На первое был суп из чечевицы, разлитый в одноразовые пиалы из тонкого саморазлагающегося полимера. Джакометти выпил его за несколько глотков. Затем он отломил кусок лаваша, свернув трубочкой, и зачерпнул им плов, так, что ничего не просыпалось. Фатима закидывала в рот одну порцию плова за другой, обильно запивая все это «десяткой». Меньше всех ела Марьям.
— Как у вас дела на службе? — как бы невзначай спросила она у мужа. Тот сразу понял намек.
— Получите сегодня по пятьдесят тысяч на карманные расходы.
— Ну вот, хотя бы что-то! Но на нормальный абонемент в «Солэйс» все равно не хватит — Марьям с ревностью посмотрела на поедавшую плов Фатиму. — А на детей?
— Детям я отправлю сам. Это не вашего ума дело! — оборвал её муж.
— Ты ешь, а то не останется... ничего! — посоветовала ей Фатима.
— А вам не кажется, что он ещё горячий? — подколола Марьям.
— Нет, не горячий! — не замечая иронии ответила Фатима. — Мой первый муж горячее... любил!
— И что же? — заинтересовался Мансур.
— Пол-языка отрезали… потом! Вот так!
Марьям закатила глаза, полномочный представитель слегка улыбнулся.
Тебя отпустят на Рамадан? Могли бы слетать к Ахмаду и Микаилу, — вкрадчиво произнесла Марьям.
— Надо бы съездить в Талпур!— добавила Фатима. — До родни!
Марьям метнула в её сторону уничтожающий взгляд.
— Не знаю, не знаю как там на Рамадан… — махнул рукой полномочный представитель, — до выборов точно никуда не поедем! Кстати, я сегодня должен ехать в «Солэйс» на обследование, а вы, например, можете посетить жену Малика Устаза, эту, как ее...
— «Акуле!» — подсказала Фатима, разглядывая крону пальмы, раскинувшейся над столом. — К кролю хочу! К ушастому
— Кроме того, — продолжил Мансур, — там у нее вроде как праздник, кто-то там женился, родился или что-то еще…
— Ты издеваешься! — вскрикнула Марьям.
— Чтооо?!! — взорвался муж. — Ты, нюх-то не теряй! Я тебе ясно сказал: хочешь дома сиди, хочешь, езжай куда угодно, только не надо мне тут истерик!
— Я вас не поняла?
— Плохо, мозги, что ли стали работать?! Это бывает! Не поняла она, дура!
Марьям хотела ответить, но Мансур вскочил и быстрым шагом направился в сторону нового корпуса.
Да... власть развращает, — тихо сказала она и посмотрела на Фатиму, упорно расчёсывавшую скомкавшиеся волосы.
Джакометти нервничал. Буквально несколько секунд назад он получил по служебной почте снимок памяти Алексея Кайгородова, с которыми ему не терпелось ознакомиться. Данный метод дознания был весьма эффективен, но имел и свои существенные недостатки, такие как фрагментарность полученной информации, невозможность повторения операции в короткий срок, негативные побочные эффекты воздействия на организм «пациента».
Из сопроводительного письма следовало, что сканирование проводилось персоналом Хасса. Оно и понятно, у СГБ не имелось высококлассных специалистов в этом деле, да и оборудование было куда менее совершенным. Разрешение на проведение операции было дано определением судьи 379-го уголовного состава МИТАД Мехрабом Ахмадом по ходатайству начальника СГБ России Молчанова Ю.Г. по уголовному делу № 01-248/206/2305.
Номер станции сканирования памяти отсутствовал, — стало быть, его проводили дистанционно, скорее всего, где-нибудь в Волчанске. Мансур перешел к просмотру фрагмента №1.
Алексей Кайгородов лежал на берегу песчаного пляжа рекреационного комплекса «Сафо». В вечернее время солнце ещё дарило тепло, но уже не обжигало. На его коммуникатор поступил входящий вызов. Звонил отец. Как и всегда в подобной ситуации Алексей внутренне напрягся:
«Ещё папашки не хватало. Наверняка какой-нибудь напряг!» — предположил он.
— Здравствуй! — раздался ровный металлический голос отца.
— Привет, пап!
— Как дела?
— Нормально.
— Развлекаешься?
— Не без этого!
— Сегодня, в течение двух часов, тебе надо будет встретиться с человеком, который передаст важную информацию, касающуюся твоего бизнеса на Кипре.
— Да какого моего, пап? Слушай, я не хочу влезать в очередное говно, я все равно там ничего не решаю...
— Молчать! Во-первых, это наше общее дело, благодаря которому, ты, эгоистичный, тупой урод, можешь прожигать жизнь в дорогих отелях с фигуристыми сучками и можешь позволить себе роскошь сжигать свои куриные мозги «Эссенцией». Во-вторых, ещё раз повторяю для особо одарённых, ты — акционер, гендиректор — Вырубаева, она за всё и отвечает!
— То есть ты хочешь подставить Катю?
— Пусть тогда Катя и её папаша думают перед тем, как что-то подписывать... Короче, встретишься с типом, посмотришь ему в глаза. Ты хоть и придурок, но людей иногда чувствуешь!
— Спасибо, пап!
— Не радуйся особо! Это тебе от меня досталось. Сделка предстоит серьезная, надо понять, заслуживает ли он доверия...
— А ты сам-то что думаешь?
— Не знаю, скользкий тип. Вроде как у него контакты в ЕС на серьезном уровне…
Там есть один вопрос, который надо задать лично, с глазу на глаз… Я не доверяю всем этим сетевым извращениям, ты знаешь. По сути он в курсе всей темы.
— А о чём речь-то?
— Суть вопроса — чистый счет в Европе, на который ты будешь переводить деньги.
— Вот теперь ясно! А на чье имя?
— На твое, конечно!
— Ааа..
— Бэ! Обмозгуй с ним все. Как, откуда ты эти деньги получил, как заработал. Это, сынок, в твоих интересах. И ещё учти одно — дядя Сережа со своим когтистым дружком активизировались в последнее время. Так что, будь предельно осторожен, как я тебя учил. И не дай Бог, я увижу тебя ещё раз обсаженным, по крайней мере, до выборов!
— Понял! А как его зовут-то?
— Как зовут не помню, фамилия Коген, сейчас скину контакты...
Просмотр фрагмента закончен. Джакометти перешел к просмотру второго фрагмента.
Кайгородов находился в своих апартаментах, оформленных в античном стиле, располагавшихся на крыше высотного здания одного из корпусов комплекса «Сафо». Впрочем, здешние обитатели не отставали от древнегреческих и древнеримских аристократов как по богатству, так и по развращенности. Одетый в пижаму «хозяин жизни», сидя в кабинете с нетерпением ждал прибытия гостя. У Алексея сегодня намечалась тусовка с друзьями, и ему не хотелось задерживаться за нудной деловой беседой.
Дверь в кабинет автоматически открылась, и в нее вошел человек невысокого роста, немного полный, одетый в вельветовый костюм бежевого цвета, белую рубашку со стоячим воротником, и бордовым шелковым шейным платком. Что сразу бросилось в глаза Кайгородову, так это крупная брошь, украшенная драгоценными камнями.
