Феджин почувствовал себя смертельно уставшим от этого бесконечного спектакля. Он перестал понимать окружающих, словно все в один миг сошли с ума. Раньше он никогда не убивал людей без причины. Однако между «раньше» и «сейчас» произошел качественный скачок — когда появилась Нова, он стал точно знать, что у людей в голове на самом деле.
Шлезингер рассмеялась.
— Законных? А по какому праву? Народ не давал Совету никаких полномочий. Нравится вам это или нет, многим конфедератам нравится то, что обещает Менгск, гораздо больше, чем то, что на самом деле творит Совет. Менгск обещает свободу и независимость…
Хиддл фыркнул.
— Как будто он сможет сдержать обещание, — перебил он журналистку.
— …Не важно, сможет или нет, но ему достаточно просто убедить людей, что он будет трудиться на благо общества эффективней, чем Конфедерация. На данный момент — это очень весомый аргумент. Ибо все, что может предложить людям Конфедерация — это нищета, смерть, инвазия[21] и разруха.
Вот, понял Феджин, в чем проблема. Люди не могли держать свою подноготную при себе, и это их так бесило, что они все ополоумели… настолько поехали крышей, что ему пришлось их убить. Они вынудили его, ибо других вариантов сделать с этим что-то — не было.
— Если бы не Конфедерация, — вещал Хиддл, — человеческая раса давно бы вымерла. Когда суперносители совершили аварийную посадку…
Феджин прицелился в голограмму и выстрелил несколько раз. И продолжал стрелять даже после того, как голопроектор взорвался огненным ливнем искр, от которого перед глазами заплясали зайчики. Он перестал стрелять только тогда, когда закончились патроны, и оружие сухо щелкнуло.
«Как так они быстро закончились?»
— Дэни!
«Да, нет же нахрен, я же только что пришил Дэни за то, что она прикидывалась Сэм. Вот же тупая сучка».
— Сэм! Сэм, давай свою задницу бегом сюда, чуешь!?
Через несколько секунд в зал залетел Сэм.
— Что случилось с Дэни?
— Похрен на Дэни, чуешь? Найди Блонди и тащи ее сюда.
— О-ок-кей, — в голосе Сэм проскользнули нервные нотки.
— Чет не так?
— Не, ничего! Феджин, честно, все нормально! Все зашибись, правда, не беспокойся.
— Вот и славно.
Опасаясь разделить участь Дэни, Сэм рванулся прочь из зала.
— И принеси мне побольше патронов! — едва успел крикнуть ему в след Феджин.
П-220 выпал из руки. Феджин схватился двумя пальцами за переносицу и начал тереть ее. Мужчина поймал себя на мысли о том, что в последнее время головные боли усилились. Инъекции, что он себе вкалывал, не могли избавить от них.
«Кажись, пришла пора искать нового фармаколога[22], иначе привет», — подумал он.
Когда в зал вошла Нова, глядя на нее, Феджин расхохотался. Раньше цыпочка была хорошенькой, но теперь от ее прелестей не осталось и следа, и что Феджина очень даже устраивало. Хорошеньких он любил при постельных утехах, когда же разговор касался дел, он предпочитал, чтобы ребятки не блистали красотой, а тупо выполняли приказы. Соответственно Нова, точнее Блонди (Феджину льстила мысль о том, что от прежней личности цыпы не осталось и следа), была одной из ребят, а значит, ей полагалось выглядеть чертом. С синюшными мешками под зелеными глазами, с серой от грязи кожей, с гривой спутанных замусоленных волос. Чудесно.
— Это не сработает, ты же знаешь, — без обиняков сказала Нова.
— Что не сработает?
— Да что угодно. Все что ты делал с тех пор, как заимел меня в качестве тепа, лишь ухудшало твое положение. Конец уже близок, и очень печальный для тебя.
— Ты не можешь этого знать.
— Я знаю все, Джулиус Дейл.
Феджин схватил с пола П-220.
— Закрой пасть! Это не мое имя!
Нова улыбнулась.
— Пистолет не заряжен.
«Вот дерьмо». — Феджин содрогнулся от мысли, что устройство Морвуда перестало работать, и теперь Блонди может читать его мысли, а значит он остался без защиты…
— Успокойся, — сказала девушка. — Сэм сказал, тебе нужны патроны.
Феджин облегченно вздохнул. Затем коснулся кнопки на запястье.
Нова кричала хорошо, она кричала очень-очень громко и даже упала на колени. Феджину никогда не надоедало смотреть на ее мучения.
На лбу девушки выступил пот, лицо побагровело.
— Это скоро кончится, — кое-как выдавила из себя Нова, уже рыча от боли сквозь стиснутые зубы.
Феджин прекратил пытку.
— С чего это?
Нова с трудом восстановила дыхание и пристально посмотрела на босса влажными от слез зелёными глазами.
— Я не могу читать твои мысли, зато я читаю всех остальных. Помнишь, пару месяцев назад, когда мы только встретились, я сказала, что твой самый верный прислужник убьет тебя? Это случится очень скоро.
Феджин зашелся в лающем смехе.
— Ты мне тут пургу не гони, сучка! Ты телепат. Я читал про таких как ты. Вы читаете мысли, но вы не можете видеть будущее. Никто не может! Мы сами куем свою судьбу!
— Я знаю. И я знаю, какую судьбу ты выковал себе.
Отмахнувшись от нее, Феджин сказал:
— Пошла вон отсюда.
Нова медленно поднялась и, не говоря ни слова, вышла.
«Ее держать полезно, но, черт возьми, она сводит меня с ума».
* * *
Маркус долгое время пялился в смартфон прежде чем набрался духу и позвонил тому, кому звонить не следовало.
— Сержант Морвуд слушает, — прозвучал голос на другом конце линии.
— Морвуд, это Маркус Рэйлиан.
Раздраженно, сержант ответил:
— Слушайте, я не знаю, кто… — с раздражением в голосе начал сержант, как Маркус перебил его.
— Я работаю на Феджина.
Пауза.
— Какого черта тебе надо?
— Послушай сержант, я хочу узнать об этом устройстве, которое ты передал боссу два месяца назад. Особенно о побочных эффектах, если пользоваться им слишком долго.
— Я не имею права обсуждать это по… — Морвуд с шумом выдохнул. — Короче, если он будет носить его не больше семи часов за раз, то с ним все будет в порядке.
Маркуса бросило в жар.
— Семи часов? — переспросил он, надеясь, что ослышался.
— Ну да, а что такое? На сколько он одевает эту штуку?
Закусив губу, Маркус произнес:
— Сержант… Он не снимал эту хреновину с тех пор, как открыл вашу посылку.
— Что? — Морвуд что-то пробормотал, но Маркус не разобрал что. — Он ее вообще не снимал?
— Во всяком случае, на людях.
— Вот черт! — теперь в голосе Морвуда появился испуг. — Вы должны его заставить снять прибор. Предупреждение на этой штуке… о котором я ему, кстати говорил, так что ко мне никаких претензий… гласит, что прибор нельзя использовать дольше семи часов. Я не знаю никого, кто использовал бы его дольше двенадцати, а после у той дамочки начались провалы в памяти… Но два месяца…
