что Мисураги навредит ему своим вмешательством? Наверное… Алая Они опустила руки, показывая, что трогать юношу она больше не собирается. При этом девушка испытывала странное волнение — самое верное чувство, инстинкт, говорило ей, что битва ещё не закончена… Но кем теперь был противник?
Девушка с прищуром рассмотрела Чёрную даму; последняя явно не была для неё союзником… В ней Мисураги чувствовала неизъяснимую, холодную и, что самое странное, знакомую враждебность… Вдруг, Алая Они округлила глаза. Она вспомнила, что раньше уже испытывала нечто подобное, — там, в Париже, когда они обсуждали тактику. Долгое время Мисураги считала, что среди офицеров и генералов прятался шпион британской империи, который хотел его убить, но… Судя по всему, дело было в другом.
Источником враждебного чувства была эта девушка, Его сестра.
Почему?
Сейчас явно было не самое подходящее время в этом разбираться. Алая Они шагнула назад и крепче схватилась за свою нагинату.
Между девушками, облачёнными в крепкую сталь, повисла незримое напряжение… Они стояли в полной тишине, посреди разрушенного города, в то время как вокруг то и дело раздавался довольно реденький артиллерийский грохот.
Явление серебристого титана и тот разрушительный дождь, которые он обрушил на землю, временно остановило сражение. Всюду лежали разрушенные и расплавленные Кладенцы. Некоторые из них смогли убежать и спрятаться под землю, однако вылезать они не спешили.
Простых человеческих трупов было относительно немного; во-первых, потому что люди просто растворялись после касания серебристой искры; во-вторых, потому что, когда сражаются доспехи, простые солдаты стараются держаться подальше от поле боя. Они атакуют второй и третьей волною, когда пройдёт авангард, добивая остатки.
Вот и теперь они явились в намеченное время и увидели шокирующую картину: целое кладбище сверкающей брони… Люди не могли поверить своим глазам. Что здесь произошло? Сами они видели только луч света и серебристое сияние в небесах. Все остальные события оставались покрыты завесой тайны… Впрочем, что было это ни было, вид десятков уничтоженных рыцарей вызывал форменный ужас…
Меж тем Игорь постепенно пришёл в себя и выпрямился в свой полный семиметровый рост; у мужчины всё ещё немного кружилась голова, однако теперь он мог хотя бы стоять прямо. Его тело разрывала давящая боль, примерно такая, которую испытывает горло, если за раз проглотить слишком много воды; только это чувство было ещё и приятным. Тёплая, могущественная энергия проникла в железную кожу Игоря, закаляла его плоть.
Юноша выдохнул и улыбнулся.
В его голове раздался спокойный женский голос:
«Вы впитали слишком много энергии за раз, Мастер. Мне пришлось забрать примерно десять процентов себе, чтобы она вам не навредила… Благодаря этому я скоро стану национальным достоянием.»
«Рад слышать, Вторая. Так я теперь Легенда?»
«Почти… вы станете полноценным Легендарным доспехом примерно через двадцать шесть минут; затем, в течении нескольких часов вы перейдёте с начального до средних этапов Легендарного ранга.»
«Так быстро?»
«Ваша последняя жертва находилась на пике Легендарного ранга, на Божественном перепутье…»
«Вот как… Божественное перепутье…»
Игорь кивнул и осмотрелся. Его взгляд опустился на Елисавету, которая стояла неподалёку. Девушка повернулась, и, неким образом, даже через непоколебимую чёрную сталь её доспеха юноша ощутил беспокойство, которое испытывала девушка.
— Всё в порядке… — сказал Игорь.
— Я цел, — добавил он и обратил глаза на Мисураги.
Последняя хмыкнула хриплым железным голосочком и сказала:
— Мне какое дело.
— Действительно…
Игорь усмехнулся и осмотрел поле боя. Битва затихла, однако это было временно. Пришло время закончить начатое и взять Лондон, и вот уже юноша намеревался сказать об этом Мисураги и Елисавете, как вдруг…
«Мастер,» — в его голове раздался голос Первой.
«Что-то случилось?»
«Опять… На северо-западе, ах…» — голос девушки сорвался в болезненный вздох. Игорь напрягся и посмотрел в небо, в том направлении, из которого показался серебристый рыцарь. На первый взгляд всё было спокойно, однако это была иллюзия. Внимательно присмотревшись, Игорь рассмотрел в небесах что-то золотистое, как будто маленькое солнце. Это был… Крест.
…
…
Топ.
Топ. Топ.
Топ…
Чем ниже Пауль и принцесса Татьяна спускались в бездну, тем ярче разгоралось золотистое сияние; в какой-то момент оно захватил всё вокруг, так что могло показаться, будто они попали в царство света. Ступенек оставалось совсем немного. Когда принцесса посмотрела вниз, в её голубых глазах отразился массивный золотистый шарик.
Вскоре Пауль спустился с последней ступеньки на землю, перевёл дух и медленно прошёлся к сверкающей сфере. Её сияние осветило бледное лицо мужчины, его мокрые, вспотевшие от боли волосы и потёки крови у него на губах. Мастер прикрыл веки и прошептал:
— Осторожней. Держись у меня за спиной.
— Принято! — заявила девушка.
Мужчина опустил на золотистый шарик ладонь… Вдруг, его сияние вспыхнуло ещё ярче, как самое настоящее солнце. Стенки пещеры затрепетали. Их покрыли сотни, тысячи маленьких крестиков. Шар закружился, завихрился и стал стремительно менять свою форму...
Принцесса, щурясь и выглядывая из-за мужской спины, увидела, как он медленно превращается в громадного железного титана…
3. XII
Золотистая сфера стала меняться; казалось, она была вовсе не стальной, но сделанной из жидкого света. На глазах принцессы Татьяна она стала приобретать человеческие очертания, превращаясь в золотого титана.
Вот у него выросли ноги, руки, голова… С каждой секундой его облик становился всё более отчётливым. Через пару минут сияние потускнело, и стало возможно рассмотреть доспех во всём его величии.
По сравнению с ними, великан напоминал даже не столько броню, сколько странного, худощавого человек с налётом насекомого, с которого содрали его хитиновый панцирь, а затем облили жидким золотом… Его стальная кожа источала бледно-золотистый туман; всё его тело, с ног до головы, было покрыто разномастными белыми крестиками. Они усеивали его в разнобой, точно звёзды ночное небо.
Броня была небольшой, всего шесть метров ростом, и в то же время она обладала неописуемым величием. Её лицо, несмотря на «человечность» всего остального тела, был совсем не похоже на человеческое и напоминало что-то среднее между черепом и цветком. На спине великана сияли крылья, — не кожаные и даже не железные, но самые обыкновенные крылья, с белыми пёрышками, как у птицы. Его кисти были непропорционально длинными относительно тонких рук, пальцы — закруглёнными.
Титан производил странное, пугающее впечатление, как будто он был искривлением самого образа человека; в нём было что-то от арлекина, измазанного белой краской. Он казался произведением искусства и в то же время воплощением детского рисунка. Взгляд на него завораживал, опьянял, и казалось, будто музыка начинала играть у тебя на сердце.
Пауль выдохнул и свалился на колено; его дыхание было тяжёлым, лицо бледным, и в то же время его губы приподнялись в лёгкой улыбке.
— Получилось, — сказал мужчина и вдруг закашлял. На землю брызнула густая чёрная кровь.
—
