллоном.
- Это что – вся скорость, которую ты можешь выжать из этого судна? – угрожающе потребовал ответа от адепта Вон. – Оно же скоростное!
Собравшись с духом, техножрец робко заговорил.
- Ошибка в распределении веса.
Вон ткнул в него пальцем.
- Быть может, мне тогда следует сбросить груз? Начнем с твоего трупа.
- Нет! – прокричал адепт. – Духу машины нужно вознести надлежащие молитвы. Я сейчас сделаю это.
- Чтоб его! – псайкер оставил его возле панели, а сам пошел прочь, стараясь удержаться на накреняющейся палубе, в то время как жрец начал что-то бормотать и изображать символы над навигационными приборами. – Набери уже нам высоту, наконец. Я не хочу, чтобы нас подбили «Экзорцисты».
Передняя часть кабины аэростата представляла собой колпак прозрачной гласстали с металлическими перегородками, и, таким образом, покойный барон и его друзья при полете на этом воздушном крейсере могли любоваться пейзажем, простирающимся ниже. Сейчас же этот пейзаж этот представлял собой заполненные мертвыми или умирающими людьми улицы и горящие здания разрушенного города.
Такой хвастливый глупец, как Шерринг, заслужил своей соответствующей эпитафии, подумал псайкер. Он знал, что барон, переисполненный чувством своего величия, испытывал неописуемый восторг от той мысли, что Метис без него не сможет существовать. До чего же просто было манипулировать Шеррингом. Как и любой из этих слабоумных дворян, он думал, что его маленький мир, его крохотная империя, был той единственной вещью, о которой стоило беспокоиться. Для богачей Невы не имело никакого значения то, что на других планетах существовали создания чужеземной природы, что пожирали целые миры, что где-то воплощается сырая материя самого Хаоса. Вселенная начиналась и заканчивалась на краю солнечной системы Невы, и их не заботило то, что происходило в других частях галактики, пока это «что-то» не начинало угрожать им самим или их никчемным праздным образам жизни.
Вон был не таким. Какая ирония, нет, правда. Был только один другой человек, уроженец этой надменной и величавой планеты, который, тем не менее, имел полное представление о сущности мироздания, и Торрис Вон ненавидел Виктора ЛаХэйна каждым фибром своей души.
Эта ненависть и вывела-то его на Шерринга. Вон узрел алчность в глазах барона, жажду власти этого человека, которая затмевала все остальное. Вон помог барону укрепить свое положение, а взамен Шерринг помог Вону сбежать из-под присмотра дьякона. Но пока дворянин жаждал должностей и званий, Вон планировал спектакль, (который все еще не был окончен) который будет играться куда дольше. И вот, наконец, после всех этих лет, что он вынужден был провести в бегах здесь и далеком космосе, презренный франт наконец-таки исполнил свое обещание.
- И за это я отплачу вам в вашей вечности, - прошептал псайкер, глядя на статую дворянина с пролетающего над городом аэростата. – Никто не Неве не забудет имя барона Хольта Шерринга, - сказал он статуе. – Вы войдете в историю как предатель и глупец, - Вон плюнул в сторону статуи и отвернулся, чувствуя растущее негодование.
Купленный дорогой ценой инфопланшет лежал в его кармане. Было очевидно, что он и не собирался держать возле себя таких бездельников, как Эбб или Суки. Если бы они выжили, он бы так или иначе нашел другой способ вновь пустить их в расход. В конце концов, они были неконтролируемы и непредсказуемы в своих способностях. Вон взял их к себе лишь потому, что других он просто не нашел.
Но мальчишка.… Вон почувствовал растущую злость. Игнис был перспективным парнем с огромным потенциалом. Вон считал его достойным, чтобы сделать из него своего протеже, одаренный псайкер, разве что, отягощающий себя такими понятиями как нравственность или мораль. Досадно было утратить инструмент, подающий такие большие надежды, до того, как он пустил в ход свои способности в полной мере.
Фыркнув, он отогнал эти мысли прочь. В крепости он найдет ту самую сырую материю, которая поможет ему начать новую жизнь, и тогда, возможно, он сумеет разорвать Неву на части, как этого и хотел парень.
Звук скрипнувшего палубного настила отвлек его от окна и заставил убийцу напрячься до предела. Они были не одни. Вон развернулся, предоставляя себя новоприбывшей.
Фигура в черной броне и красной рясе запрыгнула в салон через люк, располагавшийся в заднем отделении. Лицо псайкера скривилось от злости, когда он узнал женщину.
- Опять ты, - с ненавистью проговорил он. – Это начинает надоедать.
- Как она сюда попала? – спросил дрожащий техножрец, сгорбившийся над рулевым колесом.
- Заткнись, - бросила ему Мирия. – С тобой мы еще поговорим о твоих преступлениях.
- Преступлениях? – проскулил жрец. – Он заставил меня! Он убил моих братьев!
- Ты должен был умереть вместе с ними. Это бы доказало твою преданность. А сейчас ты виновен в сговоре с преступником.
Вон, которого забавляли ее речи, улыбнулся.
- Не будь столь строга с несчастным беднягой, сестра. Я могу быть очень убедительным, когда захочу.
- Твой соучастник Барон Шерринг мертв, - сказала ему Мирия. – А это судно отслеживается бойцами Ордена Пресвятой Девы-Мученицы. Тебе не избежать наказания церкви.
- Ой, - в насмешке фыркнул псайкер. – Вероятно – мне стоит приземлиться и сдаться? А потом умолять о быстрой и милосердной смерти? – он саркастически усмехнулся. – Ты не посмеешь применить свое оружие, находясь на этом каорбле. Один неверный выстрел может разъединить топливопровод или пробить газовый баллон. И тогда умрем все вместе.
- Ты недооцениваешь степень моей преданности Богу-Императору, колдун. Пока ты все еще дышишь – то моя жизнь ничего не стоит. Если назначенная за твою смерть цена – моя собственная кровь, то я охотно заплачу ее.
