Схрон. Дневник выживальщика. Книга 7. Underground - Александр Сергеевич Шишковчук

С этими словами Спаун выхватил из моей кобуры револьвер. Я ничего не успел сделать, трава ослабила мою реакцию. Дима-травник приставил дуло к своей башке и, заливисто хохоча, нажал спуск.

БУХ!

Кровавый фарш размазало по салону. Пуля, разметав черепушку, застряла в крыше. Сука! Сука-сука-сука! Ебучее жирное блядище! Что же ты наделал? Меня трясло. Не знаю, то ли от его слов, то ли проблем, которые устроил толстый долбоеб. А если кто-то слышал выстрел? На чем теперь ехать? Куда девать труп?

Следующая мысль кипятком обожгла мой бунтующий разум. Лена! Что с ней?

Подхватив и спрятав револьвер, вместе с пороховыми газами вывалился из крузака. На улице было тихо. Шатаясь, я бежал в сторону мотеля. Если он хоть пальцем ее тронет, я разыщу эту падлу в любой параллельной вселенной. Ему пиздец будет! Просто пиздец!

Распахнув дверь нашего номера, я потерял дар речи и стал просто орать в голосину. Лены не было! Только ее вещи на постели и… пакет с ебучими мандаринками! Он похитил ее, пидарас!

— Аааааааааа!!!

— Придурок, ты меня напугал! Чего ты орешь? — услышал я голос любимой.

Лена вышла из ванной. Мокрая, завернутая в полотенце.

— Откуда это?! — прорычал я, тыча дулом револьвера в пакет с мандаринами. Пушка неизвестно когда оказалась в руках.

— Да просто захотелось цитрусов, — улыбнулась Лена. — Я купила в буфете.

— Уф… — с непередаваемым облегчением я обнял девушку.

— Все хорошо, Саша. — Ее нежные руки гладили мою мускулистую спину. — Будем ложиться? Так хочу уже прижаться к тебе и заснуть в твоих объятиях.

— Я тоже этого хочу, любимая, — в глазах у меня защипало от прилива нежности. — Но есть еще одно дело. Ты ложись, я скоро приду.

— Какое еще дело?

— Потом расскажу… — Не хотелось шокировать девушку обезглавленным трупаком в машине.

— Ладно, жду тебя, пупсик! — игриво сказала Лена, забираясь под одеяло.

Я выбежал из номера. Надо выпить. Причем срочно! Дохлый жирный обмудок подождет. Завернув в буфет, подошел к стойке и заказал стакан конины. Ебнул, не чувствуя вкуса. Заказал еще. Фууу… начало отпускать.

— Здравствуйте, Александр, — раздался за спиной спокойный вежливый голос. — Давайте присядем за столик у окна. Этот разговор не для чужих ушей.

Я медленно обернулся на барном табурете. Передо мной стоял дальнобойщик, тот самый, похожий на Путина. Вблизи сходство с президентом было стопроцентным. Его мордатый кореш сидел за столиком и мрачно буравил своими зенками. Руки под столом. Не иначе там пушка. Я кивнул и направился вслед за Володей. Этот бесконечный день отучил удивляться чему-либо.

Подойдя к столу, я проворно уместил свой тактический зад на пластиковый стул. Нормальная у них тут поляна. Шикуют «дальнобои». На столе манили ароматами всякие изысканные, как в передаче «Смак», блюда — запеченная дичь, охуевшие салаты и дымящиеся горшочки с какой-то стопудово вкусной хренью. Интересно, мне разрешат похавать?

Подошедший Путин отчего-то крайне пристально буравил взглядом мою тушку. Мне как-то резко перехотелось хавать. Ну почти. Блин, че он не садится, че ему надо, че я сделал не так??? Теперь меня закроют? Или устранят, как Скрипалей? За что, за что? От параноидальных мыслей гудело в голове.

Здоровый небритый хмырь в потертой кепке, который сидел за этим столом, покашлял и произнес:

— Это стул господина президента. Съебал. — Руки хмыря были все так же под столом. Я прямо нутром ощущал направленный на меня ствол.

«А то что?» — хотел спросить я, чувствуя подмышкой родную тяжесть револьвера. Но решил не жестить, чтобы не подставлять Лену и своего будущего наследника. Вышибить мозги этому хаму всегда успеется.

— Да, конечно, не вопрос, — дипломатично ответил я, перемещая жопу на стул напротив окна, — присаживайтесь, Владимир Владимирович.

Путин довольно ухмыльнулся и уселся за стол. Отточенным движением пригладив лысину, он сказал:

— Не бойся, Санек, мы все про тебя знаем. Угощайся, не стесняйся. — Путин зыркнул на хмыря в кепке. — Борис!

Тот понял сигнал абсолютно верно и, положив на стол УЗИ-подобный ствол, распечатал бутылку. Архаровец наплескал сначала Путину, а затем и мне какого-то добротного на вид пойла.

— За что пьем? — деловито уточнил я, поднимая бокал.

— За успешное выполнение операции по ликвидации опаснейшего преступника, врага общества. — сказал Путин. — Теперь угроза, нависавшая над планетой, устранена. Мои поздравления, Александр!

Я хоть и догнал, о ком он говорит, но, что Спаун выпилил себя сам, уточнять не стал. Это уже не важно. Револьвер-то был мой. А так мне может, хоть награду дадут.

Дзинь! Дзинь!

Я, Путин и хмырь в кепке ударили стеклотарой. Но даже обжигающая ярость дорогого бухла не могла побороть степень моего охуевания. Я подвинул к себе блюдо с жареными перепелами, похожими, кстати, на голубей, которых я ловил и жрал, когда бомжевал в Санкт-Петербурге, и, как ненасытный бобер, отчаянно вгрызся в мясо.

Перед этим я, конечно, поинтересовался:

— Неужели Дима-травник представлял какую-то угрозу?

— Особую угрозу. Тотальную, — крайне серьезно ответил Путин.

Борис налил еще. Кому рассказать, никто не поверит, что я бухал с ВВП. Очень хотелось курить.

— Угрожал вертикали власти? — не удержавшись, брякнул я.

Путин захихикал, прищурившись.

— Уважаю за прямоту, — сказал он, четко опрокинув в себя порцию огненной воды, — но нет. Преступник, которого ты знаешь, как Диму-травника, находился в разработке КГБ с 80-х годов. Кодовое название объекта: «Толстяк». Я лично курировал его. Аналитики еще в те годы просчитали, что наш юный любитель марихуаны дестабилизирует структуру реальности на глубинном, я бы сказал, фундаментальном уровне.

Я тоже бахнул и, закусив какой-то похожей на Ктулху, маринованной тварью, спросил:

— Но если Спаун был так опасен, почему вы не устранили его еще в детстве?

Владимир Владимирович сделал знак хмырю в кепке, чтобы тот налил.

Ебнули.

Путин помакал в соусе маленький пирожок, аккуратно прожевал его и продолжил:

— А это крайне сложно сделать. При убийстве — давайте уж говорить прямо — «Толстяка» возникает параллельная реальность, в которую и ускользает наш герой. Далее он начинает все сначала с учетом прошлых ошибок. Его убивали бесчисленное множество раз. Двести тысяч семьсот восемьдесят семь, если быть точным…

Я чуть не поперхнулся черной икрой.

— Наши службы в других мирах, — сказал Путин, — подтверждают, что если не устранить это существо, то оно инициирует гибель нашего мира. Ядерную войну. А данное обстоятельство идет вразрез с политикой нашего государства. Нарушает стабильность, скрепы… массовая гибель налогоплательщиков. Постапокалипсис нам тут не нужен. Тем более, накануне выборов. А всех, кто против нашей политики мы достанем