что он являлся магом, он еще возглавлял один из сорока трех великих дуэгарских родов, постоянно интригующих друг против друга и грызущихся между собой. Способность не замечать оскорбление сейчас, чтобы предъявить счет в будущем, считалась среди них жизненной необходимостью.
– Так о чем ты еще хотел поговорить? – сухо спросил дэс’Сарион.
Поняв, что провокация не удалась, Гренвир поскучнел. Ему нравилось задевать самолюбие темного.
– Это касается твоей внучки. Она сейчас с моим бывшим учеником, – по губам древнего алхимика скользнула усмешка, – пытаются остановить один интересный ритуал в пещерах Гроссхолла.
– Это так, – подтвердил старейшина и напомнил: – Ты сам ее туда направил.
Гренвир кивнул.
– Все верно. И на это имелись веские причины.
Старший дэс’Сарион сложил перед собой руки домиком.
– Хрон, – задумчиво проронил он.
– Хрон, – кивнул Гренвир.
Соперники уставились друг на друга.
– Так чего ты хочешь? – спросил дуэгарец.
Пауль Гренвир некоторое время помолчал, затем наклонился вперед.
– Дело вот в чем…
* * *
– Ты уверен, что они не смогут проследовать за нами через портал? – Алия шипела рассерженной кошкой, стирая кровь с разбитого лба.
Торопливость и неразбериха при экстренном переходе (да чего там, обычном бегстве) обернулась травмами для нескольких членов нашей развеселой компании.
Когда открылось окно, входили в него организованно, а вот выходить так четко не получилось. Места не хватило на другой стороне. В результате образовалась толчея. Кто-то ударился о скалу, получив толчок в спину и отделался легким испугом. Кто-то не удержался на портальной площадке и соскользнул вниз, серьезно поранившись.
В числе пострадавших оказалась и Алия. Теперь ее лоб украшали кровоподтек и серьезная ссадина.
Зайдя в портал последним, я избежал общей участи, оставшись целым и невредимым. Кажется, это бесило «сестричку» больше всего.
– Надо торопиться. Если они умеют пользоваться этими штуками, то скоро могут оказаться здесь.
– Кстати об этом. Кто это вообще был? Что за твари?
Алия покачала головой. Один из воинов протянул ей тряпицу для раны.
– Понятия не имею. Да и какая разница? Мало ли сейчас по земле ходит божков? Скорее всего, кто-то из младших слуг. Видел, как они сразу сбежали? Любой эфирный поганец не стал бы так делать. Они для этого слишком горды.
Это правда. Хотя и не всегда. Когда надо, бегать они тоже умеют. Не брезгуют, так сказать, «занимаясь тактическим отступлением». Чтобы позже вернуться во главе внушительных сил.
Перед глазами промелькнули воспоминания о схватке с подручными-дочками богини смерти. Эти не брезговали побегом. Но потом обязательно старались отомстить за унижение. Да и бездна с ними.
– Кажется, готово, – я убрал руку от каменных углублений, заполненных затвердевшей массой, и устало прислонился к ближайшему валуну.
Процесс преобразования отнял слишком много сил. Это, плюс предыдущее истощение и общий упадок сил, заставляло сомневаться в стопроцентном успехе.
Как оказалось, не зря. Алия потыкала пальчиком в один из «брусков». Не выдержав простого прикосновения, тот рассыпался в мелкий песок.
Дерьмо!
– Разве он должен так выглядеть? – юная дуэгарская ведьма с сомнением разглядывала получившийся порошок неприятного серого цвета, похожего на грязный пепел.
– Нет, – с неудовольствием признал я.
Она тут же проверила остальные, постучав по «кирпичикам» острым ноготком. Из двадцати брусков только три не повторили судьбу первого.
Три. Остальные рассыпались в пыль.
Три раза дерьмо!
Алия взглянула на меня со скепсисом.
– Отличная работа, – сарказма ее в голосе хватило, чтобы смутить даже самого непрошибаемого гордеца.
С досады я пнул по горкам получившегося песка. Серая взвесь взлетела в воздух, превратившись в пыльное облачко.
– Я так понимаю, трех штук нам не хватит, – маленькая вредная стерва взяла в руки один из оставшихся брусков и задумчиво начала вертеть перед собой, рассматривая выщербленную поверхность.
– Осторожнее, они крайне нестабильные, – процедил я, втайне прикидывая, что будет, если сейчас произойдет взрыв. Накроет всех разом, или повезет и прикончит только мелкую язву?
Алия пренебрежительно фыркнула, но положила брусок на землю.
– Что будем делать? – Я достал флягу и стал жадно пить. Нахлынула жажда. И жрать хотелось неимоверно. Пообедать в проклятой таверне в городе не вышло, как пришлось бежать.
– Если трех не хватит на всю пещеру, то придется рушить колонны у алтаря. Возможно, остальные тоже не выдержат и упадут.
Я прикинул. Эффект домино. Не самая тупая идея. Правда, не слишком надежная.
Алия вдруг резко хлопнула в ладоши. Из ее рук вырвался дым, в мгновение ока соткался в крупного черного ворона. С острым клювом, с большой головой и черными, как деготь, перьями.
Птица сидела на ее руке на манер ловчих соколов, черные бусинки глаз не по-животному внимательно рассматривали людей. В них чудилось присутствие разума.
Какой-то псевдоразумный конструкт? Голем, с четко заданной программой поведения?
– Зачем это тебе? – я нашарил в заплечной сумке кусок затвердевшей лепешки.
Приходилось буквально вгрызаться зубами, обильно смачивая еду водой, но это лучше, чем ничего.
– Разведка. Посмотрю его глазами, что происходит внутри, – пояснила Алия и резко выбросила руку вперед, давая ускорение для магического питомца.
Громко каркнув, ворон взлетел и почти сразу пропал из вида. Шустро летает, чертяка. Тоже хочу такое заклятье.
Глаза дуэгарской колдуньи подернулись серой хмарью. Выглядело пугающе, словно девчонка ослепла.
– Пусть приведут твоих людей, – ровным голосом сказала Алия. – Скоро будем атаковать.
Я кивнул, опомнился и сказал вслух:
– Хорошо.
Кивком подозвал одного из воинов дэс-валион, объяснил задачу. Тот молча склонился в коротком поклоне и ушел выполнять поручение. Не знаю, насколько меня принимали за своего, но похоже, что родственником своей хозяйки признали точно.
Я же подумал о предстоящей схватке. Уроки Пайка гласили, что в бою не бывает красивостей.
Никаких жестов и благородных поступков (разве что после побоища). Есть возможность ударить в спину – бей не раздумывая.
Внезапная атака – залог легкой победы. Оставь благородство рыцарям. Наемникам главное выжить. Комендант Стража Перелесья знал, о чем говорил. Прошел две военные кампании, не раз участвовал в крупных сражениях. И в отличие от многих, не сложил голову. Чем не показатель надежности жизненных правил, по которым он жил?
Сопутствующий ущерб неважен, гибель всех, кто не свой – не имеет значения. Главное – победить. И обязательно выжить.
Такая вот простая философия войны. Нанести урон всеми возможными способами. Звучало не по-рыцарски, но ведь мы и не рыцари. И деремся не с рыцарями.
И все равно предательская мыслишка беспокоила разум. Вид забитых под завязку загонов, полных рабов, кого как скот закидывали в топку магической жаровни, не желал выходить из головы. Слишком много там оставалось людей. Людей, которых пригнали туда не по их воле.
Будь они какими-нибудь сраными фанатиками,
