— Ну как же, господин Сайзен, день только начался, а у меня вся передовица заполнена! — радостно отозвался редактор — Боюсь, к вечеру у меня закончится блокнот.
— Но ведь вам сейчас негде печатать свою газету?
— А, был бы материал, а способ донести его до жителей — всегда найдётся.
Тем временем через открытые окна в зал стал проникать шум приближающейся толпы. Это был слитный рокот, состоящий из тысячи голосов и подобный морскому прибою, с той разницей, что он не откатывался, а постоянно увеличивал свою громкость.
— Сколько у вас тут солдат, Рендроу? — поинтересовался у капитана стражи секретарь совета.
— Две сотни, советник. Но я уже послал людей, через час сюда прибудут ещё пятьсот.
— Через час они нам уже не понадобятся — мрачно заметил барон Клиффорд — Бездна вас забери, капитан! Я бы пригласил своих гвардейцев, если бы знал, что вы так беспомощны.
Шевалье, чувствуя свою вину, молча проглотил это оскорбление.
— Храни нас Четверо — прошептал барон Шатри, глядя на приближающийся человеческий вал.
Столпившиеся у окна вельможи с тревогой смотрели, как ближайшие улицы заполняет народ. Как вода отступает с берег перед волной, там и вся прилегающая к Ратуше территория обезлюдела. Лишь по косвенным признакам — брошенным кучерами каретам, обронённым перчаткам, забытым тросточкам на лавках и перевернутым в спешке столикам уличных кафе — можно было догадаться о том, что недавно тут гуляло множество людей. Даже деревья, высаженные аккуратными рядами, замерли в ожидании шторма.
Тысячи людей, с оружием и без, под крики, свист и проклятья выливались с улиц на аллеи рядом с Ратушей. Все кустарники и цветы на клумбах были безжалостно вытоптаны, но советников больше беспокоило, как ненадежно и слабо выглядит цепь солдат, выстроившихся во дворе Ратуши вдоль ограды. Когда люди подошли вплотную к решётке и начали просовывать через неё руки и, хватаясь за прутья, шатать, пробуя на прочность, у кого-то не выдержали нервы.
— Стреляйте — выкрикнул советник Сайзен — Чего вы ждёте?
— Не вздумайте! — тут же возвысил голос секретарь — Господа — обратился он к советникам — Возьмите себя в руки. Мы же представляем короля, а вы теряете голову от горстки обозлённого народа.
Эрон Сальди постарался придать голосу как можно больше уверенности, хотя его тоже пугала толпа за окном.
Тем временем из собравшихся внизу вышли несколько человек под белым флагом и потребовали впустить их. Разрешение было дано немедленно. Двое солдат приоткрыли ворота, и как только последний из представителей зашёл, тут же их захлопнули. Всё это вызвало в толпе волну смеха и свиста. Под конвоем из десяти солдат представителей проводили в зал заседаний, где их с нетерпением и беспокойством ожидали взволнованные советники. Лишь священник, сохраняя спокойствие, продолжал составлять своё письмо, да редактор, радостно улыбаясь, потирал руки в предвкушении интереснейшего материала. Секретарь, спохватившись, приказал удалить его, и под протестующие вопли двое солдат выволокли господина Патена наружу.
Представителей было семеро — безоружных, невысоких, одетых в рабочую одежду, но на лице у каждого читалась решимость.
— Доброе утро, господа — поклонился тот из них, что нёс в руках белый флаг — Меня зовут Дерек Ванроу, я старшина торговцев Нового Города. Я и мои товарищи пришли сюда как представители всех простых жителей города
— Хотелось бы узнать, господа, что всё это значит? — поинтересовался секретарь, оглядывая группу представителей.
— Это значит, что у людей накопилось достаточно просьб, и они собрались и явились сюда, чтобы их высказать.
— Просьб? Просьбы, которые говорят таким образом — секретарь указал на окно — больше походят на требования и угрозы.
— И всё-таки это просто просьбы. Не их вина, что Совету потребовалось десять тысяч человек у Ратуши, чтобы наконец услышать голос народа.
— И что же там у вас?
— В последнее время в городе стало неспокойно…
— О, мы заметили! — воскликнул барон Шатри.
— А мы почувствовали это на своей шкуре. Стража защищает богатые районы и совсем забыла про остальной город. А между тем там живут такие же законопослушные поданные короля, как и в Старом городе. Мы платим налоги, отдаем хлеб и кровь по первому вашему слову, и соблюдаем законы.
— Чего же вы хотите? — нетерпеливо перебил секретарь Сальди.
— Порядка и спокойствия, ваше светлость— Ванроу протянул секретарю сложенный лист бумаги. Тот развернул его и начал читать. Другие советники, сдерживая любопытство, внимательно следили за ним.
— Что ещё за народное ополчение? Я не понимаю, господа, вы что, хотите создать свою собственную армию? Разум покинул вас! — секретарь с раздражением швырнул письмо на стол, и остальные принялись изучать его.
— Мы хотим получить от вас гарантии, что люди, защищающие сейчас свои семьи с оружием в руках, завтра не будут объявлены мятежниками.
— Немыслимо! — воскликнул барон Клиффорд.
— Это просто невозможно! — поддержал его Питвайз — Раздать народу оружие! Дать право убивать.
— Мы уже убиваем — выкрикнул один из представителей — Вчера мы поймали семерых преступников, которые грабили наши дома и семьи. Четверых мы пристрелили, а ещё троих — повесили. И знаете, что нам сказали стражи? Что мы все — бунтовщики!
— Правильно сказали! — ответил Кессер.
— Но это вы заставили взять нас в руки оружие! Вы делаете нас бунтовщиками. И если так пойдёт и дальше, вам придется объявить бунтовщиками весь город!
— Не вижу проблем — прошептал Эскил из своего кресла.
— То есть вы хотите так вести дела? — взгляд Дерека остановился на капитане — Хотите, чтобы я объявил народу, что вы всех их объявили врагами короны и подписали им смертный приговор?
У шевалье хватило ума промолчать.
— Да я не могу этого сделать, понимаете вы, или нет? — воскликнул секретарь — Даже если бы захотел, тут нужна подпись мэра, а его нет.
— Не беда — ответил посланник — Пусть распишется весь Совет, это будет даже лучше подписи мэра.
— Знаете, давайте сделаем так — выступил советник Питвайз — Мы сейчас сделаем перерыв, посовещаемся, рассмотрим ваше предложение. А потом…
— Нет — из-за спины Дерека выступил тот представитель, что кричал об убийствах — тощий тип в кожаном фартуке поверх одежды — Давайте вы не будете делать перерыв, а ответите нам прямо сейчас.
— Это ещё что такое? — возмутился Клиффорд — Вы нам даёте указания?
— Похоже на то — кивнул выступавший — Давайте-ка я вам поясню. Наш Дерек — говоривший положил руку на плечо Ванроу — Отличный малый, но он слегка… манерный. Понимаете? А вот я — другое дело. Меня зовут Декс Эванс, я рабочий на фабрике. И там у нас, знаете, нужно действовать быстро. И прямо. И я вам сейчас скажу, как есть. Я человек послушный, сорок лет прожил, не нарушив закона. Всю жизнь — за короля. Даже когда торговцев жать стали — я не лез, не моё это дело. Но вот, понимаете, зря я не влез. Я за всю свою жизнь никому зла не причинил. А вот вчера довелось — лично бандитов вешал. Да, лично! — повысил он голос — Потому что больше и некому. Парень там был, молодой, плакал, всё про мать свою, да про кусок хлеба. Оно, может, и правда, нам проверять недосуг было. Вот этими руками — Декс потряс перед советниками своими грязными руками — Затянул петлю, а потом взяли за другой конец, и потянули. Ох, как он брыкался! Еле удержали, минут десять помирал. Верите, нет, всё вокруг изгадил, паршивец.
Глухой кашель раздался из-за стола. Сайзен, прижав кулак к закрытому рту, едва переводил дыхание.
— Правильно — указал на него пальцем Эванс — Нужно было заранее длину вымерять, да конец привязать. Мы со вторым так и сделали — он чуть подёргался, да помер. И вот что я вам скажу, господа советники. Мы хоть тех отбросов и постреляли, и повешали, но я сюда зашёл честным человеком. И выйти хочу таким же! А если вы меня бунтовщиком хотите сделать, то так тому и быть — Декс сплюнул прямо на мраморный пол — Я вам покажу, что не зря вчера поучился.
