выходу. Семейное собрание окончено.
Под открытым небом значительно посвежело. В остальном, картина ночи осталась неизменной. Суета; тени, разрисованные факельными отсветами; всполохи костров. Плотнее запахнув куртку, Михаил отступил с дороги родни, покидавшей шатер. Рядом тихо засипел часовой: унылый долговязый детина с рябой физиономией. В десятке метров правее нашлась Найала со свитой. Тепло улыбаясь силуэтам расходившихся димпов, она шествовала к мужу. Белое величие, которому суждено пересечься со стремительностью Эдэи.
— Останусь, поговорю с ними. — Лаони отпустила руку Чета. Курьер незамедлительно предложил конечность Мику и удостоился недвусмысленного жеста.
— Уходим. — Приветственно помахав Белой Матери, Четрн во избежание расспросов поторопился удалиться со сцены. Настройщик присоединился, едва успев раскланяться с супругой Правителя. Он и сам не расположен к обмену информацией. Пусть это сделает Лао, а им перепадет свободный кусочек времени в теплой компании друзей…
Разминувшись с патрулем, поблескивавшим сталью, Михаил обернулся к брату:
— Присоединишься?
— Само собой.
Впереди, у танца пламени, проступили знакомые силуэты. Один из них — львиный — деловито ворочал темную глыбу бочонка. Подкрашенный багрянцем огня пятачок противостояния.
Димпы прибавили шагу.
Утро началось со стука. Или даже раньше — с ощущений неугодных сну. Дикое буйство океана и неотвратимое падение в бездну; переплетясь, видения обожгли дремотное состояние димпа жаркой волной. Еще не понимая, что с ним, Михаил сел на жестковатой лежанке и услышал стук — тихий аккуратный звук за пологом шатра.
Груди коснулась игла прохлады, берущей начало от входного колыхания ткани. А запах… Устойчивая взвесь перегара смешалась с тонким ароматом женщины. Прекрасно. Михаил скосил глаза налево. Из-под стеганного одеяла округлой белизной выдавалась крайне привлекательная часть Дзейры. Разметавшиеся по подушке белокурые пряди навевали массу приятных воспоминаний.
Глуповато улыбнувшись, Настройщик провел кончиками пальцев по женской щеке. Они затеяли игру будучи не совсем… точнее, совсем не трезвыми, но зато как прошло.
Стук повторился. Ласковый, потчевавший в углу, недовольно дернул хвостом.
— Мик… — Дзейра сонно улыбнулась и перевернулась на другой бок.
Он принялся одеваться, стараясь не шуметь. Веяния извне торопили к выходу. Жаль оставлять столь многообещающее утро, пусть и немного похмельное, но против семьи не попрешь.
Затянув перевязь, Михаил секунду подумал над тем, брать ли с собой солия, и решил поберечь друга. Аккуратно высунул голову из палатки. Обоняния коснулись запахи мокрой земли, гари и давно нечищеных сапог. Одно хорошо — не пахло смертью. Всю ночь похоронные команды убирали с противостояния трупы. Своих увозили в Ладор, демонов отдавали на растерзание Стразору, Дэму и Спууру, превративших далекие подступы к Алору в массовую погребальную — царство огня и молний.
Вокруг кострища неорганизованно спали подопечные Дзейры — половина использовала в качестве подушки бок годока. Овеваемые утренним дымком, спали непередаваемо мирно, изредка морщась от недремлющих ран. В нескольких шагах заняли позицию Т’хар и Эдэя; старик ритмично постукивал кинжалом о кинжал. Упорный.
— Решили тряхнуть стариной? — Михаил зевнул, не спеша выползать из теплоты шатра.
— В смысле? — Буревестник замер в движении.
— Когда последний раз выглянул на ваш стук, моя жизнь чутка изменилась.
— А-а… Есть о чем вспомнить, верно?
— Кхм, — кашлянула Эдэя. Она заметно нервничала, теребя на пальце невзрачное кольцо. — Жаль прерывать…
— Пора, Мик. — Т’хар преисполнился серьезности. — В лаборатории не успели изготовить спектр-отпечаток финиш-точки, так что отправишься по старинке — я направлю.
— Уже ностальгирую. — Димп выбрался под открытое небо. Сизый тучи не предвещали ничего путного. — Не затягивай. О завтраке я, считай, уже забыл. Только поаккуратней, а то с тобой, не ровен час, закончишь переход на клинке.
— Я выбрала безопасные координаты, — торопливо вмешалась Эдэя. — Всевидящее Око не ошибается. Ник использует один из демонических миров, открытых мною, базируется в Баше Рельти. Твоя цель — тронный зал.
— Дай угадаю — нарисуюсь точнехонько перед Опустошителем?
— Не совсем, — качнул головой Т’хар. — Прибудешь ко входу в зал, дальше смотри по обстоятельствам.
— Мик… — Эдэя уставилась куда-то в землю. — Верни его… ладно…
— Заметано. — Настройщик засветился уверенностью, которой не испытывал. Но раньше времени нагнетать не стоит, а то глядишь Т’хар перенервничает и запихнет…
Груэлльский пейзаж подернулся серебром. Помутнел, сливаясь в круговерть красок и образов. Распался в бесконечную вереницу граней… Не успевший подготовиться Михаил крепче стиснул зубы. Его вертело, швыряло и гладило нечто. Проклятый старик — не мог дать отчет. Но поздно сетовать, в жемчужной круговерти не осталось ни малейшего намека на что-то знакомое. Лишь жутковатые всполохи, сливавшиеся в багрово-коричневое полотно.
Удар. Тонкий перезвон и медленное угасание вселенского трепыхания. Окружение димпа сфокусировалось, обретая демонические черты. Что может быть прекрасней? Да что угодно; Михаил с трудом утвердился на своих двоих.
В запасе не более секунды…
Значит так… Он, сука, попал. По самую маковку. Справа ряд арочных окон демонстрировал виды на нескончаемую темноту пустыни, разъедаемую алыми трещинами и легкой поземкой. Периодически темноту освещали непонятные наплывы сиреневого мерцания — призрачно красиво и… мертво. Позади уходила вниз лестница, огражденная белизной костей. Справа гладью простирались настенные письмена, а впереди проступали источавшие холод двери — Врата, насыщенные символикой Ужаса. За ними предполагалось наличие цели, эманации которой уже прикоснулись к Настройщику.
Муторные ощущения незамедлительно вернулись. Визит закончится прямо здесь, на пороге… В жопу пессимизм, думать о приятном. Положиться на инстинкты, потому как идеи отсутствовали.
«Сейчас кинутся», — до одури настойчивая мысль. Кто? Тварей в округе не наблюдалось. Оставался лорд, но, если кинется он, миссия окрасится красным. А вот этого не хочется — Михаил лихорадочно обдумал дальнейшие действия. Через мгновение, удивляясь себе, вежливо постучал в дверь.
Гром не грянул.
Поняв, что жизнь не кончилась, димп приник к дверным створкам, надавил… С тяжелой плавностью врата раскрылись, открывая взору черный зал, увенчанный горящим троном. На фоне сияния пламени в полной боевой готовности пребывал мрачноватый силуэт. Единственным светлым пятном в композиции выступали белые волосы Опустошителя. Но их Михаил заметил в последнюю очередь. Сперва он увидел глаза Ника — антрацитовые провалы, при появлении родственника полыхнувшие алыми искрами. Мило, прямо как дома — точно они рождены под одной звездой.
Настройщик неторопливо достиг центра залы. Твари по-прежнему отсутствовали, есть шанс, что разговор пройдет тет-а-тет…
Они пришли за ним! Николай стиснул подлокотники трона. Холод заполонил грудь. Проклятая семейка выследила отверженного родственника и нанесла визит. Странно только, что в ограниченном составе. Крылья Садари до сих пор скрывались где-то на равнине; поражение выбило их из колеи, ну да хрен с ними. Опустошителю помощники не нужны — с одиночкой справится. Знакомый, между прочим, типаж. Средняя внешность, простоватая ладоржская униформа и пристальный багровый
