Сквозь морозные узоры еле пробивалось серое зимнее утро. Никто не побеспокоил, живность если и приходила, то вся оставалась снаружи. Алексей смотрел в окно, на стекле застыли мутировавшие во всю мощь природной фантазии невиданные цветы. Любоваться кристаллизованной влагой было некогда, надо отправляться в дорогу, пока окончательно не рассвело. Он достал фляжку с небольшим запасом спиртного и сделал глоток – дрянь жуткая! – тепло сразу разошлось по затекшему от неудобного положения телу. Хорошо бы поесть на дорожку, но с завтраком как-то не заладилось сразу: нож вдруг скользнул по верхней крышке банки с тушенкой и вонзился в стол, слегка задев пальцы левой руки. То ли выпивка натощак сбила координацию, то ли просто начинается очередной неудачный день… Могло бы закончиться намного хуже: изуродованной кистью, сильным кровотечением и почти полной беспомощностью. Из-за такой мелочи, как неподатливая консервная банка! Закусывать все-таки надо, со второй попытки острие с хрустом пробило жестянку. Застывший жир с кусочком свинины смягчил противный сивушный вкус крепкого самогона.
Алексей выбросил пустую банку в мусорное ведро, с усмешкой вспоминая данную Инной Макаровной характеристику («мальчик из хорошей семьи»), надел респиратор и открыл окно, впустив внутрь холодный воздух. Сон выветрился из головы окончательно. Освобождать проход обратно через весь дом не было желания, и он просто спрыгнул в снег с подоконника, прикрыв за собой створку.
* * *
Людей можно использовать и вслепую, но ни один из двенадцати не годился для подобных дел. Требовались именно сталкеры, причем те, кто не побоится сложных условий работы и больших расстояний. Но когда двое молодых людей уже с радостью были готовы выполнить задание Главного Привратника, возникло… нет, не непредвиденное. Вполне ожидаемое препятствие. Командир Серяков требовал согласовывать с ним каждый шаг.
– Игорь Яковлевич, вы считаете своих бойцов некомпетентными? – пришлось перейти в наступление, однако в ответ на подобные высказывания командир отряда, как обычно, даже ухом не повел. – Полагаете, что двое сталкеров не в состоянии дойти до соседнего поселения, передать им информацию и кое-что осмотреть для меня? Для этого нужна половина отряда?
– Во-первых, это вам не бойцы… Во-вторых, если нет ничего срочного – а я хотел бы быть в курсе вопроса полностью, – лучше подождать, пока не возникнет срочной необходимости.
Ждать пришлось бы долго, сейчас нет никаких причин наведываться в город или обходить окрестности в поисках мутантов. В зимнее время у сталкера, к сожалению, больше шансов самому стать кормом, чем пополнить пищевые запасы бункера. Но рано или поздно придется и выйти, тут Главный Привратник с командиром расходились во мнениях лишь по поводу срочности мероприятия.
– Возможно, вы и правы… – Грицких не без удовольствия отметил погрустневшее лицо Валерия Лапина, молодой сталкер рвался в бой, ему не сиделось на месте. Второй юноша принял отмену выхода спокойнее, но ведь он не жаждал собственных подвигов, чтобы затмить отцовскую славу. А положение сына Привратника накладывало определенные обязательства на новобранца в отряде.
– Юрий Борисович… – командир отряда хотя бы символически попытался соблюсти субординацию. – Если дело срочное, тогда нет вопросов, ребята сбегают до соседей. Только не вдвоем, а не меньше четверых отправим. Но вот выведывать оборонительные секреты они не будут. Договор о перемирии не позволяет. У нас же никто в дверях дырки не вертит, чтобы подсматривать!
Хотелось высказать все, что Главный Привратник думал в этот момент о прямоте и простоте, которая хуже воровства, а особенно о принципах и соблюдении всяческих договоров! Но только не на виду у едва подросшего поколения. Такие разговоры ведут с глазу на глаз, впрочем, их состоялось уже немало… Командир Серяков давно находился в прямом подчинении «силовика», отстаивая свое мнение по всем вопросам, просто до сих пор не возникало серьезных противоречий. Тем не менее, указам Главного сталкеры не подчинялись… При попустительстве Нестерова неписаное правило возымело силу закона. Да и самому надо было спохватиться раньше. Но кто же знал, что «силовик» вдруг возглавит Совет бункера, а Серяков как был независимым предводителем своей стаи, так и останется?!
– Ничего срочного, Игорь Яковлевич, дело вполне можно отложить до более благоприятной погоды.
Хоть человек не наделен тепловым зрением, сейчас Алексей явственно ощущал рядом чужое присутствие. Ни уши, ни глаза не могли подтвердить этого. Но не могли и опровергнуть – взгляду не пробиться сквозь белое кружево заснеженного кустарника. Звуки вязли там же. Обычный прицел, к сожалению, инфракрасного спектра не давал, зато стоил не в пример дешевле по причине невостребованности. Органы чувств улавливали не тепло – скорее, чей-то страх, голод, агрессивность и неприязнь к чужаку сгустились в воздухе настолько, что стали ощутимыми. А противопоставить им можно не менее сильные инстинкты со своей стороны, пусть даже ОЗК и затруднит «чтение» послания местному зверью! Алексей снова оглянулся, хоть и не был уверен, что опасность приближается со спины, она вполне могла ждать впереди. Пока зверь и человек лишь осторожно приглядывались и принюхивались друг к другу на расстоянии, соревнуясь в смелости и силе воли. На его стороне огнестрельное оружие, но неизвестный мутант лучше знал свою территорию.
Алексей понимал, что безотчетный страх мог возникнуть просто в его воображении, от одного лишь ожидания нападения, ведь до сих пор всё шло слишком гладко. А опыт сталкера подсказывал, что на километр подмосковных лесов приходится не меньше пары хищников. Ведь мутанту никто консервов на дорожку не припас, отсутствие завтрака ранним утром погонит на его поиски, голод не позволит уснуть, завернувшись носом в хвост в теплой норе. Теплая нора, кстати, сейчас самому не помешала бы, но до нее еще идти и идти.
Позади что-то хрустнуло едва слышно. Алексей отступил к деревьям и услышал тихий треск ледяной корки уже под собственными ногами. Стараясь сохранить равновесие, он осторожно сбросил с плеча ремень карабина и поднял оружие. Трудно смотреть в прицел, одновременно пытаясь оценить и всю обстановку сразу! Один, без прикрытия с тыла… Придется справиться, хоть при таком… многофокусном обзоре и до косоглазия недалеко! Понимая, что от противника уже не скрыться, он ждал, надеясь, что правильно угадал источник звука.
Куст, казалось, даже не дрогнул, но в воздухе заискрились снежинки, осыпавшиеся с концов веток. Алексей лишь крепче прижал приклад к плечу… Треск под ногами прозвучал в тишине, как выстрел. Неровно смерзшийся лед раскололся окончательно, и в падении он лишь успел увидеть вдруг появившееся за кустом смазанное темное пятно да переложить карабин поперек пролома, пытаясь удержаться, нащупать хоть какую-то опору. Опора нашла его сама, резко и болезненно ударив в подошву правого ботинка, что-то с хрустом переломилось под левой ногой – лишь бы не сама нога! – и Алексей понял, что до дна этого сугроба не долетел, врезавшись в куст и невидимый в глубине пенек. Инстинктивно рванулся наверх из холодного, сковывающего движения снега, но что-то не пускало, зацепив рюкзак, лямки врезались в тело и не позволяли выбраться. Он попытался раскопать где-то внизу нож, чтобы разрезать их, но в этот момент зрение, наконец, настроилось на новый объект на краю небольшой поляны.
