тот приехал с телефоном. Почему только не пристрелил сразу? Если она ещё нужна живой, то почему не забрал с собой? Ждал возвращения Ивана? Тогда дом должен быть под наблюдением.
Оставив девушку, Иван уделил внимание смартфону. Снятие блокировки требовало лицо владельца. Бобров включил фонарик и заставил вяло сопротивляющуюся девушку заглянуть в камеру. Сработало.
Чат приложение оказалось пусто. Проверив настройки, Иван убедился, что подключено стирание сообщений через тридцать секунд после отправки. Адресная книжка пуста, звонков нет. Сообщений нет. Ничего нет. Телефон оказался пуст.
«Можешь узнать, как кто-нибудь отслеживает через него?» — спросила Иван у Зевса.
«Это смартфон. Он постоянно что-то куда-то отсылает и принимает. Устройство в равной степени может быть как безобидно, так и передавать третьему лицу не только свои координаты, но также транслировать запись звука и картинку с камеры,» — обрадовал спутник.
Поморщившись, Иван сломал девайс.
Требовалось выбить из Лизы информацию, но он морально был не готов к жестокому допросу. Две пощёчины уже были большим, чем он готов был себе позволить в другое время, и только обстоятельства заставляли выходить за моральные рамки. Какая бы ни была ситуация, становится жестокой тварью мужчине не хотелось.
Иван пытался придумать другие варианты, другой путь. Другой источник информации, другую зацепку. Всё что угодно, лишь бы не становится пыточных дел мастером.
Достал сигареты, закурил. Отошёл к столу и сел на край, меланхолично втягивая горький дым. Лиза медленно успокоилась, но продолжала сидеть у стены.
— Просто уходи, — тихо сказала она.
Иван промолчал.
— Слышишь? — спросила она уже громче. — Проваливай из города! Из страны! Проваливай куда-нибудь! Просто оставь меня в покое! Найди себе другое место!
Иван мрачно хмыкул.
— Чего хмыкаешь? Слышишь меня?
— Слышу, — кивнул Бобров.
— И…
— Ты меня втянула в этом. Погибли люди. На меня повесили кучу трупов.
— Ты сам виноват! — крикнула Елизавета. — Не надо было ко мне лезть! Не надо было за мной следить! Сам виноват! А теперь убирайся!
Иван затушил сигарету и выбросил её на пол.
«Тебе же знакомы методы пыток?» — спросил у Зевса.
«Да, конечно. Есть и те, что не причинят практику серьёзного физического вреда,» — ответил спутник.
«Действуй!»
Иван, подчиняясь Зевсу, дошёл до шкафа и вытащил оттуда несколько тряпок.
— Что ты делаешь? — из голоса Лизы ушёл весь воинственный настрой.
— Собираюсь заставить тебя говорить, — спокойно ответил мужчина.
Он подошёл к девушке, осознавшей, что её будут пытать. И чтобы избежать ненужного сопротивления, начал Зевс с ещё одной пощёчины, дезориентировавшей Елизавету. Связал с помощью тряпок руки и рывком поставил на ноги. Толкнул на стул и быстро привязал к нему. Лиза выкрикивала что-то, но среди потока брани не было готовности сотрудничать. Бобров резким движением поднял её вместе со стулом и положил на стол.
— Как зовут Маншарева? — спросил Иван.
— Я ничего не скажу!
— Совершенно излишняя храбрость, — устало ответил Бобров.
И, сложив полотенце, завязал им рот Асафьевой. Пошёл на кухню и подобрал подходящую кастрюлю. Наполнил её водой.
«Это точно её не убьёт?» — на всякий случай всё же уточнил Иван.
«Нет. Этот вид пыток нужен именно для получения сведений у пленника. Её ждут кратковременные потери сознания из-за имитации утопления и некоторые болевые ощущения. Потеря сознания, тем более многократная, лишает способности сопротивляться. Я буду отслеживать её состояние,» — заверил Зевс.
Удерживая кастрюлю одной рукой, другой Иван взялся за узел, чтобы держать голову Лизы ровно. Глаза девушки расширились от страха, что резко убавило у мужчины желания продолжать.
— Всё ещё не хочешь говорить?
Лиза начала мычать сквозь тряпку, и в этом мычании даже можно было разобрать слово «скажу». Иван с облегчением отставил воду в сторону. Потянулся к узлам на ткани, чтобы освободить девушке рот, когда в глазах потемнело.
В следующую секунду он осознал себя прыгающим через окно. Зевс не предупреждал об опасности, на это не было времени. Спутник напрямую перехватил контроль над телом и заставил сорваться с места со всей доступной практику силой.
А затем дом взорвался изнутри. Удар толкнул Ивана в полёт, спину обожгло жаром. Несколько мгновений дезориентации, удар в ноги. Напряжение ядра, и…
Руки упираются в грязную траву. Зевс с помощью техники погасил инерцию полёта, и Иван не покатился кубарем по земле. Мужчина, покачиваясь, поднялся и оглянулся. На месте дома полыхал огонь. В пламени нельзя было даже угадать стен.
«Что это было?!»
Иван был настолько поражён, что не замечал ни порезов от стекла, ни ожогов, не перелома, полученного при падении.
«Ракета,» — лаконично ответил Зевс. — «Выпущена с вертолёта.»
«Какого ещё…»
Сформулировать вопрос окончательно Иван не успел. Сквозь писк в ушах он увидел вертолёт, опускающийся к крышам домов. И с подножки вертолёта, с высоты метров десяти, на землю спрыгнул человек в тяжёлой броне.
— Опять, — обречённо простонал Иван.
Глава 35
«И мы снова с голой…» — начал Зевс.
Но Иван его остановил.
«Да, да, да, я понял» — поморщился мужчина, вскакивая.
Человек в броне вскинул пулемёт и открыл огонь. Иван несколькими перекатами попытался уйти с линии огня, прячась за старым сараем. Тяжёлые пули пробивали деревяшку насквозь, лишь иногда встречая препятствие внутри, врезаясь в какой-то металлический хлам. Стрельба прекратилась. Бронированный истукан опустил пулемёт и достал гранатомёт.
Иван рванул с места, почти без разбега перепрыгивая двухметровый забор, в полотно которого через секунду врезалась граната. Приземлился, оступившись из-за перелома стопы. Боли почти не чувствовал, но и нормально бежать не мог.
«Противник получил приказ взять тебя живым,» — обрадовал Зевс.
Иван подскочил и, прихрамывая, побежал прочь.
«Мне сразу полегчало, да,» — мысленно проворчал он.
«Противник в ответ не обещал, что притащит тебя целым,» — добил спутник.
Человек в броне сорвался с места так быстро, будто и не носил никакой брони. Тяжёлые стальные сапоги оставляли вмятины на асфальте. Металлический отбойник он даже не заметил. Сталь жалобно скрипнула, измялась, порвалась, не задержав человека в броне и на миг. Та же участь постигла двухметровый забор, броненосец прошёл насквозь, разорвав металлическое полотно.
«Он бежит быстрее,» — отметил Зевс.
«Почему мы бежим медленнее?!»
На очередном шаге повреждённая кость с хрустом встала на место, вызвав острую боль и свалив Ивана. В этот момент преследователь резко оттолкнулся от земли. И прыгнул почти на пять метров в высоту и без малого на тридцать в длину, разом сократив разделявшее их расстояние до минимума.
Иван ощутил резкий разгон ядра, а также зудящее чувство, оставляемое Зевсом, обыскивающим броню противника на предмет уязвимостей. И не находящим. Бронированный истукан резким ударом опустил свой кулак на землю, точно туда, где секунду до этого была нога Ивана. Бобров ушёл перекатом, одновременно вставая на ноги.
Руки мужчины налились силой, готовые обрушить несколько сокрушающих ударов. Но Иван откровенно не
