попытаться провернуть то же, что делали мы, когда нападали на лапуты Романцевых и Кощеевых. Но сейчас им это не нужно. Так что, просто отложим решение вопроса с сектором Огневых до лучших времён.
— Обратно, в сектор Белых. Надо решить вопрос с транспортом Мироновых, и потом вылетать — либо на Ирий, либо на Дом. Что из этого более приоритетно, я пока не решил…
— Нет, Яра. Оба вопроса одинаково важны.
— Пошли в каюту, там обсудим.
Я встал и мы уже почти покинули капитанский мостик, когда внезапно пискнул сигнал тревоги.
Мне не надо было смотреть ни на какие экраны и голопроекции, не надо было ничего читать или слушать. Вся информация поступала в мозг напрямую.
Со всех сторон к нам приближались корабли, часть из которых идентифицировалась как боевые, а часть выглядела как обычные гражданские суда с натыканными тут и там пушками.
Глава 23
— Четыре эскадры. Заходят с трёх сторон и сверху…
— Александер. Почему пираты?
— Посмотрите на типы кораблей, Яромира. Там сборная солянка из всего, что может быть. Включая кое-как вооружённые гражданские суда.
— Понятно. Спасибо за пояснение…
— Они нас ещё не видят. Мы легко можем улететь, пока нас не заметили, надо только включить маскировку. А если ещё и полное ускорение врубить… Перехватить нас будет почти невозможно. Что скажете, Темнозар?
Ничего отвечать первому пилоту не стал — изучал информацию по кораблям и думал, помогая себе нехитрыми расчётами, запущенными на главном вычислителе «Косатки».
— Темнозар. Время дорого! Мы должны включить маскировку меньше чем через минуту, иначе будет поздно…
— Нет. Маскировку включим только в крайнем случае.
— Но…
— Никто не должен знать о нашем преимуществе. Это — козырь, который должен оставаться в рукаве до самого последнего момента, когда ситуация будет действительно безвыходная.
— Хорошо. В принципе, на одной только скорости тоже можем уйти. Мало кто может тягаться с нашей яхтой, у неё преимущество в скорости и маневренности… Но желательно начать разгоняться уже сейчас.
— И снова нет. О преимуществе наших сенсоров тоже никто не должен знать.
— Темнозар, эти игры до добра не доведут! Сейчас они нас просто обложат со всех сторон, и будет уже просто не уйти…
— Мы и не будем уходить. Мы примем бой.
— Но… — Александер скосил глаза на Луция, который предусмотрительно шагнул в направлении кресла первого пилота, закрывая меня спиной. — Это чертовски рискованно, Темнозар. Я против. Подумайте…
— Просто не мешайте мне. Хосе! Ты готов показать класс?
— Да, сеньор!
— Александер. Как только риск превысит допустимый уровень — я прекращу «игры», включу маскировку, и мы просто свалим. Поверьте, не стоит так переживать…
Быстро подготовил краткие сообщения Вениамину и Мельнику. О том, что мы около самой границы сектора Огневых подверглись нападению превосходящих сил противника, и не откажемся от помощи. Подготовил, но отправлять раньше времени не стал — для любого внешнего наблюдателя мы должны вести себя так, как будто ещё ничего не заметили, и будто нас действительно застали врасплох.
Намекать на то, что подозреваю их в том, что именно они меня и сдали, не стал тоже. Хотя это должно было читаться между строк, а сделают ли эти люди соответствующие выводы — уже их дело.
На самом деле, именно такой вариант казался мне маловероятным. Но это было хорошим поводом держать управляющего и главного на лапутах в тонусе.
Завершив все приготовления, закрыл глаза и постарался отрешиться от своего тела. Бой обещал быть сложным, требовалось сделать всё правильно, без единой ошибки. Для этого мне надо было полностью слиться с кораблём, сосредоточиться на управлении им, не отвлекаться ни на что.
На мгновение даже пришла трусливая мысль — мол, что я делаю, куда лезу? Но прогнал её прочь. В прошлой жизни проворачивал такое не раз и не два. Выходил один против десятков, если не сотен… И возвращался с победой. Так что — не в первый раз, и не в последний.
Кажется, когда «отключился», на моём лице застыла безумная усмешка. Та, которую не раз подмечали мои соратники всё в той же, прошлой жизни — пока они у меня ещё были…
Все лишние мысли прогнал прочь. Я стал кораблём, а он — мною.
Включив малый вперёд, я-мы направился вдоль сектора Огневых, в ту сторону, откуда приближались противники, выглядевшие наиболее опасно. Это были фрегат послеимперской постройки, два корвета и старая каботажная баржа, неповоротливая, но буквально облепленная орудиями.
Когда мы вошли в область обнаружения вражеских сканеров, я резко развернул корабль — как будто мы только что заметил противников, и направил в противоположную сторону. Как будто мы испугались и стараемся увеличить дистанцию. И как будто не видим, что летим прямо навстречу другим кораблям…
Тонким местом плана был тот момент, что по нам могут сразу же, как появимся, дать залп торпедами — и тогда эффективно действовать против вражеских кораблей станет сложно, придётся заниматься вопросами собственного выживания. Но я рассчитывал, что до такого не дойдёт, ведь в таком случае имеется ни разу не маленькая вероятность перестрелять друг друга дружественным огнём. Очень надеялся, что пираты это понимают, и не будут делать глупостей.
Делать глупости они не стали, и это стало первой реально хорошей новостью.
Когда мы налетели на вторую загоняющую нас эскадру, я развернул корабль кормой к планете и начал ускоряться, поднимая «Косатку» почти вертикально вверх. Такой взлёт жрал много энергии, зато у нас было преимущество — ни у кого из вражеских кораблей не было настолько же мощных двигателей, как у нас, и они просто не могли преследовать нас на равных.
Ожидаемо, наверху мы «случайно» напоролись на ещё одну эскадру. Сразу после того, как «увидели» их, я отправил, наконец, сообщения Вениамину и Мельнику. И не стал в очередной раз разворачиваться, изображая трусливого зайца, а вместо этого врубил полный вперёд. Реактор уже вовсю раскручивался, выходя на полную мощность.
— Хосе! Готовность десять секунд, цель — крейсер!
— Есть, сеньор!
Первый выстрел остался за нами. Спрашивать, кто это и зачем тут, а то вдруг — просто случайно мимо пролетали, или пытаться решить дело миром я не собирался. Было слишком совершенно очевидно, кто это и по чью душу явился. Кроме того, с пиратами всегда разговор один, это — негласное правило, и порицать нас за скорую расправу стал бы разве что самый последний глупец.
У старого имперского крейсера, который я выбрал первой целью, мы снесли все передние щиты и повредили одну из основных пушек. Главный калибр «Косатки» в который уже раз порадовал. Было бы
