– … Разлом! – закончил за спецназовца мысль Лучник.
– Точно!
– Охрене-еть! – Плакса бросил рюкзак на бетонный пол и замер. – Это что же получается? Все благополучно забыли про АЭС, а ее, оказывается, можно еще приспособить для поганых дел и шантажировать… гм… всю Зону?!
– Бери выше – и Зону, и всю страну. И вообще так можно угробить все вокруг, устроив Судный день, мать их за ногу!
Все трое переглянулись и загрустили. От ворот послышался злой шепот Глыма:
– Эй, космонавты! Вы там скоро уже? Кажись, гости у нас…
– Вот зараза! Парни, дуйте наружу и будем выбираться. Мне еще минут семь нужно. И уходим, – сообщил Устинов, продолжая ковыряться в боеголовке.
– И Снайпера тело забрать бы. А? – вздохнул Плакса, набивая рюкзак очередным мотком медной проволоки и разноцветными кабелями.
– Сделаем.
В глубине хода сначала застучала ВСС, потом издалека затрещал автомат. Сталкеры ответили огнем из всего имеющегося оружия. Началась перестрелка. И это в длинном глухом темном тоннеле, не имеющем почти никаких укрытий. Лучник вытащил стрелу и снял лук, Плакса закинул один сидор за спину, другой взял в левую руку. В правой зажал «Винторез». Оба нырнули в сумерки тоннеля и присоединились к друзьям. Майор вытер губы, протяжно выдохнул в сторону, будто бы боялся повредить этим микросхемы ракеты, и снова принялся за дело.
В тоннель спустилось звено раскольников, до этого работавшее на верхнем уровне с никак не желающей запускаться подстанцией энергоснабжения. К ним быстро присоединилась сменившаяся группа охраны периметра базы. Теперь десяток вооруженных и неплохо ориентирующихся в темноте тоннеля врагов атаковал горстку утомленных сталкеров. Правда, двое нападавших уже валялись на рельсовом пути, но другие стали осторожнее и ловко прятались в нишах. Очередь, смена позиции, очередь, перекат, уход, снова огонь. При этом напарник проделывал то же самое, но асинхронно, поддерживая товарища в перерывах выстрелами из своего оружия. Надо полагать, четыре пары постоянно стреляющих бойцов не давали спуску защитникам и доставляли им большие хлопоты.
Лучник выкрикнул что-то спецназовцу и, вскинув оружие, выстрелил в темень тоннеля, прореженную мутными островками настенных грязно-желтых фонарей. Стрела, снабженная пирозарядом, внесла сумятицу в ряды противника, оторвав ногу одному из бандитов. Следом из подствольника Глыма прилетела граната ВОГ, окончательно дезориентировавшая врага. В эти секунды Варежка и Верста молниеносным броском проскочили вперед и заняли оборону в следующем секторе. Под их прикрытием подтянулись и остальные. И снова стрельба, грохот, эхо во тьме тоннеля, короткие крики команд и отборный мат.
Оставшиеся в живых раскольники прочно засели за бетонными бордюрами депо и огрызались одиночными выстрелами, экономно расходуя боекомплект. Сталкеры понимали, что тянуть нельзя, иначе скоро сюда прибудут новые любители пострелять. Алекс понял, что настало время выйти на связь и вызвать подмогу, но из подземелья этого сделать никак не мог. Лучник выпустил еще одну стрелу, затем спрятался за распределительным щитком и стал мысленно искать Шалуна. Зверь не заставил себя долго ждать и через минуту уже мчался к другу и брату в одном лице, а спустя еще некоторое время налетел на неприятеля с тыла.
Что там началось! Ор, визг, рык, случайные выстрелы, треск раздираемой плоти и костей, топот и бряцание металла. Лучник, следивший за бойней визуально и телепатически, в один из моментов вскинул лук и тотчас спустил тетиву. Стрела, смазанная ядом, поразила в голень последнего карабкавшегося по пожарной лестнице раскольника. Тот застонал и припустил по карнизу депо прочь, а через несколько минут сталкер уже наглаживал зверя по мохнатой голове. Закрыв на время глаза, он улыбнулся:
– Все. Откинулся. Теперь на базе никого кроме нас нет. Только крысы пищат в канализации. Скоро им тут еды будет сполна. И кстати… Если крысы есть, они сюда извне попали? Ведь при копировании базы Зоной их быть не должно…
– Скорее, попали извне, ведь базы здесь раньше не было, – отозвался Глым. – Что там? Вперед идти можно?
– Мое право на добычу, брат? – прозвучало в голове Лучника.
Сталкер улыбнулся теперь по-другому, заглянул в глаза Шалуна и потрепал его уши-кисточки:
– Конечно, дружище! У тебя есть полчаса, пока мы еще тут. Беги! – и уже ко всем остальным: – Да, впереди чисто, выходим.
Сталкеры обнялись, поблагодарили друг друга за удачный исход боя и взаимопомощь, затем занялись обыденной рутиной: сбором хабара, проверкой оружия, равномерным распределением груза из шахты. Алекс связался с Шелестовым, доложил об операции и вызвал воинское подразделение для окончательной зачистки базы. Вскоре вдалеке послышалось стрекотание вертолетных турбин. На центральную площадку приземлилось несколько машин, посыпавшиеся из них солдаты быстро распределились по территории. Ракетная база снова ожила. Из сарая стали выводить по одному плененных раскольниками людей. Те жмурились от утреннего света и зябко ежились в клубящемся тумане. Остальное уже не интересовало уставшую группу, это было не ее дело. Пусть дальше разбираются специалисты.
Погибшего Снайпера аккуратно вынесли на поверхность и похоронили здесь же, уложив в бетонную нишу заготовленного раскольниками окопа для обороны. Хороший получился саркофаг… Респиратор погибшего товарища водрузили на могилу, Плакса из своего запаса уложил рядом с телом отпугивающий любую живность артефакт «чакра». Уж очень ему не хотелось, чтобы останки напарника вскоре достались вездесущим падальщикам. Молча постояли у могилы кружком, отхлебнули по глотку водки из фляжки майора, Варежка прослезился. Через некоторое время команда покинула мрачную территорию, тяжело вздыхая и ежеминутно оглядываясь на возвышающийся, заросший бурьяном террикон. Вскоре их догнал Шалун, перепачканный кровью раскольников, и степенно зашагал рядом с друзьями как настоящий боец после продолжительной битвы.
Он и был настоящим бойцом Зоны!
Пробираясь с осторожностью вдоль забора, сталкер аккуратно отогнул лист проржавевшего железа и заглянул внутрь. Двор сильно зарос бурьяном и кустарником. Одичавший плющ у стены летней времянки почти сплошь обвил прислоненный к стене старый мотоцикл. Когда-то ярко-красная лакированная эмаль покрытия облупилась, во множестве мест осыпалась на землю и теперь сверкала блестками новогодней мишуры в траве под спущенными и вросшими в землю по самые спицы колесами. На человека смотрел единственный разбитый глаз фары, в котором обустроил свое жилище огромный мохнатый полосатый паук. Тревожно защелкал, все ускоряя ритм, датчик аномалий. Сталкер замер и пригляделся. Недалеко, разгоняя в стороны заросли чертополоха и малины, прорисовался аккуратный, метра три диаметром, круг будто только что вскопанной земли. «Мясорубка» – коварная аномалия, перемалывающая в мельчайший фарш все, что попадает в поле ее действия. Лишь в нескольких местах блестела шелухой все та же красная краска, а с краю, на самом кончике сухой ветки кустарника, покачивался переливающийся, мерцающий бесформенный комок с небольшими отростками-трубочками, похожими на кровеносные сосуды.
