понял, что огонёк горит где-то внизу, ниже уровня асфальта, и уже достаточно далеко.
— Они ушли под землю! — заорал он, пытаясь понять, где искать вход в подземку. — Ты знаешь, как попасть вниз?
Бельский коротко кивнул и, не убирая линию щитов, побежал вдоль приюта.
Пристроившись следом, Алекс, глядя на шустро передвигающегося Архимага, невольно подумал — «возраст, комплекция, а несётся, как заправский марафонец, да ещё энергией во все стороны швыряется». Он, конечно, понимал, что хорошая физическая форма, невзирая на возраст — визитная карточка ведьмака, но почему-то раньше воспринимал это как-то абстрактно. А теперь вот едва успевает за человеком, которому давно уже перевалило за полвека.
Тем временем Бельский тормознул и, не останавливаясь, крутанулся вокруг себя, прокричав:
— Где они?
Ещё раз прикрыв глаза, а с каждым разом это получалось всё лучше, князь уверено показал направление.
— Примерно в километре.
— Глубоко?
— Нет. Метров десять.
— Там кладбище. А под ним целая сеть катакомб, ещё с Петровских времён, — пояснил директор, доставая из карманов новые перстни. — Возьмёшь? — протянул он один из них.
— Зачем? Там же кладбище, — хищно осклабился князь, инстинктивно радуясь возможности использовать привычную энергию. «Оно, конечно, можно и универсальную», — подумал он, — «ничего страшного, но всё же сила мёртвых куда как роднее…»
— Как знаешь, — не стал навязываться Бельский и, сорвавшись с места и ловко перепрыгивая поребрики и скамейки, прокричал. — Чего им надо? Зачем они тащат Алексея под землю?
— Не знаю! — опять едва успевая за моложавым Архимагом, ответил Алекс. — Но думаю, ничего хорошего!
Он и сам не понимал, чего добиваются те, кто так ловко всё устроил. Воровать наследника? Для чего? Не будет его, так у него ещё три брата, пусть пока маленькие, но они же всё равно рано или поздно подрастут.
Если бы хотели убить, давно бы сделали это. Зачем куда-то тащить? Тем более под землю. Ведь там, насколько помнил Алекс, ничего необычного не встречалось. Он, конечно, бывал в этом месте нечасто, — основное его логово находилось на другом конце города, — но, насколько знал, даже при жизни империи там, кроме камня от каких-то древних развалин, ничего не было.
— Здесь! — прокричал Бельский и, перепрыгивая через заборчик, чуть замедлился, виляя между могил.
Но если он темп сбавил, то в Алекса словно бес вселился, и князь, чувствуя небывалый подъём, — а сила здесь была какая-то особенная, сладкая и воздушная, — буквально порхал над крестами и могильными плитами, практически не касаясь их ногами.
Они, конечно, могли бы пойти поступью, но во-первых, это было небезопасно — такой вид передвижения требовал повышенной концентрации, а во-вторых, передвигаться с высокой скоростью нужды не было, расстояние-то… пшик.
— Стой! — уже в спину крикнул Архимаг, Алекс настолько увлёкся скаканием по памятникам, войдя в состояние, близкое к трансу, что если бы не резкий окрик, так бы и ускакал на другой конец кладбища.
— Ты их видишь? — вытирая со лба пот, — всё-таки, видимо, возраст сказывался, — спросил директор.
В этот раз князь даже жмуриться не стал, мысленно переключаясь на поиск.
— Да. Двести метров на север, глубина семь метров.
— Погоди… Значит, они не в катакомбах, — потёр виски Бельский.
— Тогда где? Может склеп?
— Может быть, — согласился маг, — пойдём, только осторожнее, я чувствую опасность… э
Алекс кивнул, едва заметно улыбнулся и, поднеся ладони к лицу, тихонько подул.
Сначала ничего не происходило, но секунд через десять от земли стал подниматься зеленоватый туман и, быстро распространяясь, заполнил всё видимое пространство.
— Так нас не сразу заметят, — пояснил князь и в ту же секунду, теряя очертания тела, буквально растворился в поднимающихся зелёных клубах.
Бельский удивился, но, посмотрев на себя, заметил, что с ним произошло то же самое — его полупрозрачное тело не давало даже тени, и Архимаг, удовлетворённо улыбнувшись, в который раз подумал, что связка двух противоположностей: света и тьмы, наиболее боеспособна.
— Вот этот склеп, — когда они подошли на достаточное для наблюдения расстояние, прошептал Алекс. — Кто-то богатый…
— Ты можешь узнать, что там происходит? — чувствуя, как тяжело бьётся сердце, предчувствуя беду, прошептал Бельский.
— Попробую, — одними губами произнёс Алекс. Он уже занимался этим вопросом, сосредотачиваясь на разлитой вокруг мёртвой энергии и пытаясь «договориться» с одним из «живущих» здесь духов.
Плотный контакт на предмет выпытывания семейных тайн и поиска кладов его не интересовал, от духа требовалось лишь спуститься в склеп и узнать, что там происходит.
Найдя подходящую душу, точнее, её «послед» — сами души никогда не оставались на земле, Алекс приманил её и, вспоминая язык мертвых, — он очень походил на латынь, — прошептал:
— Салами ми… Куарере…
Что означало: Помоги мне увидеть.
И, дождавшись, когда дух ответит согласием, — а в награду Алекс пообещал отдать ему живого человека, всяко кроме наследника и Юрия там кто-то был, — «подключился» к «зрению» призрака.
Дух помедлил немного и неторопливо, — а куда ему спешить, вся вечность впереди, — поплыл к приоткрытым дверям склепа.
Ага… Так и есть. Снаружи четверо, внутри, на поверхности, ещё двое.
Стоят, не особо напрягаясь, переговариваются о чём-то… Лиц не видно, звука тоже нет. В мире духов всё решается эмоциями. Даже фразы на мёртвом языке князь переводил в мыслеобразы, иначе бесполезно. Он вообще сомневался, может ли кто-то, кроме него, «говорить» с мёртвыми. Не спиритизмом баловаться, а вот именно так, напрямую. Ведь у него, — а тупицей некромант не был, — ушло не одно столетие, пока он, перебрав кучу вариантов, нашёл тот, что понимают призраки, и, потратив ещё кучу времени на бесконечные опыты, наконец достиг результата.
Но даже в таком виде, — а полноценным общением назвать происходящее язык не повернётся, — эта способность жрала дикое количество энергии, и если бы дело было не на этом, Смоленском, кладбище, где людей хоронили вот уже пятьсот лет, он бы не отважился на подобное.
Проплыв мимо охраны, дух спустился вниз, причём, копируя человека, летел точно над лестницей, хотя вполне мог бы пройти напрямую.
Задержавшись ненадолго в дверях, — что-то его там привлекло, — он тихонечко вплыл в подземное помещение склепа.
«Большая усыпальница… Пятистенка…» — оценил размер и форму Алекс.
Каменные саркофаги вдоль стен, бесконечная паутина, сырость и пятна плесени напомнили ему дом, и он буквально физически ощутил привычный сыроватый вкус могильного воздуха, нежные прикосновения склизких и холодных стен, умные глаза застывшего в своей паутине паука и царящий повсюду, на сколько хватало глаз, бесконечный покой.
Но он, понимая, что для соплей не время, и с трудом отогнав нахлынувшие воспоминания, сосредоточился на происходящем в склепе.
«Ну точно. Ритуал какой-то мутят», — с первого взгляда определил Алекс. В центре, на
