— Вот, — она наверняка всплеснула руками, — а поступки твои говорят об обратном. Нет, все можно понять, юность, горячая кровь, хочется отдохнуть. Ты думаешь, я была бы против? Можно было поехать всей семьей в Грецию, как в прошлый раз. Или в Италию, — а вот теперь голос понемногу начал приобретать стальные нотки. — Но, какого демона ты поехал именно в Россию? Я непонятно объясняла, чтобы вы не совались туда?
Разозлилась. Сочувствую первому несчастному, кто попадется ей под горячую руку. В обычной ситуации я бы сказал что-нибудь успокаивающее, выдал гору обещаний и завалился спать, будто ничего не произошло, но прочтя кучу макулатуры по событиям двадцатилетней давности, я окончательно запутался. Хочу знать, что произошло. Хочу знать, кто виновен в смерти отца, родных, семьи дяди.
— Ты меня слушаешь? — мамин сердитый голос вырвал меня из размышлений.
— Мам, — сказал я после небольшой паузы, — я недавно столкнулся с одним мастером, который очень хотел укоротить меня на голову. Однорукий, со шрамами на лысине и лице. Семен, если не ошибаюсь, его имя.
На минуту повисло молчание. Я даже посмотрел на экран телефона, чтобы убедиться, что связь не оборвалась.
— Возвращайся домой, — на сей раз голос мамы показался очень уставшим. Давно я не слышал подобной интонации. — Не время ворошить прошлое. Ты еще не готов, — еще пауза. — Возвращайся и я расскажу тебе, что произошло… там.
— Все несколько сложней, чем ты думаешь. Здесь Оксана и она умудрилась выйти замуж за наследника Трубиных и…
— Я еду! — в трубке раздались короткие гудки.
Улыбнувшись, я положил телефон на тумбочку. По рукам и спине побежали мурашки от мысли о том, как удержать тайфун под названием Саюри, так звали маму в Японии, что примерно читалось как «Маленькая Лилия».
В дверь комнаты негромко постучали. Мой сосед, сопевший на соседней койке, заворочался. Пока он окончательно не проснулся, я тихонько прошел к двери, выскальзывая в коридор. Свет на этаже горел только у лестницы, но и в полумраке легко можно было узнать гостью.
— Ага, решили отомстить мне и оставить без комнаты, — улыбнулся я.
— Если будешь кричать, твое предположение сбудется куда быстрей, — тихо сказала Катя, беря меня за руку. — Надо поговорить.
— Это настолько важно? — я потянул ее на себя и обнял.
— Кхм, — она на секунду прижалась и тут же отстранилась, — это важно. Очень.
Мы выбрались на лестницу, пристроенную сбоку к зданию, и поднялись на крышу. Не думал, что отсюда может открываться такой захватывающий вид на город. В неоновом свете он смотрелся завораживающе. Легкий ночной ветер с все еще непривычным привкусом, кусочек луны, время от времени выглядывающий из-за туч.
Усевшись на выступ, я вопросительно посмотрел на Катю. В темном комбинезоне она смотрелась словно ниндзя, вышедший на охоту. Не хватало только головного убора и раскраски на лице.
— Помнишь, я говорила тебе, что мы непричастны к покушению на твою сестру в торговом центре. Знаю, ты не веришь и мне сложно убедить тебя в обратном. Наши люди провели свое расследование, и мы нашли заказчика. Мы вышли на него случайно, когда он искал людей, чтобы напасть на наследниц Трубиных здесь, в МИБИ. Вот, — она вынула из-за пазухи небольшой желтый конверт, — это может подтвердить мои слова.
— Что взамен? — я принял конверт и постучал им по ладони.
— Примешь ли ты это в качестве извинений за те неудобства, что мы доставили твоей сестре?
— Неудобства? — я улыбнулся подобранному слову. — Хорошо, считайте, что с моей стороны претензий нет, но с Оксаной будете договариваться сами.
Она кивнула и села рядом, облокачиваясь о мое плечо.
Глава 9
Алена стояла пред дверью в кабинет ректора так, словно к ее спине привязали доску. Высоко держа голову, она ждала, когда секретарь разрешит ей войти. При всей видимой невозмутимости, она не могла избавиться от неприятного нервирующего чувства. Словно где-то внизу живота засел склизкий и холодный слизняк.
Наконец дверь открылась и из кабинета вышла секретарь. Отступив в сторону, она сделала приглашающий жест. В кабинете ректора Алена была всего один раз и с прошлого визита ни сам кабинет, ни его хозяин не изменились.
— Доброе утро, — поздоровалась она. Прошла ближе к столу.
— Рад тебя видеть Алена, — приветливо улыбнулся ректор. Казалось, что он видит девушку насквозь. — Хочу поздравить тебя с высоким местом на турнире. Жаль, что ты не выступила в зачете четвертых курсов, уверен первое место было бы за тобой.
— Спасибо, — холодно ответила девушка, — рада, что вы обо мне такого высокого мнения.
— Еще я хочу поговорить с тобой о том, чем ты сейчас занимаешься, — сказал ректор. Сцепив пальцы, он положил руки на стол. — Знаешь ли ты, насколько это опасно? Один неверный шаг и ты не просто навредишь себе, ты больше не сможешь заниматься боевыми искусствами.
— Я знаю и об опасности, и о последствиях, — спокойно ответила она.
— И все же, — надавил ректор, — я хочу, чтобы ты бросила эти занятия. Я уже поговорил с мастером Иннокентием Коробовым, он возьмется за твое…
Ректор не договорил, так как девушка сдержанно рассмеялась, пытаясь справиться с собой, чтобы не рассмеяться открыто.
— Простите. Кхм, — она пару раз кашлянула. — При всем уважении Геннадий Сергеевич, я не сверну с выбранного пути. Любые занятия с Иннокентием Павловичем или с другим мастером МИБИ — лишь бесполезная трата их времени. Я не стану отнимать его, — она прошла к столу и положила белый конверт.
Развернув конверт, ректор бегло прочитал письмо и бросил его обратно на стол.
— Я не приму его.
— Ваше право, — улыбнулась девушка. — Но это ничего не изменит. Прошу меня простить, — она поклонилась и направилась к выходу.
— Алена! — повысил голос ректор. — Стой! Как твой дед я тебе запрещаю!
Алена оглянулась и холодно посмотрела на него.
— Не надо сотрясать воздух такими громкими словами, Геннадий Сергеевич. Вы выгнали собственную дочь на улицу и наблюдали, как она медленно умирает. И вы даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь ей. Не смейте называть себя…, — она
