до мест, где безопасность на тракте уже более или менее обеспечивается регулярными разъездами баронской стражи. Своего лазутчика бандитам отбить не удалось, а он для них, похоже, очень важен, и Игнат считает, что в покое нас лихие люди не оставят.
- Я предложил командиру людей барона оставить пленного в Александровке под охраной местной милиции, - негромко рассказывает Игнат. – Сказал ему, что когда доберемся до города, стража может отправить сюда за ним усиленный отряд. По мне так это будет намного безопаснее, чем тащить его с нами.
- И что сержант?
- Отказался, - в голосе Игната звучит досада и непонимание. – Говорит, ему нужно как можно быстрее доставить пленника в Особую канцелярию, чтобы тамошние специалисты вытрясли из него всю информацию о крупной и опасной банде, зачем-то прибывшей в наши края. На самом деле, я думаю, ему требуется хоть какое-то оправдание произошедшему с его взводом. Он хоть и не командовал им на тот момент, но сейчас остался старшим по званию, и с него за понесенные потери тоже могут спросить по всей строгости.
- Плохо.
- Не то слово, - настроение Игната портится всё силнее. – Сержант не знает про артефакт и про то, что этот тип умеет им управлять. Поэтому он не представляет настоящей ценности пленника, а рассказывать ему об этом нельзя. Мы его совсем не знаем, и закончиться такие откровения для нас могут очень печально.
- Знаешь, Игнат, чем дольше я обо всём этом думаю, тем больше у меня возникает к тебе вопросов, - я пристально смотрю на старшего караванщика и вижу, что мое заявление его изрядно напрягает.
- Ну так задай, если возникают, - отвечает он после небольшой паузы, старательно делая вид, что не понимает, о чем я говорю. Впрочем, может и действительно пока не догадывается.
- Думаю, ты уже понял, что наш лазутчик – не просто нанятый шпион, а имеет прямое отношение к руководству банды. Может и не главарь, хотя и этого я не исключаю, но уж, как минимум, правая рука главаря. Слишком быстро они бросились его спасать и не отступили даже тогда, когда стало ясно, что всё пошло не по плану, и расставленная на нас западня не сработала.
- Я тоже думал об этом и готов согласиться с твоими выводами, - медленно кивает Игнат. – Вот только при чем тут я? Ты ведь говорил, что вопросы у тебя возникли именно ко мне.
- Сейчас поймешь. Подумай, в каком случае главарь большой банды или его правая рука пойдет в разведку лично? У лихих людей такое вообще-то не принято. У них что, бывших охотников и следопытов в банде нет? С чего бы авторитетному человеку рисковать своей шкурой, да ещё и тащить с собой дорогущий артефакт?
- Хороший вопрос, - Игнат задумывается и молчит почти минуту. – Знаешь, мне приходит в голову только одно объяснение. Видимо, задачу, которая стояла перед лазутчиком, кроме него решить никто из бандитов просто не мог.
- Верно мыслишь, - я рад, что старший караванщик сам пришел к верному выводу, и теперь мне не нужно тратить время на дополнительные объяснения. – А теперь вспомни, что я тебе говорил ещё на первом привале. Шпион использовал артефакт для наблюдения за караваном. Как думаешь, зачем было брать с собой такой дорогой и редкий конструкт, если вместо него можно обойтись обычным биноклем?
- Видимо, в обычный бинокль не всё можно увидеть, - Игнат смотрит мне в глаза и, кажется, уже понимает, каким будет мой следующий вопрос.
- И снова правильно. Похоже, мы с тобой думаем в одном направлении. Главари напавшей на нас ватаги не собирались просто грабить караван, - я немного понижаю голос и чуть наклоняюсь к собеседнику. – Это могло быть вторичной задачей или всего лишь прикрытием, чтобы не рассказывать о главной цели остальным членам банды. На самом же деле они хотели заполучить что-то конкретное, и наш пленный собирался убедиться, что это что-то действительно находится в одной из подвод каравана. А еще лучше – точно определить, в какой именно, чтобы при нападении случайно не повредить нужный им предмет. Думаю, шар-артефакт был нужен шпиону именно для дистанционного обнаружения этого предмета, а значит, их цель – какой-то конструкт тайкунов. Наверняка редкий, очень дорогой и, вероятно, способный как-то взаимодействовать с моим трофеем, изъятым у лазутчика. А теперь, Игнат, два моих главных вопроса к тебе. Первый – что настолько уникальное вы везете с собой в город? И второй – кто мог слить бандитам информацию о том, что нужный им конструкт поедет именно с нашим караваном?
- Послушай, Белов, - старший караванщик смотрит на меня с демонстративным возмущением. – А не слишком ли много ты хочешь знать? Я не уполномочен обсуждать с тобой подобные вопросы. Это наше внутреннее дело, а ты даже не житель Динино, во всяком случае, пока.
- Игнат, ты сам-то подумай, есть ли смысл хранить в секрете от своего партнера и союзника то, что уже давно известно даже бандитам? Все ваши тайны кто-то сдал главарям лихих людей, и вполне возможно, что этот кто-то – один из доверенных и авторитетных жителей вашего поселения. Другому бы такую информацию просто не доверили.
- Ладно, будем считать, что действиями во время отражения атаки банды ты полностью доказал свою надежность, - сдается Игнат. – Да, мы действительно везем в город очень необычный конструкт тайкунов. Его четыре месяца назад нашел один из самых опытных охотников Динино. Где нашел, я говорить не буду, да это к делу и не относится. Достаточно будет сказать, что в городе на него уже есть покупатель. Очень надежный и многократно проверенный. О сделке мы предварительно договорились во время предыдущего визита в город.
Что-то мне это очень сильно напоминает… Похожую историю я совсем недавно слышал от Данжура. Может, конечно, в данном случае всё и не так, но уж очень неприятная возникает аналогия.
- Покажешь конструкт?
- Зачем? Что тебе это даст?
- Пока не знаю. Возможно, трофейный шар как-то на него отреагирует, и это даст нам ключ к пониманию того, зачем он понадобился бандитам.
- И чем это нам поможет?
- Ну, например, тем, что продать отдельный конструкт или даже конструкт вместе с пленником, знающим, как с ним обращаться, это совсем не то, что предложить покупателю комплект из двух взаимосвязанных артефактов вместе
