логову при любом удобном случае.
В планах на завтра было начало фарма и заготовка пушнины.
ТОМ I: 22. Словить белочку
Ночью мне ничего не приснилось, а жаль. Мне нравились те необычные грёзы, которые я начал видеть попав сюда. Они были настолько близки к яви, что мне порой начинало казаться словно я вместо одной жизни проживаю две, дневную и ночную. При чем ночная пока была не в пример интереснее чем дневная, приключений там было больше, а рутины меньше.
Казалось бы, как охота может стать рутиной? Это же перманентный драйв, азарт, адреналин, но… это если раз в месяц на нее ходишь. Или раз в год. Если ходить на охоту каждый день, то она превращается в работу, а кто любит работать, скажите на милость? Охотиться ради удовольствия и охотиться в качестве работы это две большие разницы. Есть еще вариант, мой, охотиться ради выживания, но он, в целом, только усугубляет положение.
Хотя, полагаю и работа может доставлять удовольствие, если она будет творческой. Препод по металловеденью рассказывал, что есть у него знакомый, который занимался необычной деятельностью. Его назначали директором абсолютно убыточного завода, он за год-два поднимал его с колен на ноги, выводил в рентабельность и увольнялся. Так и жил. Кризисный менеджер какой-то. Полагаю, ему скучно на работе не было.
Второй аспект, из-за которого мне не нравилось охотиться, это её кровавая суть, боль и смерть, которые я вынужден был причинять животным. Живя в развитом обществе и являясь потребителем в чистом виде, которому дичь попадает на стол уже в виде котлет, я не задумывался о предварительных стадиях, которые прошла эта котлета и был неприятно огорчен, когда мне пришлось с ними столкнуться во отчую, окунуться в это. Естественно, целесообразность данных действий полностью и безусловно превалировала в моем сознании, я собирался охотиться и убивать дальше, но удовольствия от данного процесса не получал. И вряд ли когда-нибудь получу.
Последним аспектом было разочарование, ибо подсознательно я надеялся на то, что за убийство живых существ мне будут давать опыт… Да, да, рассчитывать на это изначально было глупо, ведь даже если всё это и было виртуальной игрой, то было весьма и весьма продвинутой и реалистичной виртуальной игрой, то есть даже повышение уровня скорее всего происходило бы в ней постепенно и незаметно. При этом всё вышло как в анекдоте, вилки в итоге нашли, но осадок остался…
Рутина началась не сразу, первый день фарма выдался более, чем увлекательным, и вполне мог закончиться моей смертью. Я уже заметил, что местная живность порядком отличалась от земной. Вернее, не так: были образцы почти один в один с нашими, а были другие, более «прокаченные». У прокачанных белок оказался более пушистый мех, более длинные хвосты, более короткие морды и более плотоядные зубы. А, да, ещё у них имелись крылья-перепонки, на которых они планировали с дерева на дерево. В первый день охоты мне «повезло», и я натолкнулся именно на прокачанные версии белок, за что довольно-таки жестоко поплатился.
Супер-пупер-мега-белки оказались агрессивными. Я умудрился напасть на группку из пяти или шести особей. Когда белки поняли, что их товарка мертва, они совсем этому не обрадовались и напали на меня! Пять белок спустились с деревьев, скалили вполне себе острые зубы, шипели, верещали и кидались шишками. Не подпускали меня к падшей товарке. Когда я попытался приблизиться, то одна из белок накинулась на меня и приземлившись на плечо попыталась впиться в него.
Я сперва усмехнулся, ну крыса же, хоть и пушистая, куда ты лезешь, я ж тебя раздавлю одной рукой и не замечу. Схватил ее правой рукой и начал сжимать, от чего белка как-то неестественно задергалась, затрещала и — шандарахнула меня током! От удара по телу прошла волна судороги, скрутившая меня пополам и заставившая упасть на колени. И тут же на меня накинулись еще две злодейки. К такому, если честно, меня жизнь не готовила…
Полностью завалившись на землю, я пропустил одну белку над собой, но вторая прыгнула и вцепилась мне в руку, а при попытке снять её я получил повторный разряд тока. Словно подмышки кто-то схватил и щекочет, щекочет, щекочет, а сбросить этого кого-то не могу, лежу и дергаюсь как припадочный. Пальцы не сгибаются, общая координация нарушена, тело не слушается. В общем, уходил с места охоты я в тот раз как гордый лев — на четвереньках. Преимущественно.
Электро-белки отстали метров через двадцать. Ещё через полчаса я, отойдя от шока, вернулся и подобрал тушку подстреленного зверька; его сородичи, слава яйцам, её не забрали, не съели и не похоронили. Хотя я уже не удивился бы и такому развитию событий…
Так что в первый день охоты белочки мне прилично так наваляли. Может это тоже сыграло свою роль в формировании моего окончательного отношения к охоте, ведь первые впечатления самые стойкие.
Трофейная тушка и впрямь мало походила на белочку, скорее на бесенка или импа. Вероятно, экология тут была настолько хороша, что позволяла белкам эволюционировать/переродиться сначала в летяг, а потом и в электрических импов.
Разделал я этого импа по туториалу от нейросети, он услужливо подсвечивал, где разрезы делать, в какую сторону шкуру тянуть, где придерживать, где поджимать. На вкус мясо зверька ничем особым не выделилось, ну может только тем, что его оказалось мало. «Электрического» привкуса или какой-нибудь иной изюминки не обнаружилось. Может, способность биться током он получал от своей повышенной лохматости? Тогда есть вероятность, что одежда из импьих шкур будет биться током, или давать сопротивление к ударам электричества.
Охоту я после этого прискорбного инцидента не бросил, но внес в нее существенные коррективы, ведь в этом-то и состоит основное преимущество охотника от простого хищника: в способности изучать повадки жертвы. Я понял, что есть белки, а есть их прокачанные версии, которых условно назвал импы, и дальше охотился уже в соответствие с этой градацией. Белки и импы не были стадными животными, они жили запасами, собирательством, каждый тащил орешки в свое дупло. Опасность представляли только семьи, малые группы в пять-семь особей.
Поэтому на группы я старался больше не нападать, а если выслеживал импа, то всегда держал под рукой дубинку, чтоб можно было отмахаться в случае промаха. С соблюдением этих нехитрых правил охота наладилась, встала на поток, и даже превратилась в своего рода рутину.
Выхожу с зорькой километров за пять от логова, охочусь до обеда или до трех тушек, возвращаюсь назад. Обед,
