– Сделал.
– Там должен быть символ просьбы о помощи – протянутая вверх кисть. Активируй его, вот и все.
– Но я ничего не слышу!
– Сигнал идет на другой частоте. Если кто-то есть поблизости, он уже тебя услышал.
Сейкер, наверное, могла бы сразу назвать шансы на спасение – исчезающе малые шансы. Кей не хотел считать. Последние часы его жизни оказались не самыми плохими. Без боли и позора, и даже не в одиночестве. А Томми останется жив, у него аТан. Наверное, он уже не нуждается в его опеке. Если повезет, то парень сумеет затеряться среди жителей той планеты, где оживет.
– Кей… Если так получится, что нас не спасут…
– Говори.
– Я постараюсь все сделать за тебя.
Спорить было бесполезно.
– Ладно. Только попытайся найти Артура.
– Я найду.
Он плыл среди звезд – телохранитель категории «С», несостоявшийся лингвист, лейтенант, который был «Корью». Жизнь уходила – с каждым вздохом, с каждой калорией тепла, которую не удавалось отвести броне. Он задохнется воздухом, удушливым от жара собственного тела. В отделениях «аТана» сотрут матрицу его сознания. И сто килограммов плоти в ста килограммах брони станут пылью меж сияющих звезд.
Есть ли что-то там, за темнотой, в которую он так часто нырял – чтобы проснуться на холодном столе репликатора? Кей надеялся, что нет. Он был виновен по всем законам – и придуманным Империей, и установленным им для самого себя.
Боги не смеются над людьми – они просто их не замечают. Можно спорить с судьбой, отвергать законы, презирать мироздание. Но рано или поздно все кончится так – бесконечной пустотой, холодной постелью, лучом в спину. Он шел к Богу… чтобы задать единственный вопрос – «Зачем?» Зачем творился мир, где добро неотделимо от зла, где нельзя прожить день, не причинив новой боли? Зачем дана Линия Грез – которая породит миллиарды еще более страшных миров? И в чем тогда справедливость, если каждый сумеет встать на вершину пирамиды, стать вечным Императором собственных снов – безжалостным и неуязвимым, подобным Грею… который когда-то был простым офицером эндорийского эсминца.
Можно не страшиться гнева Бога. Но нельзя не испугаться тишины.
Кей прошептал, то ли себе самому, то ли Томми, то ли бесконечному молчанию вокруг:
– Если я не стою ответа… то и ты не стоишь вопросов. В чем может быть вина… если все дозволено…
Мир вращался вокруг – не снисходящий до объяснений и обвинений. Порожденный мечтой Шегала, который очень любил приключения.
– Но если, все-таки, что-то будет… там… я еще спрошу, – одними губами произнес Кей.
Всполох. Совсем рядом – в сотне метров от них. Переливы света, рожденного рвущимся пространством. Отблеск серого ничто – сквозь которое вываливался в космос корабль.
Оцепенев, Дач смотрел, как маленькая яхта разворачивается в их сторону.
Двигаться было трудно – сервомоторы уже не могли помогать мускулам.
Томми первым коснулся борта. Минут пять они добирались до открытого люка, в котором никто не спешил появляться. Потом юноша втянул Кея в шлюз, в гравитационное поле корабля.
Шлюз был пуст. Шипел сжатый воздух, стремительно наполняя крошечное помещение.
– Помоги снять… – стоя на коленях сказал Кей. Сто килограммов бесполезной защиты пригибали к полу. Томми, чья броня истратила еще не все свои ресурсы, стал отстегивать керамические пластины.
С легкой опаской Кей сделал первый вдох. Нормально. Прохладный чистый воздух. Он скинул остатки скорлупы, до конца послужившей ему. Поднялся, озираясь. Обычный шлюз маленькой яхты. Прозрачный шкаф с нормальным пустотным скафандром… с пристегнутым бластером. Кей подавил желание достать оружие. Либо оно не заряжено, либо не нужно.
– Не раздевайся пока, – бросил он Томми. Подошел к внутренней двери шлюза. Надавил рукоять замка.
Дверь открылась.
– Быстрей! Ну быстрей же! – донеслось до них.
Кей вышел из шлюза.
Эта яхта была куда меньше его старого катера. Шлюз открывался прямо в рубку, рядом, за открытым люком, виднелся грузовой отсек.
В кресле пилота, спиной к Кею, сидел сухощавый мужчина в трикотажном костюме.
– Ну быстрей! Чего вы возитесь!
Дач подошел ближе. Мужчина повернулся.
Абсолютно незнакомое лицо. Либо молод, либо после аТана. Улыбка, словно приклеившаяся к полуоткрытому рту.
– Нет, вы смотрите! Свидетельствуйте! – пилот ткнул рукой в навигационный дисплей. Кей медленно перевел взгляд.
Идеальный курс.
Время достижения – ноль. Износ двигателя – ноль.
Яхта прошла два световых года мгновенно.
– Надо написать протокол, – быстро сказал пилот. – Обязательно. Такого ведь не бывает, правда?
– Не бывает.
– Подождите, я сейчас, – пилот вскочил, заметался по тесному пространству рубки, временами поглядывая на дисплей – словно боялся, что цифры изменятся. Открыл шкафчик над откидным столиком – там внавалку валялись электронные платы, пара книжек, банки с пивом, бумаги. Достал несколько листков, ручку. Снова бросился к Кею, недоуменно смерив взглядом вошедшего Томми – тот по-прежнему был в броне. Присел на корточки у пульта, положив листок на отключенную панель планетарных двигателей.
– Вот! Сейчас надо подогнать формулировочки…
– Мы благодарим вас, – сказал Кей. Мужчина замахал руками:
– Подождите, потом…
Дач минуту смотрел, как он торопливо пишет, временами покусывая несчастную ручку. Потом кивнул Томми:
– Иди сюда, помогу раздеться.
– Парень, ты совершеннолетний? – не поднимая глаз от бумаги спросил пилот.
– Вероятно, – Томми опустил щиток шлема. Присел перед Кеем – тот начал отсоединять наплечники.
– Ага, это лучше… два свидетеля.
Юноша непонимающе смотрел на Кея.
– Он прошел на пеленг идеальным курсом, – сказал Дач. – Вот… дальше сам справляйся.
– У меня резак есть, – сказал пилот.
– Зачем?
– Шутка, – мужчина поднял голову. – Мэйдж Кузнецоф.
– Кей Дач.
Как ни странно, его имя не вызвало ни малейшей реакции.
– Кей Дач и…
– Томми.
– …Томми Дач… так?
– Вроде того, – выбираясь из брони сказал Томми.
– …терпящие бедствие… что с вами случилось?
– В окошко выпали.
Кузнецоф моргнул и посмотрел на Дача.
– Тоже шутка. Мэйдж, у тебя есть коньяк?
Пилот потер лоб и с явным сожалением отложил полуисписанный лист.
– Есть, конечно. Вы не ранены?
– Нет.
– Сейчас… – Мэйдж задумчиво оглядел рубку. – Коньяк где-то… Нет, вы только подумайте – идеальный курс!
Мэйдж Кузнецоф не был профессиональным пилотом. Он работал в каком-то крупном банке на Рухе, видимо – не мелким служащим, раз имел собственную яхту и время для «планетарного туризма». Кей никогда не считал полеты над безжизненными мертвыми мирами веселым отдыхом, но сейчас подобное развлечение спасло ему жизнь.
