— Ты… в порядке?
Как только слова прозвучали, он ощутил себя последним дураком. Конечно же, не в порядке; его коллега только что погиб жестокой, загадочной и ужасной смертью.
— Нет, — ответил Гиссос. — Да, — произнес он мгновение спустя. — Да. Да. Для этого еще будет время. После. — Оперативник поднял голову и блеснул повлажневшими глазами. — А знаешь, я ведь… Мне показалось, что я ее слышал.
Он рассеянно дернул себя за прядь волос.
Йозеф заметил разложенные полукругом предметы — камешки, бумагу.
— А что это?
— Очаги, — ответил Гиссос. — Объекты, пропитанные эмоциональными вибрациями подозреваемого. Перриг их читает. Читала, — тут же поправился он.
— Я сожалею.
Гиссос кивнул.
— Ты должен мне позволить убить этого человека, как только мы его отыщем, — решительно и твердо сказал он Йозефу. — Конечно, как только мы убедимся в его виновности, — добавил оперативник. — Но его необходимо убить, и ты предоставишь это мне.
Йозефу вдруг стало очень жарко.
— Мы сожжем этот мост сразу, как только его перейдем.
Он отвернулся и обнаружил, что на одной из стен оставлены рисунки, которые он не мог заметить от двери. Как и в случае с убийством Нортэ и Латига, преступник оставил изображения восьмиконечных звезд. Похоже, убийца воспользовался для своих художеств тем, что осталось от тела Перриг, и несколько раз подряд изобразил один и тот же символ.
— Что это значит? — пробормотал Гиссос.
Смотритель облизнул внезапно пересохшие губы. У него возникло странное ощущение, тупая боль в затылке, какая бывает от огромного количества рекафа и недостатка свежего воздуха. Перед его глазами возникли какие-то видения, и он знал, что в них таятся все ответы, но никак не мог их разглядеть. Совсем как в школьных математических задачах Ивака: их надо понять, и тогда решение придет само собой.
— Сабрат, что это означает? — снова спросил Гиссос. — Что это за слово?
Йозеф моргнул, и видение исчезло. Он повернулся к оперативнику. Гиссос что-то нашел рядом с кучкой пепла. Это был информационный планшет с треснувшим экраном. Как ни удивительно, он продолжал работать и периодически вспыхивал.
Он осторожно взял у Гиссоса устройство, стараясь не прикасаться к испачканным пеплом частям. Сенсорный дисплей еще хранил отпечатки последних записанных слов, но выдавал изображение на такое короткое время, что его почти невозможно было разобрать.
— Одно из слов я понял, это «Сигг», — пояснил Гиссос. — Вот, видишь?
Он видел. А чуть ниже виднелись еще какие-то каракули, еще не сформировавшиеся в отдельные буквы. Зато выше имени стояло одно отчетливо написанное слово.
— Уайтлиф. Это чье-то имя?
Йозеф, мгновенно узнав слово, покачал головой:
— Не имя; это название одного места, которое я хорошо знаю.
Гиссос мгновенно вскочил на ноги:
— Далеко?
— В нижних отрогах, колеоптером быстро туда доберемся.
Оперативник как будто забыл на время о своем горе.
— Надо поскорее туда добраться. Толкования Перриг со временем разрушаются. — Он постучал пальцем по разбитому информационному планшету. — Если она почувствовала, что Сигг находится в этом месте, каждый проходящий момент увеличивает вероятность того, что он снова сбежит.
Часть их разговора услышал Скелта.
— Сэр, у нас нет вспомогательных отрядов в той местности. Группа поддержки разбирается с дракой между бандами путевых рабочих, произошедшей в доках, а группа охраны правопорядка готовится к проведению карнавала торговцев.
Йозеф мгновенно принял решение:
— Когда придет Дайг, скажи ему, чтобы занялся осмотром места преступления и держал Лаймнера подальше. — Он шагнул к двери, даже не оглядываясь на Гиссоса. — Мы берем колеоптер.
Оперативнику и раньше приходилось терять товарищей, но гибель Перриг затронула его сильнее, чем все остальные. Душу Гиссоса как будто поразила пуля. Сидя в темной кабине, среди пролетавших мимо туч, он безуспешно пытался разобраться в своих чувствах. Перриг всегда была отличным, надежным помощником, и ее общество доставляло ему удовольствие. Она никогда не заводила разговор о его прошлом и не пыталась выведать информацию сверх того, что он сам ей предлагал. Гиссос всегда чувствовал ее уважение, ценил ее компетенцию и спокойную рассудительность.
А теперь она мертва. И не просто мертва, от нее не осталось даже трупа, лишь горстка пепла и углей, кучка темного вещества, ничем не напоминавшая человеческое существо, которым она была. Он ощутил тяжесть своей вины. Перриг всегда и во всем ему доверяла, а когда ей потребовалась защита, его не оказалось рядом. Теперь его расследование стало не только профессиональным делом, но и личным, и Гиссос испытывал некоторую неуверенность.
По правде говоря, доведись ему быть посторонним наблюдателем, он сам настаивал бы на отстранении оказавшегося в такой ситуации оперативника от дела и вызове с базы консорциума новой группы. И только поэтому он не послал рапорт о смерти Перриг войд-барону: он знал, что барон Эврот сказал бы то же самое.
Но Гиссос был уже на месте и знал, насколько высоки ставки. Каким бы компетентным дознавателем ни был Сабрат и его коллеги, над ними есть еще и начальство, которому он не мог доверять.
Да. Все это были прекрасные отговорки, приправленные долей правды, чтобы обмануть самого себя. На самом деле в данный момент больше всего на свете ему хотелось уничтожить убийцу Перриг, как уничтожают заразившееся бешенством животное.
Гиссос сложил перед собой ладони, чтобы они не сжимались в кулаки. Внешне он оставался совершенно спокойным, но внутри все бурлило от ярости. Флайер уже закладывал вираж перед посадкой, когда он взглянул на Сабрата:
— А что собой представляет этот Уайтлиф?
— Что?
Сабрат резко повернулся и взглянул на него с такой злобой, словно Гиссос нанес ему смертельное оскорбление. Затем он моргнул, и неожиданный гнев словно испарился.
— А, да. Это винный погреб. Многие мелкие винодельни отправляют туда свое эстуфагемийское вино, бочки хранятся годами, чтобы вино могло вызреть в надлежащих условиях.
— Какой там персонал?
Сабрат огорченно покачал головой:
— Там… там все автоматизировано.
Шасси флайера ударились о землю, и колеоптер остановился.
— Скорее! — крикнул смотритель, отстегивая ремни на своем кресле. — Если колеоптер задержится, Сигг поймет, что мы за ним охотимся.
Гиссос последовал за ним на десантный трап, а оттуда прямо в тучу пыли и листьев, поднятых двигателями флайера. Он увидел, как Сабрат коротко махнул рукой пилоту, а затем колеоптер взмыл в небо, заставив их пригнуться от налетевшего шквала ветра.
