повёл себя очень глупо. При этом понимал, что повторял бы это снова и снова, а если бы мне, как в «дне сурка», дали возможность запоминать предыдущие попытки, то достаточно быстро я научился бы убивать всю тройку до прихода стражи.
— Помочь, братан? — раздался за спиной хриплый бас.
Вот как-то отложился у меня в голове стереотип, что когда к тебе в местах заключения сзади подходят, то «да» лучше не говорить…
— Верёвку развяжи! — как мог уверенно произнёс я, понимая, что «вы не могли бы помочь» тут вряд ли оценят.
— А ты мне что? — с наездом уточнил голос, но по секундной паузе и мимолётной неуверенности я понял, что надо давить.
— Башку тебе не откручу, когда освобожусь!
— Да ладно, ладно! — голос изменился, и я почувствовал, что руки коснулись верёвки.
Под городским имуществом стражник, видимо, её и подразумевал, но уж больно не солидно было просить относиться к ней с осторожностью
Через полминуты пыхтения давление на запястья ослабло, и вскоре я почувствовал, что свободен.
— Спасибо, — прохрипел я вставая.
— Да не за… — Тут спаситель (среднего роста и субтильной комплекции мужик лет тридцати) разглядел моё лицо… — Это ты, что ли, щенок, мне башку открутить собрался?
Он не выглядел сильно борзым, но в камере находились и молча наблюдали за происходящим ещё двое. Видимо, перед ними он и решил выделаться. Что характерно, стражи рядом с решётками не было.
Расправив узкие плечи, мужик шагнул ко мне и тут же упал на колени хватая ртом воздух. Ну да, попадание кулака в солнечное сплетение обычно такие симптомы и вызывает.
— Я, — я нагнулся и поднял с пола верёвку, — а ты что-то хотел?
— Не-е-ет, — кое-как выдавил из себя поверженный противник.
— Верёвку давай сюда!
Да твою же мать!..
Со скамейки поднялись оба других сокамерника. По их здоровой комплекции и уверенным позам стало понятно, что так просто их завалить не выйдет.
Ладно, сначала план «А». Мирный.
— На.
Я кинул веревку тому, кто просил.
— Тридцать золота давай сюда.
Ясно… Тогда план «Б».
— У меня только, — я шагнул к нему, делая вид, что проверяю содержимое кошелька, — Девятнадцать…
— То, что на тебе, давай сюда!
Ну, если я их легонько порежу, ничего же не будет? Скажу, мол, сами бросились. Мужик подтвердит.
— Да-да. Сейчас…
Я сделал ещё шаг и активировал нож.
Активировал нож!
Ни хрена я его не активировал. А меч? Та же фигня. Видимо, место блокирует оружие. Разумно.
— Что ты возишься⁈
Здоровяк сам преодолел последний метр и, оказавшись передо мной, протянул руку, не занятую верёвкой.
Ну, тут уже без вариантов… В уличной драке правил нет. Короткий взмах, и моё колено врезалось в пах громиле. Он согнулся, а я, схватив его за куртку, бросил на второго.
Они покатились по полу камеры, и я, подскочив, носком ботинка смачно двинул в челюсть тому, кому ещё не прилетало.
В фильмах именно в этот момент появляются полицейские и невинному главному герою прилетают люли. Но в этом мире всё работало немного иначе. Никто не прибежал.
— Да я тебя… — прохрипел тот, что получил по яйцам.
Он не договорил, так как тоже получил в челюсть…
* * *
— Может, проще их добить?
Я подошёл к скамейке, где на самом краешке уже сидел самый первый, взбрыкнувший на меня мужик.
— Н-не стоит… Это люди Криспа Рыжего…
Да? Я снова залез в инвентарь и попробовал достать визитку бандитского главаря, к слову, занявшую специально предназначенную для этого безлимитную ячейку.
Опа! Получилось! А если ещё раз нож? Хрен…
Надо запомнить, что есть места, где на активацию определённого типа предметов может быть наложено ограничение.
— Да я тебя… — медленно поднимаясь, снова проговорил неугомонный и, видимо, самый крепкий тип. Тот самый, что попросил верёвку и золото.
— Смотри!
Я шагнул к нему и вынул визитку Криспа.
— Да, б. я… — выдохнул громила. — Что ж ты сразу не сказал…
— Да не успел. Ты сразу вы.бываться стал… — ответил я в привычной для него манере.
— Прости, братан, попутал… — Он встал и помог подняться второму. — Не видел раньше, да и выглядишь молодо.
— Овощей много ем, а по утрам по набережной бегаю. Вот хорошо и сохранился.
— Да… Тоже надо начинать, а то вот сегодня от мудаков легавых не убежали…
— От кого?
Будто из неоткуда за решёткой возник стражник.
— От бравых стражей правопорядка, говорю… — сморщился заключенный и со вздохом сел на скамейку.
— Плюс сутки за оскорбление должностного лица!
— Да ладно тебе, начальник… Устойчивое выражение… В житейском разговоре… — заканючил здоровяк, но стражник на него не смотрел.
Он открыл дверь в камеру и ткнул пальцем в меня.
— На выход! Верёвку не забудь!
* * *
Он провёл меня в большой кабинет, где сидел следователь. Ну, видимо, это был следователь… Так-то он вообще не отличался от того, что меня привёл. Сесть мне не предложили.
— Имя!
Страж порядка рявкнул так громко и злобно, что моментально стало понятно: быстро меня отсюда не выпустят.
С полчаса он допрашивал меня об обстоятельствах происшествия. Правда, говорил я меньше, чем ждал, пока он всё тщательно запишет пером в толстую тетрадь.
— Где остановились? — подходя к концу, спросил дознаватель.
— В общежитии гильдии силачей, — со вздохом ответил я, опасаясь, что из-за случившегося у меня могут возникнуть проблемы с этой самой гильдией.
После моих слов перо над листом бумаги зависло.
— Ты член гильдии?
— Да, завтра с утра первое занятие.
— Да чтоб тебя… — Следователь откинулся на стуле. — Взнос уже сделал?
— Ещё вчера.
— В камеру его! — рявкнул вдруг он, и спешно забежавший вояка вытолкал меня из кабинета.
* * *
В камере я просидел ещё два часа, а потом меня снова вызвали. На этот раз в большой кабинет, скорее даже зал.
Тут были два стражника, следователь, который меня допрашивал, тройка «потерпевших» (блондину руку уже вылечили), мужик широкой комплекции и с париком (во всех мирах такая штука есть, что ли?), похожий на судью. Также присутствовали хозяйка труппы Кристэл и две незнакомые мне дамы.
Одна, крупная, богато одетая, лет пятидесяти и с сединой в тёмных волосах, смотрела на меня с неприязнью. Другая, стройная, светловолосая и в строгом костюме, лет тридцати, напротив, разглядывала меня с любопытством и, как показалось, даже одобрением.
Когда я зашёл, на секунду повисла пауза, а потом вновь разгорелся только что прерванный спор.
— Да я сама видела, как ты в неё бутылку кинул! — крикнула Кристэл, тыча пальцем в блондина.
— Я специально мимо, — огрызнулся тот.
— Да ты просто бухой был, вот и промазал.
Я улыбнулся хозяйке труппы и встал на указанное место напротив судьи.
— Тихо все! — неожиданно высоким голосом произнёс он и посмотрел на меня. — Почему вы напали на этих людей?
— Они хотели покалечить выступающую девушку.
— Яблоком не покалечишь! — влезла крупная женщина, подтвердив то, что она не на моей стороне.
— Девушка работала на высоте, и если бы упала, то могла покалечиться, — возразила ей светловолосая.
О! А эта за меня. Адвокаты, что ли? Хм, не думал, что у них тут такая развитая система правосудия.
— Остальных я уже выслушал, — заговорил судья, снова обращаясь ко мне. — Вам есть что добавить?
— Ну… — он застал меня врасплох, и я ненадолго подзавис. — Вины не признаю, уроды получили по заслугам.
— Ты кого уродом назвал, мудила… — блондин аж затрясся от негодования.
— Тихо, я сама, — с ласковой улыбкой обратилась к своему подопечному женщина и повернулась ко мне. — Ты кого уродом назвал, мудила? Это барон Крунос!
Да что ж за мир такой… Куда ни плюнь, в барона попадёшь… Зато это объясняет уверенное поведение этих отморозков, и если я правильно понимаю общемировую работу судебных систем, то понижает мои шансы на благоприятный исход.
— Мне по хер, кто это, —пожал я плечами. — Но что он урод, знаю точно.
— Да я тебя!..
Барон рванул ко мне. Правда, не очень рьяно и специально пробежал мимо стражника, чтобы тот его остановил и меня «спас».
— Займите своё место, барон, — строго сказал судья. И дождавшись, пока разъярённый пострадавший выполнит его распоряжение, продолжил обращаясь к двум дамам по очереди. — Барон Крунос признаётся виновным в хулиганстве. Штраф: тридцать золотых в казну и двадцать в качестве компенсации труппе мадам Кристэл. Простолюдин (как мило) Илья признаётся виновным в непропорциональном нанесении вреда здоровью. В качестве компенсации он обязан выплатить тридцать золотых в пользу барона.
— Ваша честь, — вперёд вышла полная дама, — мои подопечные суммарно заплатили лекарю почти двести золотых, да и моральный ущерб…
— Наши врачи вылечили бы за двадцать, —
