Катрина, вернее, верткая красотка Лина, тело которой сейчас занимала клонированная беглянка, с трудом отвела глаза от мониторов и посмотрела через один из внешних экранов на настоящее солнце, ползущее к горизонту, — словно хотела убедиться в подлинности происходящего. Положение и цвет светила соответствовали изображению на первом экране — долгий день медленно рушился в ночь. Лучи центральной звезды системы-яйца Торватин приобрели темно-розовый оттенок, постепенно сползающий ближе к ободу в багровый глянец, счет светлому времени пошел уже на часы…
Рукс стоял тут же. Руки его оставались свободны, а наглая улыбка бессмертного акционера все это время не покидала тонких, красивых губ. Сдерживал его — только бластер на запястье Катрины. Рукс глядел на последствия бойни и едва не облизывался — то ли от ужаса, то ли от возбуждения. Однако уже через секунду делатель также оторвался от экрана, как бы с удивлением осмотрел Центр коммуникаций, в котором они находились, и обратился к Кэти.
— Мы немного ошиблись адресом, сикха, вы не находите? Основные боевые действия только что закончились наверху. А мы с вами здесь, ровно четырьмя десятками этажей ниже.
— Думаю, что как раз не ошиблись, — ответила Кэт задумчиво и щелкнула по одной из клавиш, управлявших изображением. — Если бы пятнадцать минут назад мы поднялись с вами на смотровую площадку, а не сюда, там было бы сейчас на два трупа больше, только и всего. Вы это имеете в виду под «основными действиями»? Увольте, в трупы не хочу.
«Клик», — повинуясь движению ее пальца, изображение на экране сменилось.
— Ну и что вы будете делать? — усмехнулся Рукс, не глядя на экран. — Над нашими головами произошла настоящая битва. Опорные колонны здания сотрясаются до сих пор. Компьютер отеля, анализирующий тепловые объекты, показывает, что на крыше за минуту погибло свыше двух тысяч человек. Эти идиоты задействовали даже тактических киберов, вы же видели. Один из них пережил схватку и до сих пор копошится в руинах на тридцать пятом. «Меридиан-Торватин» лишился нескольких верхних этажей, все умерли, никого не осталось! Если ваша цель — Габриэль, то он мертв. Йенг, который мог бы вас прикрыть, — тоже. Оба воскреснут весьма далеко отсюда.
— Ну, — в тон ему ответила Катрина, — у меня есть вы. А также бластер и нож. На безрыбье, как говорится, и рак рыба… Вас это не беспокоит?
— Нисколько, — Рукс нервно усмехнулся. — Минут через десять здесь будет десант ССБ с крейсера, вон, видите, они уже подлетают, — он ткнул рукой в монитор, — а через пятнадцать — вся полиция округа. У вас просто нет времени, дорогая Катрина. Такая умница, как вы, должна понимать столь элементарные вещи. Убьете меня — и что дальше? Я воскресну почти мгновенно — в другом кластере, рядом с Гебом, а возможно, и с Йенгом. Бойня, что только что произошла, просто бессмысленна, вы разве не осознаете? Спецслужбы повздорили с охраной полубога-миллиардера. И что? Причина банальна, никакого преступления в этом нет, для бога-акционера, по крайней мере! Страховые компании оплатят все воскрешения. Мой труп или даже мой «замученный труп» ничего не изменит. Вам крышка, сикха. Опять придется подаваться в бега, опять ускользать от полиции, опять убивать невинных граждан, пусть и с учетом их воскрешения, опять искать встречи с Гебом, чтобы попытаться вскрыть его мозг и хоть что-то предоставить Йенгу. Согласитесь — вы проиграли, по крайней мере, проиграли сегодняшнюю партию. Все, что вы сделали здесь, и великолепное проникновение в отель, и отключение системы видеонаблюдения, оказалось бессмысленно!
Как ни странно, Катрина не стала спорить и кротко кивнула. Саймон ожидал чего угодно — от гневной брани до выстрела в упор, однако этого умиротворенного, тихого спокойствия — не ожидал. Внизу завыли сирены. «Полицейские флаеры, — подумал Саймон, — повиснут над ними спустя пару минут. О чем думает эта придурошная?» Рукс, разумеется, не боялся смерти, как и всякий прошунтованный человек, однако ситуация, в которой он уже почти полчаса вынужденно играл роль заложника, начинала его напрягать. Выстрел из бластера — довольно неприятная вещь, особенно если стреляют в вас. Но ожидание выстрела еще более неприятно.
— Бессмысленно, — продолжил он, чуть более напряженным голосом, — бессмысленно! Убито столько людей, и все зря. Если вашей целью на самом деле был Габриэль, то с боевыми способностями вашего настоящего тела вам следовало принять участие в бойне на смотровой. Ворваться туда одновременно с Йенгом и его боевиками. Такое чудовище, как вооруженная Катрина Бета 19–725, могло бы внести существенные коррективы в исход схватки, вы не находите? Не исключено, что сейчас там вверху вы сидели бы с Габриэлем и Йенгом. И получили возможность допросить обоих. Разве не в этом состояла ваша цель? Счастье беглой секс-рабыни — раскрыть преступление заказчика, выбить из него признание, которые стало бы основой для его ментасканирования. После этого — свобода, оправдание в суде, полное снятие всех обвинений. А если выбить эти показания еще и в присутствии Йенга, так вообще отлично. Я-то вам зачем? Всего лишь соучастник, но большая часть подробностей наемной работы на Геба стерта из моей памяти, я и сам не смогу сказать, что правда, а что нет. И что теперь? Вы будете вскрывать… меня?
Катрина покачала головой.
— Нет, — ответила она по-прежнему спокойно, как будто визги приближающихся полицейских сирен совсем не беспокоили ее слух. — Идея медленной пытки великого Саймона Рукса мне очень нравиться с эстетической точки зрения, но практического смысла я в ней не вижу. ССБ уже рылось в вашей голове, верно? Если уж эксперты спецслужб не смогли отыскать нужных Йенгу зацепок против Габриэля, то куда мне пытаться? С вашей работой вам, вероятно, довольно часто приходится прибегать к частичному стиранию памяти. Не боитесь в один прекрасный день очнуться на больничной койке безумцем?
— Безумцем — нет, скорее растением, — ответил Рукс. — Стирание памяти не затрагивает те секторы мозга, что отвечают за логику мышления. Режут и кромсают только память. Ничего страшного, поверьте. Перед операцией все воспоминания тщательно фильтруются, стирают только то, на что я укажу лично. Опасности тут нет никакой. Не помнишь — и все тут. Значит, вскрывать мой мозг вы не будете?
— Значит, нет.
— И что же далее? Сдадитесь властям Торватина? Ей-богу, сикха, не следует этого делать. Йенг, Габриэль, Артели, я — еще куда ни шло. Сдавайтесь нам, мы все заинтересованы в вашем использовании, если вы вдруг согласитесь сотрудничать. Но вот местной полиции сдаваться не стоит точно. Они просто осудят вас и пустят в расход. Вы представляете, во что обойдется местной системе государственного страхования возмещение всех нанесенных бойней убытков?
