Денег Гвендалин для приобретения машины было явно недостаточно, а ведь надо было что-то есть и где-то ночевать. Вот и вышло, что проныра Мосик оказался тут самым незаменимым человеком. Он знал многое и многое мог отыскать. Оказалось, что в Терте богатые домовладельцы увлекались верховой ездой, и вопрос сбыта лошадей был решен. Так же нашелся чудак и на роскошный экипаж.
Все четверо обзавелись недорогими комбинезонами. И Стайс почувствовал себя гораздо лучше в более привычной для него одежде.
Как понял Стайс, здешняя мобильная техника имела в основе двигатель внутреннего сгорания, что было для него настоящим чудом. Он с трудом поверил, что такое можно видеть не в музее техники, а в быту. Но, к своему удивлению, освоил управление легко. Машина, приобретенная ими, ранее принадлежала фермеру и имела довольно скромный, если не сказать хуже, вид. По сравнению с другими, щегольскими экипажами, она выглядела просто ободранкой, но имела неплохой ход. Стайс разобрался в ее устройстве. И вот они покатили по дорогам Терты, предположительно в город Катран, местный центр развлечений для приезжих из бедных южных стран. Таких, как Стануокка.
– У тебя есть конкретный план? – спросила у Стайса Гвен.
– Я еще не разобрался в обстановке.
Они катили прямо к центру развлечений для приезжих, городу-казино, Катрану.
– Явиться в Терту и не потешиться в игральном зале, это посчитают просто подозрительным! – вещал во всеуслышание Мосик. – Пол мошины должен быть усыпан рваными лотерейными билетами, шелухой от семечек и обертками игральных карт! Ты не обязан, Стайс, быть богатым чуваком, но таким, как мы, провинциалам, здесь делать нечего, как только разоряться на тотализаторе!
– Точно! – подтвердила Мона. – А мы тут в свадебном путешествии. Нам необходимо развеяться под люстрами! И она достала из-за пазухи солидный кошелек с гербом Стануокки.
– Папашу грабанула? – усмехнулся Стайс.
– Еще чего! – она обиделась. – Стану я грабить папу! Взяла немного на дорожку, не у чужого ведь!
Под давлением такой аргументации сопротивляться было сложно, и путешественники направили колеса прямиком в призывно сияющий огнями веселый город.
Вся дорога была украшена щитами с рекламой самых разнообразных игр. Белозубые красотки приглашали пошвырять костяшки и поймать удачу в игре «Яблочко». «Миллион задаром? Просто!» – обещал другой щит. «Все звезды – ваши!» – так убеждал еще один. «Скряг – на мыло!», «Даешь удачу!», «Пукни и поймай!», «Живешь один раз, играешь – тысячу!», «Дельце в шляпе!», «Ты – победитель!», «Поцелуй фортуны».
Вдоль дороги выстроились в длинный, нескончаемый ряд заведения с широко распахнутыми дверями, над дверями мигали огнями и гремели музыкой вывески: «Провинциальные приколы», «Незабываемое зрелище», «Вошел – и вышел!», «Игрушки для больших ребят», «Вылупи гляделки!», «Не поглядел, и дурень!» и много-много прочего.
– Это что? – спросил Стайс у Мосика, показываля на шикарные сараи вдоль дороги.
– А! – пренебрежительно махнул рукой тот. – Всякий хлам! Рассчитано на ротозеев. Смотришь в дырочку одним глазком и думаешь увидеть нечто потрясающее, а у тебя тем временем срезают кошелек. Провинциалы, которые еще неопытные, лезут туда, как мухи на сироп.
Сам он был опытным провинциалом, поэтому направил всю группу сразу в игральный зал. Они оставили машину на стоянке и вошли в большое помещение, которое их сразу оглушило сливающейся в одну большую головную боль музыкой, мельканием огней, множеством бегающего туда-сюда народа. Зал гудел, как улей. Рев, крики, смех и слезы.
Стайс и раньше бывал в таких местах. Он видел планеты развлечений, а не просто города. Нового здесь не оказалось ничего. Одни и те же приемы, которыми посетителя заводят, оглушают, лишают разума и потрошат.
Он взглянул на Гвен – она была настроена скептически и посматривала на Мосика с нескрываемой насмешкой. А тот распалился прямо не на шутку.
– Мосик, – шепнула ему Гвен, – не рассчитывай на мою кубышку. Я бросаю лишь по маленькой.
– Бросайся, чем хочешь, – ответил он и понесся вдоль рядов с автоматами, следом за ним со своим мешочком побежала Мона.
Вечером они сидели на обочине, далеко от сияющих рекламных щитов. Мимо них неслись потоком любители оставить денежки в игорных автоматах. Мосик с Моной проигрались в пух и прах, это все понятно, но как продулась Гвендалин!
– Я думал, ты умнее, – недовольно ворчал на нее Мосик, – проиграть машину!
– Знаешь, Мосик, – разозлилась она, – валил бы к себе в королевство! Я, между прочим, первый раз в игральном зале!
Стайс не успел встрять в их разговор, потому что рядом с визгом затормозили несколько машин, из которых выскочили полицейские и окружили их со всех сторон.
– Что такое?! – завопила Мона. – Я принцесса!
* * *
Они снова оказались в заключении, но на этот раз не в камере, а в бараках. Это был накопитель для бродяг. Сюда привозили и сбрасывали все то, что оказалось без гроша в кармане на территории зоны развлечений для приезжих. Пойманных гостей допрашивали и сортировали. Те, что имели постоянный доход в своей стране и оказались без денег только временно, быстренько платили штраф и депортировались с соответствующими состоянию извинениями и приглашениями посетить гостевую зону еще раз. Те, что не имели постоянного дохода, или, в крайнем случае, богатых родственников, которые могли бы заплатить за них, отправлялись на работы. На них приходили разнарядки из разных мест, в основном их скупали крупные фермерские хозяйства. Но гораздо больше заключенных попадало в шахты и рудники. Это была бесплатная рабсила. Попасть туда всегда означало довольно скорую смерть. Бежать с рудников практически невозможно.
В бараках было тесно, деревянные нары стояли в три этажа. Грязь, вонь, темень и уныние.
Четверо путешественников сидели на нарах под самым потолком, откуда проникало через щели между досок немного света и воздуха.
– Мона, – серьезно шептала Гвен, – ты можешь спастись отсюда. Тебе нечего скрывать. Ты можешь сказать о себе не всю, конечно, правду, но запрос направят через канцелярию в Стануокку. Так, или иначе, ты спасешься. И сумеешь вытянуть и Мосика.
Мона была подавлена, она жалко посмотрела на своего суженого – тот и не думал ответить ей хотя бы взглядом.
– Я не оставлю Стайса. – ответил он, насупившись. – Из-за меня, дурака, вы сюда попали. Хотя, ты, Гвен, тоже кретинка порядочная. Не думал я, что ты с твоим характером полезешь на тотализатор.
– Женщин тоже отправляют на рудники? – спросил Стайс.
