ты можешь быть с другой… — перейдя на шёпот охрипшим голосом, договаривала она — ещё эта метка, просто с ума меня сводит и я с неимоверным трудом сдерживалась каждый раз, чтобы не забрать у тебя через чур много, чтобы ты прожил, как можно дольше.
«А вот это интересно», — подумал я.
— Какая ещё метка? — одевшись полностью, я сел на кровать, она же стояла всё на том же месте.
— След укуса на твоей шее. Это метка суккуба, который первый тебя попробовал. Такая ставится на тех людей, в ком содержится огромное количество жизненной силы и которую данный человек быстро восполняет, для нас суккубов такие люди, как деликатес и наркотик одновременно.
— И сколько? Сколько лет жизни из меня высосано?
— За остальных суккубов я не знаю, но только я одна высосала из тебя примерно девяносто пять лет жизни.
От этой цифры у меня закружилась голова. Получается, я мог бы прожить сильно больше ста лет, но из-за метки я был деликатесом для суккубов и меня всё подряд жрали на перебой!!! От этой информации меня затошнило. Я встал чтобы уйти.
— Нет стой! Погоди, — она упала на колени вся в слезах — давай начнём всё с начала, я-я-я перестану есть твою жизненную энергию, расскажу абсолютно всё о своей жизни. Начнём прямо сейчас, — она встала, вытерла лицо, мокрое от слёз и улыбнувшись, своей прекраснейшей улыбкой, чуть прищурив свои глаза, милейшим голосом, от которого я раньше просто млел, как маленькая девочка, произнесла — меня зовут Лин-лин, я суккуб, мне триста семьдесят девять лет, очень приятно познакомиться, — заливаясь слезами, она развела юбку в стороны и на манер дам из Западного королевства сделала приветствие после чего, всё так же улыбаясь, посмотрела на меня глазами полными слёз и надежды.
Я же, я больше ничего не чувствую, совсем. На месте той любви, что была, сияла огромная пустота. Поэтому я просто вышел за дверь. Из-за которой раздался просто нечеловеческий взрыд и рыдания. Повернув в сторону выхода, я увидел Роси стоявшего возле стены и с безучастным видом разглядывавшего ужасную картину висящую на стене.
— Мне, без разницы, я ничего не чувствую, — сказал я, не глядя на него.
За моей спиной открылась и закрылась дверь.
— Ты-ы-ы-ы-ы! — заревел голос Лин-лин, переходящий от милого, к которому я привык, к скрежету твари, что недавно прикончила Мари'а — это ты во всём виновата, ты испортила всё! Сейчас я буду рвать тебя на куски!!! — гремел голос, не имевший ничего общего с тем, который меня ласкал, дальше я ничего не слышал, так как спустился вниз и подошёл к стойке.
— Эля мне.
— Не рановато ли? Ещё даже обед не наступил.
— Плевать, — фыркнул я в ответ.
— Уверен? Тебя несколько дней назад буквально внесли в комнату, и ты только сейчас вышел. Уверен?
— Да и давай две сразу.
Трактирщик поставил мне две полных кружки эля. Первую я выпил залпом и меня немного затошнило, вторую я выпил в два подхода и поставила её. Звук удара деревянной кружки о столешницу эхом отразился в моей голове…
***
— Ну и воняет же от тебя, — первое, что я услышал после того, как кто-то вылил на меня ведро ледяной воды, от которого я проснулся.
С трудом продрав глаза, я увидел Роси, стоявшего надо мной с пустым ведром. Осмотревшись вокруг, я понял, что моя голова неимоверно раскалывается и что я нахожусь в каком-то непонятном проулке между двух зданий.
— Какого чёрта тут происходит? — попытался я встать, но не смог.
— Это я у тебя хочу спросить, — буквально за шкирку поднял меня Роси на онемевшие ноги — о ужас, — поплевался он — как же от тебя несёт, от троллей пахнет лучше, чем от тебя, — он отпустил меня, и я грохнулся на землю.
— Лей, — скомандовал он кому-то позади меня и на меня снова полилась вода, но уже тёплая. Как только она закончилась, я обернулся и увидел позади себя Мари'а, которая с любопытством разглядывала, что-то на стенах грызя продолговатую редьку и Тоум, который держал в руках огромное деревянное ведро. Хотя, судя по всему, это прям бочка, полноценная, а не ведро.
— Так должно быть лучше. Проснулся? — поинтересовался Тоум.
— Да ни хера подобного! — взмахнул я насквозь мокрыми рукавами.
Я был вымокшим до нитки, с жесткого бодуна и моя голова вообще ничего не соображала.
— Пойдём, — снова поднял меня Роси — накормим тебя, ты ведь наверняка голодный, — он повёл меня куда-то из проулка.
Места были немного знакомые, через которые он меня вёл.
— Не переживай насчёт одежды, что она мокрая, попросим стол по ближе к камину и всё будет нормально, — тепло от камина, расположившегося за моей спиной, и вправду помогало с сушкой одежды. И грело мои, как оказалось промёрзшие кости.
— Так, что такого случилось, что вы так обеспокоены? — прервал я нависшую тишину за нашим столиком, где все молчали, но при этом пристально посмотрели на меня.
— Вообще-то это мы у тебя хотели спросить.
— Вы это о чём? Я не понимаю и да, почему мы не в нашей таверне?
— Ну-у-у-у, — протянул Роси — может быть, потому что это другой город?
— Что значит другой город? — не понял я.
Я конечно бывало напивался и просыпался в различных местах, но никогда не покидал даже района, в котором пил, а тут другой город.
— То и значит, мы в одной недели езды на лошадях, от нашей таверны, в городе под названием Миной, — от названия города меня прошибло холодным потом, а грудина сжалась с неимоверной силой от воспоминаний, что начали всплывать в моей голове.
— Это получается, что я был настолько пьян что приехал в родной город и при этом пил ещё по дороге, так это, что я неделю не просы…
— Больше, — спокойным тоном перебил меня Роси — после того случая с Лин-лин ты пропал на два месяца. Сегодня мы тебя нашли. Мы были в одной деревне, в двух днях пути от сюда. После завершения авантюры Мари'а настояла, на том, чтобы посетить этот город. Вот мы и пришли сюда, а когда гуляли по городу осматривая его, нашли тебя, лежащего без сознания в подворотне.
— Так… — выдохнул я — с того момента, что, прошло уже два месяца?
— Да.
— Что сказала мамочка и трактирщик, насчёт смерти Лин-лин?
— Ничего. Мы сказали им правду насчёт неё. Они, конечно, удивились не на шутку, а после даже поблагодарили.
Мы говорили о Лин-лин, но меня будто это не будоражило. Та часть сердца, в
