была та усмешка. Он словно специально хотел пробудить в нём именно эти эмоции.
Шагнув вперёд, Азар сблизился с пленником и тут же сорвал с него чёрный мешок, посмотрев на это знакомое, но такое чужое, почти чуждое для него лицо.
Глаза паренька впали от длительного заключения, от недостатка еды, нехватки воды и солнечного света. Сальные волосы спадали на плечи, а некогда гордая, ровная спина, теперь кривилась к земле почти сломавшись от тех страданий, которые его брат перенёс за прошедший год.
— Хах, — усмехнулся Азар. — Вот мы и встретились снова, братец.
А пленник тоже приподнял взгляд, посмотрел на него и тут же опустил голову.
— Надеюсь, что ты теперь счастлив, — прохрипел он. В его горле так долго и капли воды не было, что оно просто стало костенеть. Но даже если голос был испорчен, Азар не услышал в нём никакого страха.
Он даже жизни в нём никакой не ощутил.
— Ага, — кивнул Азар, отбросив в сторону чёрный мешок и смотря на пленника. Он согласился, хотя радости от этой встречи совсем не испытал.
Он правда его ненавидел. Всю свою жизнь именно за ним гнался. Настиг его. Вот он, стоит на коленях, но…
Вот это ничтожество и правда было целью всей его жизни? Это вот?
Он только что достиг главной цели, которую для себя поставил? В этом был смысл того, что он постоянно страдал, рос в своей силе и душу на куски рвал, лишь бы догнать его. Кого догнать, это?! Он вот за этим всю свою жизнь как сумасшедший гнался?
— Я что… — затянул Азар, посмотрев на улыбнувшегося старика. — В ваших глазах я и правда вот настолько жалок, да?
Ради этого он рисковал всем? Ради него он ворвался в миры Альянса, подверг опасности и Ашу, и всех остальных, всю свою группу? Ради того чтобы его нагнать он целый год прожил во льдах, отчаянно стараясь нарастить силу?
Из-за него он сражался с Верховными(II)? Рисковал всем, однажды даже потерял товарища!
Ради кого? Ради ничтожества, которое отринуло всё, и свою гордость и честь. Свою семью, своих родителей и даже собственное имя.
— Из-за тебя я оказался здесь, — протянул пленник, царапая землю и оставляя на ней следы от ногтей. — Вся моя жизнь пошла под откос из-за тебя. Если бы ты только не родился, всё было бы нормально!
— Нет, — покачал головой Азар, всё ещё не веря в то, что сейчас происходит.
Когда-то он так же, вот как сейчас, сидел на земле. Смотрел снизу вверх на собственного брата. Тот образ так глубоко засел в нём, что он всю свою жизнь гнался за этой тенью, желая убить её.
Но кем эта тень оказалась в итоге? Этим?..
Что чувствовал его брат тем вечером? Он явно хотел убить его. Азар был уверен, что в тех, хранящихся в его памяти глазах, был и гнев и ярость. Было наслаждение. Было высокомерие, презрение. Чувство скорой победы, ожидание великого свершения.
Даже не так… освобождения!
А теперь они поменялись ролями. Теперь его брат сидел на земле ожидая приговора.
Вот только, оказавшись на его месте, Азар не чувствовал абсолютно ничего…
— Ты сам во всём виноват, — проговорил Азар, чувствуя себя опустошённым. — Всё, что ты получил, ты заслужил сам. Во всём, что с тобой случилось, виноват был только ты сам.
Азар смотрел на него, но не испытывал ненависти. Не было желания убить его. Было лишь омерзение. Отвращение и к нему, и к самому себе, что он однажды, раньше, пусть и недолго, но всё же считал его равным себе.
Ради чего он всё это время так много и яростно сражался?!
Он не хотел верить, что весь этот путь был проделан только ради одного этого…
Целью его жизни был просто кусок мусора, да это было просто нелепо! Смешно! Ради этого он жил и старался?! Этого?!
А если не ради него, то чего же?
У него уже был ответ.
Он всегда был, просто Азар предпочитал не смотреть на него, он не хотел видеть.
А осознав это, Азар вытянул руку. Положил её на голову собственного брата и, резким движением выбросил того в сторону. Столкнул со своего пути, избавился от того, что затмевало взор.
Бельмо на глазу, которое сильно раздражало, но никогда не было проблемой.
Поднял ладонь, чувствуя, что даже от такого незначительного действия будто в дерьме измазался.
И сорвал повязку.
Снял со своего лица эту надоедливую, вечно застилающую ему взор, ткань.
Вытер об неё руки. Скомкал в ладонях, избавившись от чувства стекающих между его пальцев нечистот и швырнул эту тряпку в сторону повалившегося на траву братца.
Впервые, по настоящему, открыв глаза.
— Я хочу видеть главу Альянса, — сказал он, поворачиваясь к первому лорду. — Я хочу поговорить с ним.
— Ха-ха, — посмеялся тот, ловя на себе яркий, полный решимости взгляд.
Такие же, как у неё. Такие же глубокие и резкие. Словно созданные самим миром изумрудные глаза. Он выбрал Амелию, когда увидел её взгляд. И сейчас выбирал его, ставил на него, потому что взгляд этот был абсолютно тем же самым. — Вот ты какой на самом деле, да? — улыбнулся он. — Амелия была на твой счёт абсолютно права. Пойдём. Я исполню твою просьбу.
Глава 45
— Уверен, что не хочешь добить его?.. Да ещё и оставить здесь?
— Если вы думаете, что я проявляю милосердие, то это вовсе не так.
— Я что, что-то сказал о милосердии?
Тихонько посмеиваясь и показывая путь, первый протектор уверенно двигался к вратам из Академии.
— Скажи, ты ведь ненавидишь Альянс, верно? — спросил он, исчезая за голубой завесой и Азар тут же проследовал за ним, ощутив уже привычное чувство пространственного перемещения.
— Я его должен ненавидеть, — проговорил он, когда они оба вышли на той стороне. — Наверное.
— Значит нет?
— Должен ли кролик ненавидеть льва, за то что тот просто был голоден? — хмыкнул Азар, а первый Лорд аж скорость шагов сбавил. Обернулся на мгновение и тут же посмеялся.
— Ты ещё так молод, — кивнул он. — Что же ты пережил, чтобы начать мыслить именно так?
— Ну… — ответил тот, озираясь по сторонам. — Мне просто повезло, что я родился не львом, а золотым драконом.
— Драконом, который этими львами питается? — улыбнулся первый лорд.
—
