Вот этот бой с молодым и резким, как понос, парнем был очень близок именно к тому, «как надо». Тот же блок вакидзаси гросс-мессера, в реальности я бы ни за что так не поступил. Но так как Чистота – клинок неразрушимый, то в данном случае это было полностью оправдано, и угрозы сломать лезвие меча вследствие силового столкновения с более тяжёлым оружием не было. Из той же серии и режущий выпад шпагой по бёдрам гладиатора… В материальном мире столь лёгкий клинок, как Слово, с такой дистанции и подобным ударом ни за что не пробил бы латную броню Крикса. Да, разумеется, я провёл анализ движений противника, оценил его сильные и слабые стороны. Выработал концепцию одного удара, чтобы закончить бой как можно быстрее и эффектнее. Но вот дальше действовал, как и нужно, реагировал на ситуацию без лишних размышлений, которые меня бы замедлили, а интуитивно, согласно своим умениям и навыкам. В Испании есть множество легенд о великолепных дуэлянтах, которые во время поединка читали стихи, пели серенады или вели оживлённую беседу с секундантами. То есть их голова была занята совершенно посторонними для боя вещами, и тем не менее, даже с таким подходом, они выигрывали, причём в тех поединках, где на кону стояла их жизнь. Впрочем, у меня был и живой пример перед глазами, Вика легко побеждала меня, при этом читая книгу! Иногда это даже бесило и откровенно выводило из себя.
Ранее всегда приходилось думать во время поединков, пропускать каждое движение через голову. От чего я часто не успевал и был непозволительно медленным для звания настоящего мастера. В натренированных танцах, где все движения в результате многочисленных повторений зазубрены и выучены, вот там да, там мозги уже были не нужны, и я успевал за женой без особых проблем. Но стоило от заученного перейти к бою, как тут же разница в скорости принятия решений становилась очевидной, и я проигрывал без малейшего шанса.
Сегодня же я действовал иначе, именно так, как надо – голова отвечает за стратегию, а тело за тактику и непосредственное исполнение. А так как весь бой был проведён в Изломе с учётом его специфики, то можно сказать, что я не только освоился быть проекцией, но и реально шагнул на следующую ступень мастерства. Без каких-либо скидок на то, театральное это фехтование или боевое!
Ещё одним хорошим знаком являлось то, что паранойя из кричащего внутреннего голоса постепенно становится шёпотом-советчиком. У меня так всегда, когда попадаю в непривычную обстановку, то вначале дёргаюсь по любому поводу. В голову лезут самые худшие из вариантов. Но проходит время, осваиваюсь на новом месте, и мир перестаёт быть ловушкой, созданной только для того, чтобы меня уничтожить.
Если сложить всё произошедшее, то вывод прост, я привык к этому миру. Привык к его необычности, ко всем его странностям, к сенсам, к оборотням и даже к Излому с его Прорывами. Смирился с тем, что никогда не вернусь, не обниму Вику, не увижу детей. Не разумом, а душой принял – это новая жизнь. Совсем, совсем новая…
В размышлениях, даже не заметив, развил такую скорость, что за считанные минуты город и залив остались за спиной. Пришлось делать небольшой крюк, чтобы выйти к северной оконечности Холма. Никогда ранее не смотрел на столицу с этого ракурса. Многочисленные парковые зоны, аллеи, полные зелени внутренние дворы клановых вилл, а на вершине белоснежными изящными стрелами царапают низкие облака башни герцогского Замка. Если не вглядываться в движение транспорта, а, наоборот, немного расфокусировать взгляд, то складывается ощущение какой-то средневековой пасторали. Совершенно не похоже, что за огромным, возвышающимся почти на две сотни метров над морем, холмом располагается один из самых населённых городов мира. Да, аристократы любят тишину и умеют себе её обеспечить, не зря недвижимость на северном склоне считается самой элитной во всей столице.
В любое другое время с огромным удовольствием побродил бы по тихим зелёным улочкам, заглядывая в частные сады и парки, благо в Изломе я при этом ничем бы не рисковал. Но сегодня, пожалуй, хватит новых впечатлений. Лучше побыстрее вернуться домой, ещё раз обдумать всё произошедшее и подобрать новое место для тренировок. Есть у меня стойкое ощущение, что если завтра снова появлюсь на территории грузового порта, то опять встречу этого наглого юнца. Проиграй я драку так, как проиграл он, в его-то возрасте, то списал бы свою неудачу на случайность и на козырной туз в виде второго клинка в рукаве противника. Есть далеко не нулевая вероятность, что этот Крикс будет меня ждать, пылая жаждой реванша. Не то чтобы меня страшила новая встреча, но я ещё слишком хорошо помнил, как из-за случайностей и дурости два рейга выпали из Излома и убились у меня на глазах. Этот гладиатор слишком горяч и вполне может учудить нечто такое, что в итоге обернётся трагедией, даже если я буду всеми силами пытаться такой вариант предотвратить. Он, конечно, хамло и наглец, но его крик «Нападаю!», а также слова «своих не убиваю» – за всем этим явно чувствуется какой-то стержень. Есть что-то в этом парне, что мешает относиться к нему однозначно негативно.
Пересекая клановые кварталы на скорости хорошего спорт-кара, нет-нет да поглядывал по сторонам. Как же тут красиво! Особенно в северо-западной части с видом на море и рейд. В одном месте даже остановился, ощутив нечто похожее на дежавю. Несмотря на то, что ни я сам, ни Изао никогда не были в этом районе города, вид, открывшийся моим глазам, был удивительно знаком. Минуты три стоял на месте, пытаясь вспомнить, а потом махнул рукой и побежал дальше. Скорее всего, это чувство узнавания было вызвано тем, что когда-то видел похожий вид на какой-нибудь открытке или картине.
К себе добрался без каких-либо приключений, один раз заметил силуэт другого рейга в Изломе, прыгающего, как и я, по крышам, но с ним удалось легко разминуться. За три квартала привычно ушёл в канализационную сеть и уже по ней спокойно дошёл до дома. Пока пробирался по подземным лабиринтам, поймал себя на мысли, что ориентируюсь в них ничуть не хуже, чем на поверхности, вот что значит привычка.
Только зашёл в квартиру и, выйдя из Излома, скинул экипировку, как раздался звонок городского телефона. Обычно Изао никто не звонит, не было у него друзей или подруг, так что трубку я поднял с лёгким недоумением.
– Слушаю…
– Бонжур, сына, – донёсся из динамика наигранно бодрый голос Мелани.
– Бонжур, мама, – чего
