– Да, готовьтесь принять на борт команду телеметристов. Мы потеряли часть рудодобывающей техники при подлете к месту назначения. Время на Обероне – непозволительная роскошь, нам нужен ваш харвестер, чтоб побыстрее загрузить трюмы «Марка Аврелия».
– А потом, капитан?
– Потом мы вместе уберемся отсюда. Предлагаю принять условия без раздумий.
– Мы все-таки подумаем.
– Тогда недолго. Пяти минут будет более чем достаточно.
– Отбой связи.
– Отбой.
Омал перевел дух. В скафандре становилось жарковато. Капли пота скатывались со лба и ползли по носу и щекам, словно теплые, объевшиеся черви. Каттнер помог Омалу подняться. Видок у обоих был неприглядный: шлемы в серых потеках расплавленного металла, точно постаралась стая зловредных космических голубей.
– Ребята, – обратился Саймак к команде. – Вы слышали, чего хочет Носатый. Предлагаю экстренный старт. Если нас не собьют сразу же и мы уйдем, то «мародеру» «Тувию» уже не догнать.
– Поддерживаю, – тотчас высказался Уэйнбаум. – «Черепашка» почти загружена. Дадим команду на старт и…
– Некогда нам возиться с ней, – возразил капитан. – Придется бросить. С полным трюмом «черепашка» не взлетит, а разгрузить ее не хватит времени.
– А если состыковать с «Тувией», – добавила мисс Брэкетт, – мы не взлетим тоже.
«Ма бахт! – подумал Омал. – Вот и все! Фиаско!»
– У меня есть альтернативное предложение, капитан, – неожиданно включился в разговор Бердо. – Мы с Омалом перейдем к «мародеру» и… попробуем договориться. Людей Носатого к «Тувии» не подпускайте. Уэйнбаум, вам нужно будет…
– Господин Бердо! – прервал авантюриста Саймак. – Я все понимаю. Вы не желаете покидать Оберон без добычи. Но я не имею права подвергать своих людей большему риску, чем уже подверг.
– Я знаю, капитан, – ответил Бердо. – Но шанс есть. Я собираюсь им воспользоваться.
– Я поддерживаю Артура, – проговорил Омал. В тот момент он слышал себя как будто со стороны. Как будто тело Джо Бастера обрело собственную волю и излагает от своего имени. Жуткое ощущение, ма бахт! – Я готов попробовать то, что предлагает Артур.
Саймак шумно вздохнул.
– Я тоже пойду! – вдруг послышалась кашляющая речь Стросса.
– Профессор! – поморщился Омал. – Вам не хватило еще приключений?
– Я тоже пойду! – повторил упрямый нептунианин.
Бердо махнул рукой:
– Ладно. Я сам понесу профессора на спине. Пусть идет с нами. Может, он всю жизнь мечтал побывать на Обероне!
Омал Мохо глядел на черную пустошь. Из-за искажения в щитке шлема Омалу казалось, что края горизонта поднимаются вверх. Плато медленно, но неуклонно подтачивалось раскаленными волнами Пламенного Океана. То и дело на базальт выплескивались брызги, одно прикосновение к которым сулило верную смерть.
По пустоши носились невысокие смерчи, сплетенные из черного дыма и оранжевых искр. А еще дальше виднелись размытые жарким маревом фигуры людей Носатого.
Омал и Бердо стояли под «Тувией», возле посадочной опоры.
Артур вынул из поясной сумки заветный браслет из элизиума. Драгоценный металл засеребрился в сиянии лавы, потек, словно обратился в ртуть, обвился вокруг запястья хозяина, став неприметной частью скафандра.
– Так! – Артур взял Омала за плечи. – Нужно действовать быстро и решительно. Соберись!
– Я собрался. – Омал кивнул, с запозданием сообразив, что Артур этот жест не увидит.
– Их семеро. Даю голову на отсечение, что один из них – Джо Бастер.
– Почему ты так уверен?
– Джо был моим другом много лет, я знаю его натуру почти так же хорошо, как и свою. Он не станет отсиживаться в кают-компании, когда свистят атомики.
– Что с ним нужно сделать? – спросил Омал, ощущая себя круглым дураком. Ведь речь идет о его телесной оболочке! Настоящей, дарованной родителями! Милой, рыхлой, знакомой до каждой родинки и морщинки оболочке! Оболочке, которой по иронии судьбы владеет межпланетный бретёр и возмутитель спокойствия.
– Бастер не сможет убить тебя, ты не сможешь убить Бастера, – убежденно проговорил Бердо. – Отвлеки его! Выведи из боя! Заблокируйте друг друга!
– Хорошо, – согласился Омал. – Но людей Компании все равно останется больше, чем нужно. К тому же вооружение «мародера»…
– Пусть пушки «мародера» тебя не беспокоят, – отмахнулся Бердо. – Остальные шестеро – тоже. Нейтрализуй Бастера, если не хочешь, чтоб тебе вернули дырявое тело!
Омала удивила чрезмерная уверенность авантюриста. С другой стороны, лишь благодаря напору Артура он решился на предложенное безрассудство.
«А если Арчи действительно держит в рукаве пару козырей?»
– Хорошо, давай попробуем.
– Я говорю, соберись! – закричал Бердо.
Омал с удивлением уставился на щиток шлема авантюриста. Лицо Артура скрывала поляризация, забрало было черным, как Космос. И в этой черноте отражался алый язык протуберанца, что выпростался из Пламенного Океана.
– Быстро и решительно! Без сомнений! Только так! Готов?
– Пошли, – выдохнул Омал.
И они пошли. По разбросанным инструментам, свалившимся с техплощадки, переступая углубления и трещины, в которых пузырились расплавы легкокипящих металлов. Не обращая внимания на смерчи, которые почему-то расступались перед друзьями, словно были живыми.
Омал запомнил каждый шаг. Тяжелый скафандр тянул к земле. Из-за искаженной перспективы и задранного горизонта терялось ощущение реальности, глазомер сбивался, Омал то и дело спотыкался и шипел «ма бахт!». Бердо тоже пошатывался, но он нес за плечом термос с профессором Строссом!
«Далась же профессору эта прогулка по Оберону! – отстраненно думал Омал. – Ведь шанс вернуться на «Тувию» очень мал. Бедный профессор! Упрямое и преданное друзьям существо!»
И вот они вошли в тень от «мародера». Лихая семерка стрелков ждала их у опущенной аппарели. Краска на скафандрах людей Компании обуглилась и растрескалась, лишь на грудных пластинах некоторых из них сохранилось изображение цифры «девять», которой поклонялся Носатый. Все держали наготове атомики, все целились в друзей, и Омал подумал, что Артур – все-таки самонадеянный, скользкий тип. Настоящий пройдоха. И как он полагает выкрутиться на этот раз?
С Омалом и Бердо тут же вышли на связь:
– Почему люки «Тувии» до сих пор заблокированы? Капитан Ноусер дал вашим людям четкое указание принять телеметристов с «Марка Аврелия».
Омал не понял, кому из «великолепной семерки» принадлежит этот раздраженный голос. Во всяком случае, не Джо Бастеру, а точнее – не оккупированному им Омалу Мохо.
– Простите, джентльмены, – ответил Бердо. – Но не все ваши условия приемлемы.
