Самовнушения помогло, и Адам на некоторое время выбросил из головы эти тяжелые мысли.
И буквально на следующую ночь он вновь увидел Мальвину. Он испугался, что она снова будет звать на помощь, просить спасти ее, но этого не произошло. Более того Мальвина выглядела счастливой. Объяснялось это тем что она держала на руках своего ребенка и кормила его грудью.
– Тебя снова долго не было, – сказала она. – Где ты был?
– Я уходил по делам.
– По каким?
– Это не важно…
– Ты искал нас?
– Н-нет, – признался Адам, не решившись солгать даже во все.
– Почему? Нас искать далеко не надо. Мы близко. Мы ждем тебя…
Соколов судорожно сглотнул под пристальным взглядом черных глаз Мальвины, не зная что сказать. Из тяжелой ситуации его выручил ребенок. Поев, он причмокивая и позевывая заворочался на руках матери. Мальвина поправив халат прикрыла грудь и качая стала убаюкивать дитя.
– Посмотри, какая она красивая, – сказала она улыбнувшись. – Видишь?
Адам рассмотрел укутанную в распашонки девочку. Теперь это был почти нормальный ребенок, даже синеватый оттенок кожи почти не просматривался. Только волосы уже изрядно подросшие так же были синими и гораздо более темными чем у матери.
– Вижу… Тебе отдали ее?
– Да… мне отдают Еву чтобы покормить, а потом снова забирают.
– Почему? Зачем они это делают?
– Что бы мучить.
Адам порывисто вздохнул.
– А как ты? Твой живот…
– Он зажил. Даже следов почти не осталось, лишь небольшой шрам.
«Ну да…, – подумал Соколов. – Это же сон. Видимо я подсознательно хочу, чтобы она жила и не пострадала, что все зажило и даже следов почти не осталось».
– Я рад.
Мальвина кивнула.
– Да… после того как они сделали это со мной, все заживать стало быстрее и вообще все чувства обострились, я лучше вижу, слышу, чувствую… Вот только…
– Что?
– Со мной что-то происходит… Я сама не могу этого понять, и тем более не в силах объяснить тебе. Но мне это не нравится.
Адам тупо кивнул. Он стал чувствовать себя особенно неуютно и образы начали таять.
– Ты уже уходишь?
– Да…
– Тогда до встречи Адам.
– До встречи Мальвина.
Соколов проснулся и резко сел, схватившись за голову. Она снова болела, пульсирующей болью отдавая в глаза. Она болела каждый раз после таких снов-встреч.
«И почти также как при встрече с разумным дерьмом», – невесело подумал он.
Сон напрочь пропал, но при этом он не чувствовал себя разбитым, а наоборот полным сил, что странно, и Адам решил пройтись, чтобы нагулять сон, ведь сейчас всего три часа ночи.
Соколов, одевшись, покинул каморку. Ходить по темным коридорам бункера, кое-как освещенных дежурными лампами было абсолютно не страшно.
«Это все потому что бункер живой, – сказал себе Соколов. – Здесь повсюду люди».
И словно в противовес этой мысли на перекрестке коридоров он увидел следующих из госпитального этажа двух санитаров с носилками укрытые простыней, под которой легко угадывалось тело.
Адам почему-то поспешно и неслышно отступил в темноту. Не только для того чтобы не мешать, но больше потому что не хотел быть замеченным. Хотя вроде бы чего тут такого?
«Куда они его несут? – невольно подумал он, удивленный встречей. – Морг совсем в другой стороне… Операционных там тоже нет».
Тут из-за шагового сотрясения носилок из-под покрывала вылезла рука. Адам в своей жизни, особенно в последний год, повидал много мертвецов и мог поспорить на что угодно, что эта рука не принадлежит мертвому человеку. Обычно их кожа бледная, даже серая с отчетливо видными синими полосами вен, а эта вполне себе нормальная.
«Если только это не свежак», – подумал он.
Но тут в последний момент, когда носилки еще были видны из позиции Соколова, пальцы руки чуть сжались.
– А это уже не похоже на конвульсию мертвеца… Черт, что бы это могло значить? Куда они его несут? Зачем?
Любопытство подстегивало Адама проследить за странной процессией. Он вдруг осознал, что совершенно не знает, что располагается в той части бункера. Там он никогда не был, да и надобности ходить туда тоже не появлялось. Импульс любопытства оказался столь велик, что он даже сделал шаг, но благоразумие взяло верх, и он тихонько вернулся в каморку, отведенную для Ангелов смерти.
Вернулись сумбурные мысли не имеющего четкого определения, появившиеся после исполнения последнего задания по ликвидации, что он совсем недавно затолкал в самую глубину памяти. Мысли о какой-то неправильности.
«Да о чем я думаю, боже?! – подумал он в яростном раздражении на самого себя. – Этот мир давно перевернулся и стоит на голове! Что в нем вообще может быть правильного?!!»
Но на этот раз самоувещевание не помогло. Теперь ему требовались ответы. Вот только как их получить? Не спрашивать же напрямик?.. Тайны есть тайны, если тут действительно есть что-то тайное, и никто их просто так выдавать не станет.
– Олег, откуда к нам в последнее время раненые поступают? – спросил напарника за обедом Адам.
– Зачем тебе?
– Просто хочу узнать. Ты же можешь разузнать?
– Могу, – улыбнулся напарник.
– Узнаешь?
– Да без проблем.
– Спасибо.
– Да не за что. Ты чего вообще смурной такой?
– Разве?
– Точно тебе говорю. Ты и раньше-то не особо веселый был, а сейчас так и вовсе какой-то тяжелый стал. На тебя посмотришь и сам кислым становишься. Я конечно все понимаю, – быстро добавил Олег, – с тобой случилось несчастье, погибли близкие тебе люди, но столько времени уже прошло… можно начинать оживать.
– Все нормально, – вымученно улыбнулся Адам.
– Точно?
– Точно.
– А то я могу тебя познакомить с подружкой моей дивчины, – подмигнул Олег.
– Ладно уж, сводник, с этим я как-нибудь сам разберусь. А ты не забудь узнать.
– Не забуду. Можешь на меня положиться.
– Ой ли?! – усмехнулся Соколов.
– Не забуду, вот увидишь, – уверил напарник. – Как встречу так сразу и спрошу, чтобы потом действительно не забыть.
Адам понятливо усмехнулся.
Олег прожевав порцию вгляделся в лицо Соколова и задумчиво произнес:
– Никак не могу понять, то ли это здешний свет виноват, то ли у тебя борода действительно с синеватым оттенком.
– Чего?! – встрепенулся Соколов, потрогав щетину, почувствовав, как по всему телу пробежала горячая волна.
– Ага! Точно говорю, с таким стальным оттенком…
– Это все свет, – с натянутой улыбкой выдавил Адам.
– Да, скорее всего.
Адам Солколов заставил себя досидеть до конца обеда, а потом как ни в чем не бывало пошел обратно в комнату, благо Олег снова куда-то заспешил. В комнате Адам снял зеркало висевшее рядом с умывальником и стал пристально себя рассматривать.
