— Спасибо, я тогда утром в воскресенье выеду, а в субботу – обратно. Красота!
— Только смотри, никому не слова!
— Ну здрасьте. А перед Свеном должен я объясниться? Должен. К тому же Агрис с Максом со мной поедут.
— Тьма под яйца! Говорил мне начальник стражи…
— Да ничего страшного с твоим конвоем не случиться – что с ним вообще может произойти в таких доспехах?
В это время усталые маги с большим трудом подожгли мешок с картошкой. Но только огонь хотел распространиться дальше, как потух. Маги, как следует чертыхнувшись, продолжили свое дело.
Агрис не зря был главным исследователем Закатного ордена. Надежную защиту от каких-то захолустных магов он мог поставить и раньше. Но опасался привлечь к себе лишнее внимание, теперь же ему было все равно.
Злые маги в ярких мантиях уставились на Агриса – мешки с картошкой стояли целехонькие, и их авторитет был безвозвратно подорван каким-то подмастерьем. Тот на них никакого внимания не обращал и разглядывал что-то на потолке. При этом мстительно улыбаясь про себя.
***
Успешная приемка всего товара стала полной неожиданностью – магистрату пришлось сильно раскошелиться. Свен на радостях выдал своим работникам аж по десять фарлонгов премии и разрешил отправиться в путешествие.
На следующее утро трое подмастерьев на своей тачанке выезжали в Воген. В среду они должны были приехать в город и взять билеты на Меловые острова. Или вообще на любые острова, только бы судно выходило с море в пятницу днем. И нестись на всех порах до места «мероприятия».
В четверг им предстояло встречать караван, а в пятницу быть на причале Вогена. По заверениям Агриса, спать конвой должен был несколько часов. Передающие артефакты должны были быть нейтрализованы антимагией, а имеющиеся в конвое маги были не в силах самостоятельно отправлять сообщения на расстояния. С разбитыми повозками, по размытым дождями дорогам их гонцы должны были прибыть в Воген никак не раньше вечера пятницы. Дело должно было выгореть.
Вечером Ветал проставлялся в «Лотосе». Завсегдатаи заведения и просто случайные посетители были уверены – празднуется удачная приемка. На самом деле это был последний вечер Ветала в Стольмене. Прощальная вечеринка.
Ветал обильно угощал своих собутыльников. Речи, тосты, слились в один поток поздравлений. Пейзан грустил, пока Виталик ему не напомнил, что зарплату магистрат ему выплатит в любом случае, а караван на днях уходит из города – и все его проблемы уйдут вместе с ним. Подействовало. Постепенно вечеринка становилась все более интересной.
— Анти-феодальная революция не разрешит всех ваших проблем, жители Стольмена. Она просто искоренит некоторые анахронизмы, освобождая вас для более интересных проблем. Уверенность в том, что не существует практической альтернативы существующей системе обрекает вас на пассивность.
— Мы выступаем против средневекового барона, который не позволял крестьянину обрабатывать землю иначе как под условием отдать ему четверть жатвы. Мы называем феодальную эпоху варварской, а между тем изменились только внешние формы, сами отношения остались те же. Современный работник по нужде соглашается на феодальные условия работодателей, потому что жить ему нечем, а лучших условий он нигде не найдет. Все стало собственностью того или другого хозяина, и ему остается или принять такие условия, или умирать с голоду.
— А что такое феодальная эпоха?
Теперь о профессиях. Функциональное разделение людей, групп людей, стран и обществ формирует ограниченность в стремлениях. Если ты ярый пролетарий – обязательно должен быть с молотком и выполнять наиболее тяжелую работу. И при этом чувствовать себя более правильным по сравнению с работником интеллектуального, например, труда. Тем самым он сам абстрагируется от интеллектуального труда, ограничивая свое развитие.
— Виталик, а кто такой пролетарий?
— Не прерывай.
Виталика несло уже битый час. Он оккупировал барную стойку и говорил лозунгами. Прерывать его монолог никто не хотел – когда еще такого послушаешь? Для жителей Стольмена его речь была откровением, пугающим и притягательным. Все равно, что на орденском приюте написать «Магистр – козел». Никто из присутствующих в «Лотосе» не сомневался – по приезду Ветала загребет орденская охранка. От этого его речь была еще интересней.
Между тем, Виталик набирал обороты. Возвращаться в Стольмен он не планировал ни при каких условиях.
— Теперь по женскому вопросу. Революция означает выход за навязанные обществом границы. Преодоление как женственности, так и мужественности. Создание отношений, где никто не боится доминирование и не рискует подвергнутся ему. Смысл не в том, чтобы женщины были свободны от мужчин, а в том, что бы быть свободными вместе.
Человечество не освободится, нарезая себя, как освобожденные территории с пограничными столбами! Стирать границы – вот что должен делать прогрессивный житель Стольмена!
Кроме того, Виталик быт пьян. Не так пьян, как сапожник в свой профессиональный праздник, а пьян вином и вседозволенностью. Ему хотелось распотрошить то болото, что жители Иглы называли Стольменом. А потом хоть трава не расти!
— Будда любил рассказывать одну историю. Пять дураков шли через деревню. Увидев их, люди удивились, потому что дураки несли на своих головах лодку. А лодка была огромной – они буквально сгибались под ее тяжестью. Люди спросили: «Что вы делаете?»
Дураки ответили: «Мы не можем бросить эту лодку. Мы переплыли на ней с того берега на этот. Как можно ее бросить? Только благодаря ней мы добрались сюда. Без нее мы погибли бы на том берегу. Приближалась ночь, а на том берегу водятся дикие звери; к утру мы, конечно бы, все погибли. Мы никогда не бросим эту лодку. Мы перед ней в вечном долгу. Мы будем носить ее на своих головах из чувства благодарности.
Так же и вы. В какой то момент вашей истории магические ордена прервали кровавую мясорубку феодальных войн, оказав миру Иглы незаменимую услугу. Установилась кажущееся спокойствие, но это гибельное спокойствие! Это спокойствие гниющего болота! Сбросьте с себя лодку магических орденов и тогда вы сможете идти вперед с высоко поднятой головой!
На этот раз даже Виталик понял, что сболтнул лишнего и из города его могут просто не выпустить. Этого не хотелось, и он поспешил удалиться под удивленное молчание публики.
Не один он решил оторваться напоследок. Макс пришел в номер ближе к полуночи, потирая ударенную челюсть.
По его словам, он хотел устроить в «Пятой ноге» прощальную вечеринку со стриптизом. Для этих целей снял на вечер двух путан, напоил их до полусознательного состояния и договорился с хозяином «Ноги» об эксклюзивном номере. Подробностей, естественно, не выдал.
