Лучшими образцами Кир если и торговал, то так, что об этом не знал никто. Но Егерь подозревал, что те несколько случаев, когда в Район проникали странные машины, не отключавшиеся даже на Черте, были связаны с Киром. Он что-то передавал на Большую землю. Вернее — кого-то. И что из этого могло получиться, представлять Егерю не очень хотелось.
На развилке их снова встретили. Егерь броском ушел за выступ стены, сразу же покрывшийся отметинами от попаданий пуль. Костоглод же размазался в воздухе, метнувшись к стрелявшим. Рыкнул, дав понять, что его таки зацепили, но успел. Истошный вопль взметнулся под низкий потолок. Второй… Третий… Егерь понял, что его товарищ справился сам, и выбрался на перекресток.
Да уж, как-то все-таки халатно отнеслись к их появлению. Сколько-то там оружейных ящиков, составленных в невысокую баррикаду, разнесенную мощным псом. Три тела. Они заметно отличались от стандартных Измененных как размерами, так и слишком большим количеством конечностей, не так давно державших АК-104 с дополнительными гаджетами и подвесами. Сейчас тела, напоминающие изваяния индуистских демонов-ракшасов, густо утопали в собственной крови, что было неудивительно. Костоглод прошелся по ним, как комбайн по ниве, уделав ребят зубищами до состояния промышленной обработки туш после забоя. Уважительно покосившись на пса, ощерившегося в довольной ухмылке, Егерь в очередной раз подумал о том, что если бы тот умел говорить, то лучше товарища нельзя и придумать. Хотя и так у него лучше и не было.
— Пойдем дальше, собачень, нас ждут великие дела. — Егерь поправил карабин, который снова повесил поперек груди. Подумал, что надо бы пополнить заряд, но вспомнил, что отстрелял намного больше, чем зарядил, и успокоился. Кое в чем то, что говорил черноглазый мальчишка, сбывалось полностью. Хотя поверить в подобное раньше он бы не смог.
И снова по коридорам вперед и вперед, стараясь не упускать никаких подробностей и мелочей, которые так важны в тот момент, когда идет бой. Упусти их, и все, ты уже проиграл. Особенно здесь, в замкнутых пространствах того места, где создавались организмы не менее опасные, чем големы. И уж кто-то, а они-то точно скоро дадут о себе знать, не успокаиваясь и стараясь достать незваных гостей.
Так и произошло…
Лампы дневного света разлетаются осколками от выпущенной очереди. Егерь откатывается за деревянные ящики, поставленные двумя штабелями в углу, поднимает карабин и стреляет в ответ. В темноте кто другой не смог бы ничего, но не он. Четко видимые красноватые силуэты осторожно двигаются впереди, прячась между такими же штабелями. Что в ящиках? Да кто его знает, лишь бы не что-то горючее и легковоспламеняющееся.
Он аккуратно целится в самого первого, плавно крадущегося в темноте, прижимаясь к стенам. Среднего роста, но это из-за сутулости. Длинные руки, которые могут висеть ниже колен, в них оружие, явно не русское и очень дорогое. Что-то типа комплекса «Гроза», только наверняка более надежное и убойное. Егерь чуть улыбается, понимая, что враги не ждут от него такого, и плавно выбирает спуск. Треск, отдача в плечо, мгновенный кувырок вбок, чтобы уйти с пересечений биссектрис выстрелов других. Красный силуэт швыряет назад, разметав фонтаном все, что было в черепной коробке, по стене за спиной. Первый…
Костоглод, которого Егерь еле замечает во время скрытного движения за ящиками, тоже решает не тратить времени даром. Несмотря на громадные размеры и абсолютно никакое отношение к кошачьим, пес при желании может уложить на лопатки даже грея, когда хочет подкрасться тихо и незаметно. Вот прижавшийся к самому бетону пола вытянутый четкий красный силуэт осторожно и еле слышно тянется вперед. Замирает перед прыжком, рвет с места живой молнией, врезаясь сразу в двоих противников, ничего не успевших. Один сломанной куклой, после рывка челюстями, пробегает несколько метров и падает, схватившись непомерно длинными руками за разорванное горло. Второй, заработав удар лапой, отлетает в сторону, старается поднять свое диковинное оружие, но не успевает. Костоглод делает движение навстречу, хруст, липкий и мерзкий звук от попавшего прямо на ящик напротив всплеска из разорванных артерий. Два и три…
Егерь уже убрал карабин за спину и извлекает из двух набедренных кобур автоматические многозарядные «стечкины». И начинает свой бой, вернее, продолжает его. Рывком вверх, одним прыжком с ящика на ящик, оказавшись сверху. Кто-то успевает среагировать, пули летят в Егеря, пара цепляет, отрывая куски ткани на рукаве, проходя через предплечье, но он уже идет вперед. Прыжками, через верх, направив вниз стволы АПСов. Пистолеты дергаются, изрыгая пламя, наполняя помещение запахом пороха, внизу кричат, получая пули. Четыре, пять и шесть. Все, этот раунд опять за ними.
Он спрыгивает на пол, нагибается и поднимает один из странных автоматов, которые держат еще не холодные руки. Руки или лапы? Да без разницы. Пистолеты уже в кобурах, тихо остывают. Егерь не разбирается в точной маркировке оружия, ему это и не нужно. Просто достает несколько магазинов из подсумка убитого, перекладывает себе. Чуть думает и добавляет гранаты к подствольнику. Только потом смотрит, что у него с предплечьем. Когда они выходят на свет, то видит, что Костоглода тоже задели. Правая передняя лапа вся в бурой крови, уже засохшей. Но пес не обращает на это внимания, так же как и Егерь на свои дырки. Главное, что не смертельно и не так уж отвлечет и помешает. Да и затягивается уже…
Дальше, дальше, нельзя останавливаться, нужно идти вперед. Костоглод неожиданно замирает. Жесткая шерсть на загривке встает дыбом, пес скалит клыки и глухо рычит. Егерь приостанавливается, поднимая массивный агрегат, подобранный возле убитого Измененного. Всматривается в темноту большого помещения, оказавшегося прямо по курсу. Трясет головой, не веря глазам, а потом, недолго думая, всаживает туда сразу три гранаты из пяти, что были в подавателе автоматического подствольного гранатомета. Из темноты раздается рев боли и все более нарастающий топот. А потом из нее выныривает нечто… или, вернее, некто.
Кого нужно скрестить Киру для того, чтобы получить подобное создание? Да кто ж его знает? Скорее всего, не обошлось без голема-зародыша, которого присобачили на корпус увеличенного грея. Результат, донельзя жуткое страховидло, вооруженное пулеметом, несется к ним. Гранаты попали где-то рядом, зацепили, и тварь уже не такая быстрая и мощная, как могла бы оказаться. Весь левый бок разворочен разрывами, иссечен осколками, но «кентавр» продолжает свой бег, открывая огонь.
Егерь уходит в сторону, успевая скрыться за металлическим кубом, в котором, если судить по почти стертой надписи, находится песок. Пули барабанят по кубу, но не пробивают.
