– И трусость и отвага имеют свои слабости, Ватанабе. Не следует при первом же движении противника ни бросаться на него, ни спасаться бегством. Нанести поражение врагу можно только зная его расчеты и опровергая их в тот момент, когда он этого не ожидает. Вам следует запомнить этот урок.
– Так точно, адмирал.
– Передайте полковнику Уно, что он может через несколько дней послать инспекционную группу с датчиками, чтобы проверить состояние вулкана.
Когда наступил вечер, Ватанабе перед уходом снова заглянул к Хории и застал адмирала в созерцательном расположении духа.
– Взгляните на звезды, Ватанабе! Разве они не прекрасны? Какие причудливые созвездия!
– Достопочтенный адмирал, полковник Суми все еще ждет, чтобы увидеть вас. Он хочет обсудить вопрос взятия заложников среди населения.
– Я повидаюсь с ним через несколько минут.
– Так точно, я передам ему. Можно, я включу свет?
– Нет.
– Достопочтенный адмирал, вам не следует сидеть здесь в темноте, – настаивал Ватанабе тем же тоном, каким уговаривал Хории поесть, когда тот был в мрачном настроении.
– Меня едва не убили в этой комнате, – усмехнулся адмирал. – Что, если снаружи снова кто-то наблюдает?
Ватанабе выглянул в окно.
– На том холме два взвода гвардейцев, – сказал он. – Но если вы считаете, что здесь опасно, то должны немедленно переехать!
– Никакой опасности нет. Если бы меня убили, мое место занял бы полковник Суми. Если бы убили Суми, его заменил бы полковник Уно, а Уно – полковник Эномото. Верещагин отлично знает, что все они без колебаний предпримут против гражданского населения меры, которых он желает избежать.
– Не уверен, что понял вас. Гражданское население, выражаясь фигурально, поставляет Верещагину воду, в которой он плавает. Разве такие меры – неудачная идея?
– Пословица гласит, что если уничтожить губы, то погибнут и зубы, но я так не считаю, Ватанабе. Меры, о которых вы говорите, нанесут лишь поверхностный вред, но не сломят волю людей к сопротивлению. Нам следует подорвать их дух.
Хории медленно поднялся и подошел к окну.
– Очевидно, полковника Суми ослепляет бешеная ненависть к этой планете и ее населению. Но испытывая ненависть, нельзя быть хорошим солдатом, Ватанабе. Ненависть ослабляет дух – она присуща живым людям, а на войне постоянно имеешь дело со смертью. Только привыкнув к смерти, вы можете укрепить свой дух и идти по жизни, не опасаясь поражений.
– Признаю, что меня беспокоят разногласия между вами и полковником Суми, – высказал наконец Ватанабе то, что чувствовали, но не осмеливались выразить вслух большинство офицеров Хории.
– Если плотник знает сильные и слабые стороны своих подмастерьев и снабжает их хорошими инструментами, то он может использовать их на благо работе. То же и с солдатами. Командир должен знать сильные и слабые стороны своих подчиненных. Мне известны достоинства и слабости полковника Суми, и я намерен воспользоваться ими. – Хории отвернулся от окна. – Что говорят наши техники об упавших «Колибри»?
– Они до сих пор озадачены, адмирал. Копаются в таких же самолетах в поисках дефектов производства.
– Все это чушь, Ватанабе. Скажите им, что мне нужен точный ответ.
– Слушаюсь, достопочтенный адмирал. Полковник Эномото докладывает, что опознал тело подполковника Эбиля.
– Пожалуйста, передайте полковнику Эномото мое горячее желание похоронить тело со всеми подобающими почестями. – Тон адмирала давал понять, что судьба трупа Эбиля не подлежит дальнейшему обсуждению. – Есть еще что-нибудь?
– Только одно, достопочтенный адмирал. – Порывшись в папке, Ватанабе извлек документ. – Мацудаира-сан допросил своих служащих и располагает информацией, которую считает важной, а также планом операции, который он хотел бы представить на ваше рассмотрение.
– Мацудаира-сан верит всему, что сообщают его служащие. Я нахожу это довольно забавным. – В комнате, было слишком темно, чтобы читать послание Мацудаиры, поэтому Хории не раздумывая швырнул его в мусорную корзину. – Завтра напомните мне сочинить ответ с выражением благодарности.
– Могу я пригласить полковника Суми?
– Зовите.
Повернувшись к выходу, Ватанабе заметил стоящий в углу рулон и не смог сдержать любопытство.
– Что это, достопочтенный адмирал?
– Ковер риидзи подполковника Верещагина. Я должен вернуть его хозяину. Он имеет для него сугубо сентиментальную ценность.
– Но ведь Верещагин – враг, достопочтенный адмирал! – запротестовал Ватанабе.
– Конечно, Ватанабе, но достойный. – Адмирал Хории снова глянул во тьму за окном, едва нарушаемую туманными отсветами огней космодрома. – Он был имперским офицером еще до вашего появления на свет и помнит совсем другую имперскую систему. Уверен, что в иной жизни он был японцем. Более чем кто-либо другой, Верещагин понимает, что эта планета слишком далеко от Земли, чтобы здешние события имели для нее большое значение. Несколько недель назад он вежливо спросил у меня, что изменится на Земле, если Мацудаира получит то, что требует. Те же корабли будут доставлять на Землю те же металлы, а сюда – те же готовые изделия. Единственная разница состоит в том, во сколько это обойдется людям, живущим здесь. К несчастью, Мацудаире-сан недоступен подобный образ мыслей. Доблесть врага следует уважать, Ватанабе. Риидзи — всего лишь маленькое проявление такого уважения.
– Не уверен, что понимаю, – промолвил Ватанабе, озадаченный своеобразным юмором адмирала.
– Не забывайте, Ватанабе, что я– хорошо знаю Антона Верещагина. Я был лейтенантом 3-го гвардейского батальона на Кикладе, а Верещагин – майором. Временной сдвиг, как видите, изменил разницу в наших званиях. Так вот, на Кикладе некоторые гвардейские офицеры вели себя довольно легкомысленно. – Хории сделал паузу, чтобы Ватанабе мог оценить сравнение с подчиненными ему молодыми офицерами. – Эти офицеры не воспринимали войну всерьез. Мятежники отлично это понимали. Не обладая реальной мощью, они уничтожили одну гвардейскую роту и часть другой. Майору Верещагину пришлось объяснять нам сущность войны. Таким образом наши судьбы переплелись. – Он повернулся. – Вы свободны, Ватанабе.
И не успел Суми войти в кабинет, как Хории обратился к нему:
– Насколько я понимаю, полковник Суми, вы хотите обсудить взятие в заложники крупных деятелей африканерской культуры?
– Так точно, достопочтенный адмирал, – вежливо ответил Суми, которому не терпелось приступить к дискуссии.
– Я согласен с вашим предложением. Пожалуйста, издайте необходимые приказы о превентивном аресте двух-трех сотен отобранных вами людей с целью обеспечить подобающее поведение местного населения.
