Возиться как Веце, истративший весь свой резерв, она не собиралась — магией сняла всю броню с графа, очистила одежду и поняла, что и вещи его превратились в лохмотья, и сам господин сейчас как рваный лоскуток — весь израненный, но живой.
Веце бесцеремонно разрезал рубашку хозяина и укоротил штаны до колен — пусть граф и не любит, когда кто-то его лечит, и предпочитает делать все сам, в этот раз вампиру придется утешаться мыслью, что хотя бы не голый. Полукровка коварно рассмеялся, Маниэр странно взглянула на Веце и покрутила у виска.
Глава 27, про тех, кто очень старался, чтоб граф наш жив остался
Полукровка принес кастрюлю с водой, вылил туда несколько эликсиров и смочил платок.
Мда, господин как будто в грязи валялся, это будет долго.
Вампир иногда хрипел в сонном бреду, но не просыпался. Прошло больше получаса, а Веце и Маниэр закончили только отмывать и обрабатывать руки.
Парень в этот миг был рад, что не стал лекарем — это же состариться можно, пока всё вылечишь! Каждую рану приходится проверять на наличие яда, а потом подбирать противоядие… нет, Веце был взят к Вальдернеским кормушкой, почему он должен делать грязную работу простых слуг? Нормально вообще?
— София… — раздалось едва слышное от графа. Парень тяжело вздохнул и закатил глаза. Вот опять, опять! Да сколько можно! Когда уже господин отпустит прошлое и будет нормально жить?
Вида крови хозяин не переносит, на балы не ходит, с вампирами не общается. Потому что “это не его”. Гхх, и как господин собирается жить здесь с таким подходом?
— Это кто? — настороженно уточнила Маниэр, потому что, ну мало ли, придет эта София в замок, а она ее прогонит случайно, вдруг важный гость?
— Сестра его, еще в том мире погибла, а господин, дурак, считает, что виноват. — проворчал полукровка, выслушавший уже с миллион рассказов о том, как плохо было там, в том мире, как же Степан бесконечно виноват и вообще, жизнь ему теперь не мила. Ладно, Веце вас обманул, Степан говорил с ним о своем прошлом всего два раза, но тоскливое лицо господина… тоже говорило само за себя. И полукровка терпеть это не мог.
Лучше б господин так из-за бедности горевал, чем из-за того, что уже не изменит. А разбогатеть никогда не поздно.
Собственно, Веце, выросшему как слуга вампиров, без рода и племени, оставались чужды чувства семейных уз. Он правда не мог этого понять. Зачем так страдать из-за чьей-то смерти? Разве его новый хозяин настолько глуп, чтобы пренебрегать простым правилом никогда ни к кому не привязываться?
Веце сирота, которого милостиво взяли на услужение Вальдернеские, когда был еще мал — о нем заботились другие слуги, но все они сменялись так быстро, что он уже перестал их запоминать, и только одно на протяжении стольких лет оставалось неизменным — господин Кифен. Спокойный и рассудительный, пусть и весьма посредственный алхимик, но это и правда было единственным, что никогда не менялось.
Полукровка горько глянул на графа. Интересно, где сейчас прошлый, настоящий Кифен Вальдереский? Хорошо ли господину в ином мире?
— Ты чего ревешь? — полукровка вздрогнул от неожиданности, прикрыв лицо рукавом. Маниэр бросила на Веце еще один равнодушный взгляд и продолжила зашивать глубокую рану на боку графа. Все полукровки такие, или только этот?
— Я не реву. — обиженно сцедил Веце, вытирая слезы. — Это реакция на противоядие. Оно мне в глаз попало.
— Как скажешь. — без колебаний согласилась вампирша. Ни цели, ни желания морально добивать и без того подунывшего Веце у нее не было. Если полукровка сейчас сдуется, то ей придется одной всё делать и неизвестно сколько на это уйдет времени. Протянет ли граф так долго?
Время близилось к ночи, они молча ели, Степан так и не пришел в себя. И на следующий день тоже. И через два дня.
Неделя пролетела незаметно: Веце периодически ходил порталом в ресторан, улаживая некоторые проблемы, Маниэр отважно сторожила господина и замок. Граф всё еще лежал без сознания.
И тогда Веце с Маниэр начали волноваться. Состояние графа, до этого остававшееся стабильным, стало резко ухудшаться. Полукровка метался, не зная, что делать, а Маниэр думала и думала. Согласится ли дед помочь? А если нет? Как его убедить?
— Я схожу к дедушке за советом. — проговорила вампирша, оглядывая господина беспокойным взглядом.
— Только быстро. — ответил не менее встревоженный Веце. Маниэр открыла портал и исчезла. Полукровка опустошенно смотрел в никуда. Господин же поправится?
Веце так устал от этого: утром проверять ресторан, после заниматься делами графства, после обеда отправляться в аукционный дом — забрать деньги с продажи лакмусовой бумаги и отдать новую партию, вечером эту самую бумагу делать. А потом совершать обход зачищенных этажей и, если встретит монстра, избавляться от него. В перерывах между дел — проверять состояние графа и менять повязки.
Маниэр было проще — она готовила и убиралась, бегала в библиотеку замка, читала книги, сторожа бессознательное тело вампира и по-большей части, отдыхала. Доверить ей свои обязанности полукровка не мог — она тут новенькая, да и не выяснил он еще ее мотивов. Не просто же так к графу Кифену в служанки внучку главы совета старейшин приставили. Могли любую другую вампиршу отправить, а выбрали эту — значит были особые причины.
В комнату открылся портал, Маниэр и старейшина Доллир в спешке вышли оттуда.
— Ужас, условия еще хуже, чем я думал. — проворчал старик, окидывая взглядом комнатушку. — Где этот граф? — Веце указал на кровать.
Старый вампир удивленно провел рукой по волосам. Уж он никак не мог и подумать, что переселенец окажется в таком плачевном состоянии, и речь сейчас идет про состояние экономическое. Где это видано, чтобы глава рода жил в одной комнате со слугами?
— Мы сделали всё, что могли, дедушка. А господину только хуже. — жалостливо вырвалось у Маниэр. Дед утешающе похлопал ее по спине и подошел к Степану. Откинул одеяло, чтоб взглянуть на раны, нахмурился и на всякий случай проверил пульс. Еще живой.
Правду говорят — переселенцы живучие твари.
