— Я вовсе не о так называемых забавах Ногары. На самом деле я вот куда клоню: возможно, Иоганн Карлсен еще жив.
Спокойное, фантастическое заявление повисло в воздухе. На миг Митчу вдруг показалось, что он ощутил движение тахионного корабля, преодолевающего непостижимые уму пространства, где время не имеет смысла, где покойники всех столетий, быть может, живы и здоровы.
— Мы имеем в виду одного и того же Иоганна Карлсена? — тряхнул он головой.
— Конечно.
— Два года назад он упал в сверхмассивное светило с берсеркером на хвосте. Неужели это враки?
— Это истинная правда, вот только мы теперь считаем, что его катер вышел на орбиту вокруг гипермассы, а не упал в нее. Вы видели тут девушку?
— По пути перед вашей каютой я разминулся с девушкой, но подумал...
— Нет, на это у меня нет времени. Ее зовут Люсинда, фамилии на ее планете давать не принято. Она своими глазами видела исчезновение Карлсена.
— A-а. Да, я помню эту историю. Но что там насчет его пребывания на орбите?
Хемфилл встал и вроде бы почувствовал себя удобнее, как любой другой, если бы сел.
— Обычно гипермасса и все ее окружающее недоступны взору из-за предельного красного смещения, вызванного гравитацией. Но в этом году ряд ученых приложили старания для ее изучения. Их корабль с этим не сравнится. — Хемфилл на миг обернулся, будто расслышав гул могучих двигателей. — Но они подошли настолько близко, насколько осмелились. При них были новые инструменты, длинноволновые телескопы. Сама звезда так и осталась невидимой, зато они привезли вот это. — Хемфилл остановился за спиной у собеседника. — Вот как выглядит пространство близ гипермассы. Не забывайте, она в миллиард раз превосходит массу Солнца, но втиснута примерно в тот же объем. Подобная гравитация вытворяет вещи, пока недоступные нашему пониманию.
— Любопытно. Что это за темные линии?
— Падающая пыль, пойманная в силовые линии гравитационного поля, как железные опилки вокруг магнита. Во всяком случае, так мне говорили.
— И где же тут может находиться Карлсен?
Палец Хемфилла опустился на фото, указав круглый прозрачный объект среди увеличенной полосы пыли, напоминающий дождевую капельку.
— Мы полагаем, что это его катер. Он обращается примерно в ста миллионах миль от центра гипермассы. А берсеркер, погнавшийся за ним, здесь, в той же самой пылевой полосе. Оба застряли там. Обычные двигатели не способны спустить корабль туда.
Митч уставился на снимки, и перед его мысленным взором ожили картины минувшего.
— Значит, по-вашему, он жив?
— У него имеется оборудование, позволяющее ему заморозиться, погрузиться в анабиоз. Кроме того, вероятно, время для него течет весьма медленно. Время его обращения — три часа.
— Один виток за три часа при радиусе орбиты сто миллионов миль... минуточку.
— Я же говорил, — чуть-чуть улыбнулся Хемфилл, — это пока недоступно пониманию.
— Ладно, — медленно кивнул Митч. — Значит, вы считаете, шанс есть? Он не из тех, кто сдается. Он будет сражаться до последнего, а потом изобретет способ продержаться еще капельку.
— Да. По-моему, шанс есть. — Лицо Хемфилла снова окаменело. — Вы же видели, берсеркеры пускались во все тяжкие, только бы убить его. Они боятся его до потери своей железной памяти, боятся, как никого другого. Хотя я никогда толком не понимал, почему... Итак, если мы можем спасти его, то должны сделать это без промедления. Вы согласны?
— Несомненно, но как?
— При помощи этого корабля. У него самые мощные двигатели из сконструированных доныне — уж поверьте, Ногара-то об этом позаботился, думая о собственной безопасности.
Митч присвистнул:
— Достаточно мощные, чтобы выйти на орбиту Карлсена и вытащить его оттуда?
— Да, теоретически. Предположительно.
— И вы намерены осуществить попытку до того, как корабль будет доставлен Ногаре.
— После может быть слишком поздно — вы же знаете, как он хотел убрать Карлсена со своего пути. А из-за его полиции на борту я вынужден держать план спасения в секрете.
Митч кивнул, ощущая растущее волнение:
— Если мы спасем Карлсена, Ногара может впасть в ярость, но поделать уже ничего не сможет. А как насчет экипажа, они «за»?
— Я уже ввел капитана в курс дела, он на моей стороне. А поскольку звание я получил от Лиги Объединенных Планет, я могу официально отдавать приказы на любом корабле, если скажу, что действую против берсеркеров. — Хемфилл начал расхаживать из угла в угол. — Единственное, что меня тревожит, — это отряд полицейских Ногары на борту. Они наверняка будут препятствовать спасению.
— И сколько же их здесь?
— Пара дюжин. Не знаю, с какой стати их так много, но на их стороне численное превосходство два к одному. Не считая их пленников, а те, разумеется, беспомощны.
— Каких пленников?
— Насколько я понимаю, тут готовят на убой для арены человек сорок молодых людей.
Люсинда изрядную часть времени проводила, блуждая в одиночестве по коридорам громадного корабля в попытке унять тревогу. Сегодня ей довелось проходить по переходу неподалеку от центрального мостика и адмиральских апартаментов, когда впереди открылась дверь и оттуда вышли трое мужчин — двое в черных мундирах вели между собой пленника, одетого в кольчугу.
При виде черных мундиров Люсинда вскинула подбородок, заступив путь. И бросила ледяным тоном, когда они приблизились:
— Об о идите-ка меня, стервятники.
На пленника она не смотрела; горький опыт научил ее, что явная симпатия к жертвам Ногары только усугубляет их страдания. Черные мундиры остановились перед ней.
— Меня зовут Катсулос, — заявил тот, что с густыми бровями. — А ты кто?
— Когда-то моей планетой был Фламланд, — уголком глаза Люсинда отметила, что при этих словах пленник поднял голову. — Когда-нибудь он снова станет моей родиной, когда освободится от стервятников Ногары.
Второй черный мундир открыл было рот, чтобы ответить, но не успел и пикнуть, когда локоть пленника врезался ему в живот. Затем пленник, доселе кроткий, как агнец, сшиб Катсулоса с ног и скрылся за поворотом, не дав полицейским опомниться.
Поспешно вскочив, Катсулос протиснулся мимо Люсинды и метнулся к повороту с пистолетом в руках. И тут же его плечи поникли.
Восторженный смех Люсинды нимало не уязвил его.
— Да некуда ему тут деться, — изрек он.
Тут Люсинда встретилась с ним взглядом, и смех замер у нее на губах.
Катсулос расставил полицейские посты на мостике и в машинном отделении и заблокировал спасательные шлюпки,
