Сейчас, при упоминании о преступнике, монарх явно притворно озаботился:
– Ищут. Хотя большинство сыщиков сходится во мнении, что Двуносый уже давно сбежал за тридевять земель и забился в самый глухой угол континента. Редкостно скользкий тип.
– Кто бы спорил, если сам его сколько раз пытался поймать.
Загребной задумался, прикидывая, стоит ли рассказывать о павшем враге и какие выгоды при этом следовало бы получить.
Но тут раздались крики дозорных:
– Летят! С юго-запада летят многочисленные и неопознанные создания!
Именно этим наблюдателям еще не доводилось лично лицезреть мифических духов, на которых повелитель Иллюзий месяц назад завоевал Стимию, включив это королевство в свою империю. Но зато остальные рыцари предостаточно насмотрелись на летающих монстров, которые подчинялись лишь Федору. И теперь над лагерем нарастал ор приветствия, который даже перекрыл шум грома, несущийся из тучи.
– Ох, пойду встречу! – подхватился на ноги Семен, но за ним следом поднялся и Славентий Пятый.
– Как это будет выглядеть, если я лично не встречу своего венценосного собрата?! Все-таки здесь мое королевство!
– Резонно, спору нет!
Так что к свободному пространству возле лагеря устремились всем скопом. Тем более что просто полюбоваться приземлившимися созданиями стоило вблизи в обязательном порядке. Летающие духи поражали как своей мощью, так и разнообразием. Ну а главный флагман всего флота просто непроизвольно пугал своим видом, заставляя непредумышленно дрожать и инстинктивно держаться как можно дальше. Гигантский богомол, в высоту до двенадцати метров и с пастью, способной перекуси ть за один раз крупного носорога. Чтобы спустить с себя наездника, чудище использовало одну из своих сегментарных лап. Иначе само карабканье по его бугристой, утыканной шипами поверхности с острейшими костяными выступами могло попортить приличествующие случаю одежды.
– О! Какая приятная неожиданность! – начал Федор восклицать, еще только приближаясь к группе встречающих. – Ваше величество успело раньше меня? А я, узнав о такой встрече, надеялся прибыть раньше и оказаться среди встречающих.
Так он подыгрывал отцу, что, в свою очередь, немного расслабило и Славентия Пятого. Он в ответ разулыбался, разразился ответными речами и комплиментами и потом уже не с такой подозрительностью наблюдал, как прибывший гость обнимался со своим отцом, невидимой королю демонессой и ближайшими лицами из окружения Загребного.
Правда, как раз этот нюанс напомнил монарху Сапфирного, что демоны вообще-то в его королевстве живут недолго, болеют, а то и умирают. Поэтому, пока шли последующие минуты встречи, не удержался от вопроса:
– Семен! Графине Фаурсе не повредит пребывание в нашем нездоровом климате?
– Нисколько. Во-первых, в данной местности так называемые энергетические пиявки не водились изначально из-за грозовой тучи. Что-то и на них здесь вредно действовало. Ну а во-вторых, как установили мои ученые, опасность проживания здесь демонов резко пошла на убыль.
На некоторое время объяснения прервались усаживанием за столы, первыми тостами и обменом обязательных после дальней дороги любезностей да ничего не значащих вопросов и ответов. Но потом местный самодержец не смог удержаться от грызущих его сомнений:
– По поводу пиявок… Что ты говорил насчет какой-то там убыли?
Загребной приступил к рассказу с должным случаю восторгом и радостью. При этом как бы делился этой новостью и с императором Иллюзий, усаженным между собой и Славентием на самое почетное место:
– Да мы еще в первый раз, когда Двуносого вылавливали, заметили, что маусты словно стали вымирать. Но тогда не придали этому факту должного значения. А теперь наши наблюдения подтвердились: эти мерзостные энергетические вампиры, пронзающие, кстати, и наши тела, стали гибнуть массово. И концентрация их на каждом квадратном метре такова, что демоны-беглецы могут хоть сейчас возвращаться на свои исконные места обитания.
– Как?! – По всему было заметно, что уравновешенный и скрытный король еле сдерживается от бешенства. – Демоны возвратятся в мое королевство?! Кошмар!
Но если Загребной сделал вид, что не понял старого «приятеля», и уставился на него с укором, другие молчать не стали.
– Что вы имеете против демонов? – Ледяной голос, транслируемый Люссией на человеческую ипостась Изнанки, мог заморозить небольшое озеро.
И в тон ей, только несколько резче и даже с чуточкой угрозы, задал свои вопросы император Иллюзий:
– Вы забыли, что геноцид запрещен? Может, это вы лично и приложили руку к тем тысячам смертей и изгнанию целого государства со своих исконных земель проживания?
– Ну что вы! – досадовал на себя Славентий за вырвавшиеся у него сгоряча восклицания. – Моей вины здесь нет, и я в этом могу торжественно поклясться. Также в лице глубокоуважаемой мною графини Фаурсе приношу извинения всему ее народу и желаю им скорейшего избавления от всяческих напастей. Вы меня неправильно поняли, дамы и господа! Я подразумевал под словом «кошмар» совсем другое.
– Ия так подумал! – искренне обрадовался Семен. – Уж кто-кто, но Славентий никогда и ничего не имел против соседей демонического мира. Правда?
– Нуда, – натянуто улыбался монарх, силясь как можно быстрей отыскать верное оправдание своим словам. И кажется, придумал, как выкрутиться. – Не имел – в общем. И – до недавнего времени. Тогда как перед самым исходом из моего королевства меня буквально достали попытками покушения, как на меня, так и на всех моих родственников из нашей правящей династии. Службы безопасности устали почти ежедневно раскрывать творящиеся против меня заговоры, обезвреживать устанавливаемые ловушки. Только из числа близких мне людей погибли тетя, мой любимый кузен и два моих очаровательных двоюродных племянника. Ах да, убили деда по материнской линии. И только когда вокруг не осталось ни единого демона, массовые бунты и незримая война прекратились. Все мои тайные службы, да и многие люди в Кариандене вздохнули с облегчением. И вот сейчас, когда я на мгновение представил, что враги опять возвратятся, банально испугался. Уж можете мне поверить, как это кошмарно – ощущать ежедневно над собой опасность очередного покушения.
Все немного помолчали, делая вид, что принимают данную отговорку. Хотя, зная дальновидный и несговорчивый характер правителя Сапфирного королевства, легко догадывались, что он просто устранял наглых родственников, которые и сами намеревались примерить на себя корону безграничной власти.
И все-таки трияса не смогла удержаться от колючей шпильки в адрес жутко ею недолюбливаемого «старого приятеля»:
