Она выстрелила из своего плазменного пистолета, послав горячий сгусток света через салон.
Вон метнулся прочь от подпорки, возле которой стоял, и дымка пульсирующей жары лишь обожгла ему лицо. Он вскрикнул от боли и в ответ метнул три иглы пламени. Огненные болты не достигли Сороритас, вместо этого выбив декоративное оконное стекло.
- Чокнутая недоразвитая сука, - выругался он. – Глупая маленькая пешка. Ты же и понятия не имеешь о том, что тут происходит на самом деле, верно? Наихудший из всех предатель – ЛаХэйн.
- Когда я буду зачитывать твои преступления сервиторам-писцам, я непременно добавлю еще и клевету, - Мирия поправила регулятор на задней части плазменного пистолета и настроила энергетическое сопло на подачу узких лучей.
Вынырнув из-за опорной колонны, она снова выстрелила, задев обслуживающую когитаторную панель.
Внезапный термальный всплеск заставил авиатранспорт накрениться к правому борту, и оба бойца потеряли равновесие. Техножрец завопил, подобно предупредительной сирене.
Очередной порыв пси-огня Вона прошел в опасной близости от женщины, одна из сверкающих стрел пламени чиркнула по ее наплечнику и выжгла шрам на деревянной облицовке позади нее. Мирия рыкнула и пальнула в ответ. Плазма перебила стальную подпорку, превратив ее в горячий шлак, языки пламени которого лизнули потолок салона.
- Мне следовало иметь более четкое представление о том, что у служителей твоей испорченной религии отсутствует всякий разум! – крикнул Вон из-за своего укрытия. – Может я вор и убийца, но, по крайней мере, я честен сам с собой. Я не позволяю за себя думать дряхлым горбатым клеркам! – он издал грубый зловещий смех. – Ответь, сестра, ты никогда не задавала себе вопросов? Ты и раньше всегда была послушной дворовой собачкой, сидящей на поводке жреца?
Мирия ничего не ответила, осторожно двигаясь на голос Вона. Стараясь удержаться на накрененном полу корабля, она делала с максимальной аккуратностью каждый свой шаг. Под ними пронеслись стены кальдеры, затянутые дымом горящего леса.
- Если только бы ты знала то, что знаю я, - продолжал Вон. – Если только ты могла бы увидеть все те ужасы, что Виктор ЛаХэйн творил все эти годы. Ты думаешь, что я - та угроза твоему драгоценному закону и ордену? Ха. Меня интересуют лишь деньги и беспорядки. Дьякон же замышляет не что иное, как свержение твоего бога! – его голос был пропитан ненавистью. – Мои преступления – детские забавы по сравнению с его сумасбродством.
Целестинка не вняла словам псайкера, решительно отогнав прочь от себя сомнения. Она была уже так близка, оставалось всего несколько шагов до того места, где за широким креслом, роскошно обшитым красной кожей грокса, присел псайкер. Мирия осторожно приготовила оружие.
- Я знаю, что ты не доверяешь ему. Вы обе - ты и нянька, ведь вас обеих что-то грызет, не так ли? Если ты меня убьешь, то к тому времени, когда ты сама поймешь, что же именно тебя грызло, будет уже поздно. ЛаХэйн приберет Империум к своим рукам. Я – единственный, кто может его остановить. Вот почему он с таким пристрастием пытается поймать меня, - псайкер, похоже, надеялся на успех разговора. – Я нужен ему, чтобы завершить его план.
Женщину больше не волновал прежний приказ, она прикончит этого ублюдка здесь и сейчас, а потом пусть ее судит лорд дьякон.
- Именем бога-Императора… - Мирия выскочила из-за дивана и вскинула оружие – пусто. – Вон? Где?
- Здесь, - прозвучал голос позади нее, и горячие когти его пылающей руки сжались на ее шее.
- Как…?
Вон хохотнул.
- Дело не только в метании огненных шаров и подобных приемах, Сороритас. Быть колдуном – значит открывать в себе новые способности. Введение в заблуждение - одна из них, - он сморгнул пот со своих глаз. – Хотя, признаюсь, сильно выматывает.
- Тогда убей меня, если осмелишься, - прорычала она. – Когда я умру – на мое место встанут десять сестер.
Слова Вона сочились презрением.
- Вы, глупые женщины, такие предсказуемые. С таким безрассудством разбрасываетесь своими жизнями ради церкви, практически сами умоляете, чтобы вас убили. Ты, что, правда этого хочешь, да? Стать несчастной мученицей, как твоя любимая Святая Катерина, умереть на лезвии меча еретика и занять свое место в душещипательных летописях какого-нибудь забытого монастыря?
Глаза Мирии неподвижно глядели вперед. Впереди нее, возле рулевого колеса скрючился адепт, чьи паукообразные конечности работали с переключением рычагов.
Преступник сжал пальцы сильнее.
- Ты хочешь умереть сейчас, сестра? Смерть избавит тебя от вины, которую ты тяжелым бременем несешь на своей шее? Куда легче закончить свою жизнь бессмысленной смертью, нежели продолжать жить в боли, да?
- Вон, - сказала женщина, осторожно проворачивая пистолет в своей руке, - ты чересчур много говоришь.
Мирия потянула за спусковой крючок, и плазменное оружие послало вспышку огня через каюту. Газообразный сгусток расплавил штурвал, растекшийся ручейками жидкого металла, а техножрец, чья ряса загорелась, а аугметика искривилась от высокой жары, пронзительно завизжал.
Палуба самолета резко наклонилась, разделив двух соперников и швырнув их на стену. Боевая сестра ощутила вкус крови, когда ударилась головой о несущую балку. Мирия слышала как Вон исторгает поток разнообразных проклятий, затем в ее глазах на миг потемнело.
Когда зрение прояснилось, она увидела чернеющий лес, заполнивший весь обзор ветрового стекла, и охваченные огнем деревья, в гущу которых падал летательный аппарат.
Когда ночь опустилась на землю, они определили место крушения – лесной участок на юге Метиса. Сестра Верити ожидала увидеть развороченные обломки, но транспорт барона Шерринга был более-менее цел. Изящная форма пулеобразного газового шара воздушного корабля была грязной и выцветшей, некоторые из камер были разорваны и сдуты. Судно рухнуло сквозь горящие деревья и приземлилось на правый борт, повредив пассажирское купе. Кабина управления превратилась в мешанину из разбитой гласстали и изогнутых перегородок.
Сестра Проция, стоящая рядом, сверилась с ауспиком и нахмурилась.
- Дух машины устройства говорит о наличии жизни, но глифы противоречат этому.
- Это из-за огня, - сказала Кассандра, приближаясь к рухнувшему судну с болтером наготове. –
Он нагревает землю и от нее исходит тепло. Вот датчики и врут.
Верити шагала по разбросанным осколкам разбитого корпуса и декоративной мебели, которую выбросило при приземлении. Под ее подошвой хрустнули хрустальные капельки канделябра, лежащие на пепельной земле. Она обошла кресло, обшитое красной кожей, которое уцелело при падении и сильно уж выделялось на фоне всего этого черного пейзажа.
