Кай 4 (СИ) - Аянский Егор

— Он погибнет, если его полностью лишить жизненной силы, — заметил я.

— Что может быть лучше для раба, чем быть одаренным честью умереть за своего халифа? — Ашах-туль-Хани сделал лицо самой добродетели. — Наверное старый Омах-туль-Шабан сейчас видит нас с небес и рвет волосы на бороде, что не знал о таком алмазе, которым сам же и владел!

Мне стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться от этого театра лицемерия, но я смог сдержаться и ответил:

— Ритуал лучше проводить ночью — связь с духами в это время самая сильная. Чтобы перенести энергию полностью нам потребуется около шести часов, свободная от людей территория и немного земли.

— Земли? — удивился халиф.

— Можно и песка, — я кивнул в сторону начерченных рун, — Но плодородная почва значительно усилит эффект.

— Хорошо, готовься. По приезду во дворец я все организую, нам доставят самую лучшую почву, какая только есть в Далийском халифате!

До самого прибытия во владения Ашаха-туль-Хани мне так и не удалось увидеться с Мэти. Халиф приказал с него чуть ли не пылинки сдувать и никого категорически не подпускал к нему. Впрочем, в бывшем служители Длани я был уверен, он не станет паниковать раньше времени. Куда больше волнения доставил Хаби, который всю дорогу косился на меня с задумчивым видом. Едва мы приехали во дворец, и я оказался в своем «апельсиновом» домике, как он примчался ко мне с расспросами.

— Кай, что ты задумал? Я видел Нутаху и ее руку. Это невозможно!

— Хаби, я прошу тебя потерпи немного, — я был бы рад рассказать ему все, но, к сожалению, тенкат в его теле мог сыграть против меня.

— Ашах-туль-Хани желает провести ритуал сегодня же! А я чувствую, что эта затея дурно пахнет!

— Что тебя беспокоит, друг?

— Это все как-то связано, — он задумчиво покосился на меня, — Твое шаманство и разговоры о моем бесплодии, да? Да и про того стражника ты не просто так спрашивал…

Демоны! Вот же проницательный тип! Как бы так его успокоить…

— Хаби, я клянусь тебе душами своих предков, что ты сможешь взять на руки своего сына. Ну или дочь, — поправился я, — Тут уж от тебя зависит. Но дай мне слово успокоится и не спрашивать меня ни о чем до завтрашнего утра!

Он застыл на месте, переваривая услышанное. На его лице появилась тень недоверия. Но я открыто и без усмешки смотрел на него в ответ, и вскоре она сменилась легкой надеждой, а затем слезы тонкими ручейками побежали из его глаз.

— Это не может быть ложью. Кай, скажи, что ты не врешь?

— Чистая правда. Твои потерянные шарики вернутся к тебе, — я улыбнулся, — Но при условии, что ты перестанешь совать свой нос в мои дела. Придет время, и ты все узнаешь.

— Халиф умрет сегодня ночью, да?

— Хаби!!! — почти взревел я.

— Молчу, молчу. Никуда не лезу, ничего не спрашиваю. — Он поспешно развернулся и вышел наружу.

После заката ко мне явился Ашах-туль-Хани собственной персоной. Он решил не оставлять дворец без охраны на всю ночь, а потому выбрал для проведения ритуала не что иное, как мой домик в апельсиновой роще, так как его местоположение полностью соответствовало моим условиям. Из него полностью убрали все предметы, кроме огромной кровати, на которую щедро насыпали свежей земли. Снаружи, на указанном мной расстоянии, Ашах-туль-Хани выставил оцепление, подняв всю свободную стражу, после чего комнату привели Мэти и начали приковывать его цепями к кровати. Я было захотел возразить, но внезапно мою голову пришла очень даже мудрая мысль, и я лишь подмигнул бывшему слуге Арамены, дав понять, что все под контролем.

Халиф распорядился убрать из дома любое оружие и все острые предметы, в том числе мои камы, а также приказал открыть окна, чтобы стража могла прийти по его первому зову. Я понимал, что он пытается максимально обезопаситься, но все же верит в силу тенката, раз согласился остаться со мной наедине и провести ритуал.

— Всего лишь необходимость, — он махнул рукой стражнику и тот, закончив с Мэти, начал приковывать мои ноги, — Лишняя предосторожность, Кай. Ничего личного, как только мы закончим — я велю освободить тебя.

Вот сукин сын! Ну ничего, осталось недолго.

Халиф осмотрел место будущего «ритуала», а затем довольно произнес:

— Можно ложиться?

— Нужно сначала раздеться, — ответил я, — Полностью.

Тот скривился, но все же велел страже убраться за пределы обозначенной мной зоны и скинул с себя халат, обнажив дряблые телеса. Глаза, лежащего на толстом слое земли Мэти, внимательно начали изучать фигуру правителя.

— Приступаем! — я дождался пока халиф уляжется, и попутно укрепил свою правую кисть. — Закрывайте глаза, мой повелитель, и слегка приоткройте рот.

Он послушно выполнил мою просьбу и улыбнулся:

— Щекотно не будет?

— Нет, не будет, мой повелитель! — я зачерпнул в левую руку горсть земли и с силой пропихнул ее в глотку Ашаха-туль-Хани, прикрыв ее ладонью. — А вот больно будет, лживая падаль, и даже очень!

Мышцы на руках вздулись, прижав череп трепыхающегося старика к земле. Я уселся на него сверху и прижал к телу дергающиеся ноги и руки. Три пальца незанятой руки нырнули в глазницу и выдрали правое глазное яблоко. Семечко сатомвы, извлеченное из моего тенката упало внутрь, а спустя несколько минут, из ушей и рта жертвы полезли первые ростки, укрепляясь в благодатной почве. В этот раз процесс шел очень быстро, видимо качество земли напрямую влияло на скорость роста кустарника. Мэти уже наполовину перевоплотился и представлял из себя странную смесь бывшего стражника и нового повелителя этих земель. Странно, но на его лице я не увидел гримас боли от проходящей с ним трансформации, зато очень хорошо разглядел неподдельное омерзение, которое вызывали мои действия с беспомощным халифом.

— Я потом тебе все расскажу, — прошептал я, — Не отвлекайся, заканчивай превращение.

Спустя час, корни уже полностью оплели тело Ашаха-туль-Хани, и придерживать его не было необходимости. Сатомва распустила свои цветы, а вскоре они завяли, и я начал внимательно наблюдать за плодами. Едва они стали наливаться кровью, как я четко зачитал ту самую клятву, что придумал в Яме, только в этот раз подставил вместо своего имени Мэти Лондела и внес небольшие изменения, с поправкой на обычаи Далийского халифата. Будущие ростки будут работать именно на него, но в том, что я истинный хозяин всех его людей, ему знать не стоит. Пусть считает, себя настоящим и единственным господином.

Подумал немного, и добавил в исключения Хаби. Евнух, впредь, не будет подчиняться его приказам слепо, а поможет правильно распределять ресурсы, чтобы этот любитель красивой жизни не промотал легко доставшееся состояние.

Ну вот и все — ритуал закончен. Времени на него ушло значительно меньше, чем в прошлый раз, и до рассвета еще было очень далеко. Я собрал плоды в аккуратную кучку и задумчиво уставился на Мэти.

— И как ты нас собираешься освободить, а? Надеюсь, ты это продумал?

— Сначала мы кое-что сделаем, — ответил я и вновь укрепил кончики пальцев, а затем начал затачивать затвердевший ноготь о металлическую спинку кровати.

— Ключи ведь у стражника! — прикованный Мэти в образе халифа внимательно следил за моими движениями.

— Успокойся и заткнись, — я зажал ему рот и чиркнул кончиком пальца по его шее, разрезав кожу, — Это на всякий случай, дружище. Ничего личного. У тебя будет мой персональный тенкат, чтобы у нас случайно не возникло недопониманий.

Я сделал вид, что достаю из кармана совершенно другой плод и подсадил его на шею бывшему служителю Арамены. Переключился на внутреннее зрение и с удивлением обнаружил там еще двух «пауков». Один ему достался от Длани, а второй? Он точно не был в рабстве?

— Хм, а почему у тебя еще два тенката? Только не ори, иначе нас порешат обоих, — я убрал руку с его рта.

— Кай, сукин ты… — зашептал он, но не успел произнести фразу до конца, искривив лицо в параличе.

— Тише, тише. А впрочем, ты ведь пока не можешь кричать?