Для начала было бы неплохо выбраться из леса, но дело осложнялось тем, что Валерка понятия не имел ни о местных сторонах света, которых, впрочем, тут вообще не существовало, ни о том, в какой именно части лесного массива он находится. В этой искусственной стране, насколько он помнил карту, был один большой лес и два поменьше.
В котором же из них он оказался? И в какой стороне город?
Впрочем, волноваться нечего. Следует лишь отыскать любой, пусть даже самый мелкий ручей и идти вниз по его течению до тех пор, пока он не сольется со следующим, покрупнее, и так – до самой главной реки.
А там еще каких-нибудь сорок-шестьдесят километров, и он доберется до города. М-да, неплохо бы украсть моторную лодку.
На ручей Валерка набрел довольно быстро. Прозрачный и шустрый, он выбивался из-под замшелого валуна величиной с пушечное ядро среднего калибра, и вода в нем оказалась холодной и вкусной.
Он с удовольствием напился, ополоснул лицо и руки и зашагал вниз по течению, вслушиваясь в шум ветра в листве, случайные шорохи и звуки незнакомого леса, и обе кобуры на его поясе были расстегнуты.
Илтвар Мур сидел за своим столом в Управлении полиции Нового Даррена и, как всегда по утрам, просматривал сводку происшествий за ночь.
Сводка как сводка – ничего особенного. Опять драки между уличными бандами подростков, бессмысленные хулиганские выходки и жестокие акты насилия, включая уже и два убийства (оба, разумеется, по пьянке). Последнее время количество подобных правонарушений возросло. Этого, впрочем, следовало ожидать – братья-вейны от тотального безделья постепенно сходили с ума и начинали звереть.
Работа была только для полицейских, "пятнистых" инженеров (отнюдь не всех) и ученых. Все остальные должны были подыскивать себе занятие сами.
А чем, спрашивается, заняться в мире, который полностью обеспечивает своих жителей всем необходимым: от пищи и питья до крыши над головой и даже вечно хорошей погоды?
Кто-то, конечно, с удовольствием изучал письменность ирюммов, чтобы суметь пользоваться их невероятными знаниями, кто-то от нечего делать занимался сельским хозяйством (вейны захватили с собой семена различных растений). Находилось дело для врачей. Любители спорта, без особого, правда, успеха, организовывали клубы и команды для желающих. Три-четыре сотни представителей творческой интеллигенции пытались возродить школы для детей и подростков, выпускали еженедельную газету "Новодарренский вестник" (лояльную властям, разумеется), выступали с лекциями и концертами. Пара-тройка художников продолжала писать картины. Один-два композитора – музыку. Пяток поэтов – стихи. И это было все.
Перебив ирюммов и захватив власть, Улстер Ката и его сторонники не позаботились не только о сколько-нибудь осмысленной социальной политике, но и о какой-либо политике вообще.
Расчет был на то, что они скоро доберутся до "настоящей" планеты, а уж там работы хватит на всех и с избытком. Но когда это случится, не знал никто. А этот мир, мир СП, не нуждался в совершенствовании и переделке. Он был ограничен, целостен и самодостаточен до отвращения.
Он был скучен.
Старший полицейский инспектор Илтвар Мур, вздохнув, убрал с экрана текст сводки и тоскливо уставился в окно.
За окном раскинулся удобный и чистый (автоматические роботы-уборщики были выше всяких похвал), построенный чужими руками город. Он хорошо изучил его площади, улицы и переулки, но полюбить их так и не смог.
– Хочешь тоника, Илтвар?
Он повернул голову.
Рядом с ним стояла Тлинта Тон – сержант из отдела реабилитации – и протягивала ему пластиковый стаканчик с прохладным питьем.
– Спасибо. – Он протянул руку навстречу, и пальцы их соприкоснулись. Ему показалось, что Тлинта слегка покраснела. Она вообще легко краснела, как и все рыжеволосые вейны, но Илтвар вдруг понял, что ему это нравится.
– Полицейский, – сказал он, – хорош только тогда, когда знает, зачем и для чего он служит. Ты согласна?
– Конечно, – она мило улыбнулась. – А почему ты это сказал?
– Потому, что я сейчас чувствую себя плохим поли-цейским.
– Брось, Илтвар. Все знают, что ты один из лучших и…
– Ты сильно занята сейчас? – перебил он ее.
– Именно сейчас?
– Да, именно сейчас. В эту минуту и на ближайшие два часа.
– Не очень, а что?
– Тогда окажи мне честь сопровождать меня, ладно? – Он поднялся из-за стола и направился к выходу.
Тлинта Тон покорно последовала за ним. Приказ старшего по званию – закон для младшего, а уж для влюбленного младшего и подавно.
Мур бросил вверх антиграв с таким ускорением, что у Тлинты перехватило дыхание.
– Куда мы? – поинтересовалась она, когда он выровнял машину над городом.
– А куда бы ты хотела?
– Я?
– Я редко совершаю необдуманные поступки, но вот сейчас, когда я смотрел в окно и на душе у меня было погано, подошла ты с тоником, и я… мне вдруг захотелось бросить все к черту и уехать с тобой на край света. Веришь? Ох, прости, я сам не знаю, что со мной происходит и что за чушь я несу…
– Мне нравится твоя чушь.
– Правда?
– Очень нравится. И у меня есть два часа свободного времени. Даже три, если захотеть. А я хочу. Только вот где он, край света?
– Я тебе покажу, – засмеялся Илтвар Мур. Ему вдруг стало легко и хорошо. – Правда здорово, когда до края света можно добраться всего за двадцать минут?
На опушке леса, за кустами, сливаясь с листьями и ветками в своем пятнистом комбинезоне (он уже успел по достоинству оценить его маскировочные и теплоизоляционные свойства, а также количество – целых восемь! – и качество карманов и подумал, что неплохо бы потом приобрести такие же для всего отряда на будущее), Валерка следил за блестящим пятнышком в небе. Пятнышко увеличивалось на глазах, и уже можно было рассмотреть, что это какая-то летающая машина. Угловатая и блестящая, без крыльев и хвоста, не похожая ни на земные самолеты, ни на "тарелки" сварогов, она беззвучно шла на снижение, и казалось, что направляется она прямо в его кусты.
Валерка еще раз с беспокойством огляделся.
Нет. Заметить его можно было только с трех-четырех шагов, да и то если знать, куда и как смотреть. А сверху вообще нельзя – плотная крона близрастущего коренастого дерева полностью перекрывала обзор.
Чужой летательный аппарат был уже совсем близко.
Близко и низко.
Он проплыл аккурат над головой разведчика, продемонстрировав на пару секунд свое синевато-серое, состоящее из множества ломаных плоскостей брюхо, и пропал за краем леса.
В пятнадцати минутах ходьбы отсюда и полчаса назад, в лесу, Валерка приметил большую и очень живописную поляну. Он обошел ее тогда по краю, а сейчас подумал, что эта угловатая штука вполне может сесть там – уж больно место удобное. А садиться она явно собиралась. Опять же пешком топать до города, прямо скажем, далековато, да и с местными жителями пора познакомиться.
