я увидел — тёмный зев то ли естественной пещеры, то ли тоннеля, куда уходила дорога. Над пещерой нависал корень — такой гигантский, что в первый момент я даже не понял, что это часть живого растения. Его ствол вставал стеной, покрытой разломами коры, в которой едва ощущалась округлость. Её края справа и слева уходили в зелёный полумрак, теряясь в нём.
Я задрал голову, чтобы попытаться увидеть верхушку этого супер-дерева, но не успел: мы нырнули в пещеру.
— Ты ведь ещё не понял, где мы, так? — спросил Даниил.
— Нет, — искренне ответил я, — но впечатляет.
— Я поняла, — вмешалась Алина.
— И не сомневался, — хмыкнул Даниил.
— Скакун Вотана, — продолжала Алина, — основа нашего мира… считалось, что она утрачена, а последний корень лежит в Горах Недоступности.
— Верно, всё верно, — кивнул разведчик. И снова замолчал.
Ехали мы довольно долго. И это была странная дорога, похожая на аттракцион в парке развлечений: серпантин со стенами из живого дерева, где видно каждое волокно.
Наконец, мы оказались в огромной… нет, пещерой это назвать было сложно. В огромном дупле? Древесный свод тут сходился высоким куполом, а свет падал из большого овального отверстия, которое находилось на одном уровне с полом, покрытым то ли мхом, то ли древесной трухой, давно перегнившей.
— Жаль, ты так и не прочитал ни одной религиозной книги, — вздохнул Даниил и заглушил двигатель.
— Мне тоже, — искренне ответил я, — что мы тут делаем?
— Начинаем выполнять резервный план, — ответил разведчик, — ты ведь всё ещё хочешь выбраться из этого мира?
Я посмотрел на Алину.
— Я всё знаю, — ответила она, — он рассказал.
— И ты поверила? — удивился я.
— Сразу и безоговорочно. А что мне оставалось делать, после всего, что случилось?
— Ты возродилась тут? Или сбежала после возвращения там? — я, наконец, задал давно мучивший меня вопрос.
— Это так важно? — усмехнулась Алина.
Ещё секунду назад мне казалось, что да. Это исключительно важно.
А потом я вдруг вспомнил с какой лёгкостью сорвал маску с Тревора. Если бы я знал, что ему не суждено вернуться, что смерть вдруг снова стала окончательным приговором — остановило бы меня это? Совсем не уверен. К тому же страдание ведь есть страдание. А перед смертью ему пришлось помучиться… чем я ответил на доверие? И ещё дорога по мёртвым и умирающим животным… скольких я переехал? Из тех, которые ещё дышали? И потом, это странное видение со львом…
— Не уверен, — ответил я.
— Вот и я тоже, — Алина несмело улыбнулась, — но, если вдруг тебе просто любопытно, я пришла в себя здесь. На этой стороне. Была уверена, что ты тоже тут.
— Спасибо, — сказал я, обращаясь к Даниилу.
— За что? — тот недоумённо взглянул на меня, оторвавшись от поиска каких-то вещей в багажнике, — а, ты про Алину… не спеши благодарить. Это ведь необходимое условие. Тебе нужен стимул, чтобы всё получилось.
До меня не сразу дошёл смысл сказанных слов. А потом я захотел сбросить разведчика наружу. Глядя на его крепкую фигуру, я ещё подумал, что это был бы эпичный поединок. Но потом опять в моей голове что-то щёлкнуло, и я увидел ситуацию с другой стороны. Разве я не стал бы искать Алину? Смог бы ли отправиться в горы, чтобы сбежать из этого мира? И даже если смог бы — стал бы я полностью выкладываться на этом задании?..
Ответ был очевиден. Я обдумал это. Принял. И не стал нападать на Даниила.
— Понял? — спросил Даниил, доставая пару фонариков и огромный моток верёвки с карабинами и костылями.
— Понял, — ответил я, — но, может, кто-то расскажет мне, что за скакун Вотана?
Алина вздохнула и беспомощно посмотрела на Даниила.
— Как сложно с вами, с новорожденными, — улыбнулся он, — я не смогу пересказать при всём желании содержание всех религиозных текстов и догматов. Надеюсь, ты понимаешь.
Я кивнул.
— Да и времени у нас, как мне кажется, не много, — Даниил тревожно посмотрел в сторону отверстия, — ну да ладно. Большинство религий сходятся в том, что наш мир был создан вокруг некоего могучего дерева.
Не то, чтобы я был большим специалистам по скандинавским мифам. Но про Иггдрасиль, конечно, слышал. Что ж, логично, наверное, такое встретить в мире бессмертных воинов.
— Это дерево называют скакуном Вотана, одного из богов, который встречается сразу в нескольких культах, на обоих сторонах, — продолжал разведчик.
— Да, я в курсе, — вставил я, подумав о золотой статуе, — то есть это, — я обвёл руками вокруг, — реальное воплощение мифа? Но тогда почему война не концентрируется вокруг обладания этим местом?
— Потому что скакун Вотана давно считается метафизическим объектом, олицетворяющим мировое единство, — ответил Даниил, — никто не думает о нём как о чём-то материальном.
— Я… не понимаю!
— И это странно, — разведчик пожал плечами и улыбнулся, — потому что ты — и есть тот, кто способен увидеть наяву это дерево. Прежде, чем открыть проход в Горах Недоступности.
— Мы попали сюда только благодаря тебе, — вмешалась Алина, — без тебя это просто высокий лес.
Похоже, мне надо привыкать, что меня используют втёмную. Неприятное ощущение.
— И зачем это? — спросил я, — чем был плох первоначальный план?
— Тем, что я кое-что понял, — вздохнул Даниил, — понимаешь, это дерево растёт в разных мирах. Но не так, как я это представлял себе раньше. Оно как бы вывернуто наизнанку. То, что здесь находится у корней — вершина там. И наоборот. Я долго размышлял о твоём рассказе и, кажется, понял, что за тварь тебя преследовала и загнала в пещеру.
— Дракон-у-корня, — снова вмешалась Алина.
— Верно, — улыбнулся разведчик, — именно дракон.
— Ты ей всё рассказал? — спросил я.
— Конечно, — кивнул Даниил, — иначе бы она ни за что не согласилась последовать за нами.
— Нам ведь всё равно надо попасть к замку, верно? Который в горах? Чем нам поможет это дерево? — место, где мы находились, действовало на меня угнетающе; я не мог сосредоточиться, не мог быстро обрабатывать информацию. Слишком безумными были вводные.
— Ты
