- Итак, Владик, значит ты эспер? - спросила мама.
- Да.
Я все понимал. Она гордилась мной. Гордилась, как только может любящая мать гордится своим сыном. И она не испытывала тревоги за мою жизнь, понимая, что я пережил за сегодня, и вполне способен не умереть.
Нашу маленькую идиллию прервал вызов по связи. Забыл упомянуть, что отец перевел нас всех на частоту его батальона.
- Марина, слушай, тут такое... - отец в разговорах с матерью порой был сущим ребенком. Наверное, это потому, что не знал, на что заменить свои обычные крики при общении с подчиненными. На меня он, кстати, кричать не стеснялся. Садист. Но его я тоже люблю.
- Что такое?
- Тут лично гранд-маршал. И он требует к себе Владика.
Глаза мамы сощурились, и в них мелькнула опасная искра, а голос стал столь жестким, что казалось, как будто во рту появился привкус стали.
- Скажи гранд-маршалу, что его требование невыполнимы, а сам он может прогуляться по свежему воздуху.
- Нет, ты не поняла. Он не требует его голову. Он хочет вести с ним переговоры. - пояснил отец.
- Обойдется. Здесь я командую.
- Я приблизительно так и сказал.
Я представил себе, как именно отец ему все сказал. Мозг живо нарисовал картину Евгения Старкова, кроющего матом гранд-маршала торианской армии и говорящего, куда ему стоит пойти и чем там заняться. В отличии от мамы, отец у меня не стеснялся в выражениях, и порой способен был ругаться так, что уши скручивались даже у его вояк. Правда, рядом с мамой он себе такого не позволял.
- И что гранд-маршал? Пообещал тебя убить? - спросила мама.
Кстати, пожелание скорейшей и болезненной смерти - вполне закономерный итог любой попытки спорить с отцом ввиду его манеры общаться. Правда, Старкову-старшему было глубокого... ну, вы понимаете, о чем я, на все эти пожелания. Посему он здравствовал и излучал здоровье.
- Нет. Он оказался на редкость сдержанным и повторил свое требование. Он желает говорить с воином, рискнувшим бросить ему вызов, швырнув в него его же солдата. Как я догадался, это он о Владе.
Я вспомнил тот самый пинок в щит штурмовика, и огромного, даже по меркам торианцев, воина в богато украшенных доспехах. Значит, я нагадил в кашу самому гранд-маршалу. Наверное, в пору рыть могилу.
- А если я попрошу тебя повторить ему отказ? - поинтересовалась Старкова.
- Он обещал бросить на нас легион паладинов.
Коротко, емко, значимо. Легион паладинов - это аргумент. Если кто не понимает масштабов, то в битве на останках стены форта было всего пятнадцать паладинов, а они вырезали нас почти под корень и добили бы, не соверши я один из своих гениально-самоубийственных маневров. А легион - это тысяча паладинов. И гранд-маршал это сделает.
Мама думала, стуча накрашенными ногтями по своей снайперской винтовке. Да, у мамы маникюр, она всегда за собой следит. В отличие от отца, который предпочитает девиз 'Мужчина должен быть на пять процентов симпатичней обезьяны', и гигиеной занимается только из-под маминой палки.
- Хорошо, Влад поговорит с ним. Но я буду держать его под прицелом, и если он хоть пальцем тронет моего мальчика, то я его пристрелю.
- Марина, успокойся. Твое дитяте унаследовало некоторые черты твоего мужа и в довесок к ним имеет феерическую способность к разрушению. Так что твоя пуля будет скорее актом милосердия. - вклинился в разговор старый диверсант.
- Майлз, я прошу тебя обойтись без плоских шуточек в адрес моего сына. - обратилась к нему мама.
- Да, конечно. Ляпнул не подумав. - тут же стушевался лейтенант.
- Вот и хорошо. А теперь займись своим делом.
Интересно, зачем я понадобился гранд-маршалу? Ведь ему ясно дали понять, что я тут отнюдь не самый главный. Ладно, скоро я это узнаю.
- Сынок, ты должен пойти. Положение очень серьезное. - обратилась ко мне мама.
- Да, аргумент с легионом паладинов тоже показался мне весомым. - рассмеявшись заметил я.
- Но я буду следить за вами, так что не переживай.
- Мам, все в порядке. Я действительно способен за себя постоять. - успокоил я ее.
- Боюсь, ты унаследовал от отца привычку лезть на рожон. Это весьма опасно для здоровья. Поэтому я прошу тебя быть благоразумным.
- Да мам, конечно. - пообещал я, вставая. Отнекиваться было бесполезно, проще смириться.
Спустя пять минут дороги и двадцать минут наставлений я стоял посреди зоны отчуждения перед фортом. Позади меня на обломках стены стоял мой отец во главе своего отборного отряда головорезов, а где то в форте сидела мама и держала гранд-маршала в прицеле. Это обнадеживало.
А вот гигант в пять с лишним метров в резных доспехах несколько напрягал. Позади него, на том же расстоянии, что и отряд моего отца, стояла его личная гвардия. И я был более, чем уверен, что сейчас на меня смотрит много прицелов Длинных Луков.
Гигант откинул забрало шлема, обнажая лицо с грубыми чертами, свойственными всем торианцам. Глаза не имели четко определенного зрачка и представляли собой сплошную кристаллическую структуру ярко-синего цвета. Кожа внешне напоминала камень. Это было связанно с физиологией торианцев. Химические процессы их тела использовали малое количество жидкостей.
- Обнажи свое лицо, человек. - потребовал гранд-маршал на общегалактическом.
Я деактивировал шлем. Впрочем, полностью он так и не убрался, лицевая пластина то мятая. Но и так сойдет.
- Я позвал тебя, чтобы предложить тебе взаимовыгодное соглашение.
Вот это уже, как минимум, интересно. Взаимовыгодное соглашение - это то, что нам сейчас очень нужно.
- Слушаю.
- Мы сохраним вам жизнь и позволим уйти в обмен на тело моего первого советника и боевого брата.
- Гхм... А почему, собственно, ты говоришь все это мне? Я не командую силами в форте. - развел я руками.
- Глупый вопрос. - отрубил гранд-маршал.
- Мне он глупым не кажется. Так что я настаиваю на ответе.
В моем вопросе было не только любопытство. Чем дольше я тяну время, тем меньше нам придется отбиваться до прилета шаттла. Согласитесь, когда вам угрожают целым легионом, это очень животрепещущая тема. Я ведь не мог просто так выдать ему тело, которое мне поручено доставить в совершенно другое место.
Гранд-маршал оценивающе посмотрел на меня.
- Ты достоин ответа, человек. Я развею твое невежество. Наш Кодекс Войны гласит, что переговоры надлежит вести только лучшим воинам с лучшими воинами. Ибо великий воин никогда не дозволит себе осквернить свое имя подлогом иль изменой своему слову. Ты доказал делом, что достоин этого звания, сумев уничтожить множество моих воинов. Хотя сам мал ростом и тщедушен.
