— Да посвети ты в лицо наконец! — майор рыкнул на держащего фонарь подчиненного.
Луч света метнулся в сторону, остановился на лице…
— Шиздец, — выдохнул кто-то из бойцов рассмотрев лежащего.
На полу лежал едва живой генерал-майор Воронов, его грудь почти не шевелилась, пульс почти не чувствовался и только чуть заметное дрожание пальцев, скребущих металлическую решетку говорили о том, что директор жив.
Зырин смотрел на Воронова и не понимал как он все еще оставался жив, с такими то ранениями. Чудо, не иначе! Вдруг начальник Базы резко дернулся и схватил за шиворот наклонившегося к нему майора, притянул к себе прошептав из последних сил ему в ухо:
— Останови их…заберут Его. Лифт З-5. Убей пред…
Генерал дернулся и затих…
— Мертв, — пощупал пульс Краб — штатный медик восьмерки.
Майор секунду думал, после чего скомандовал выдвигаться к запасному лифту. Пятому. Тому, который никогда и никем не использовался. Формально. Но теперь выходило, что им пользовались, и пользовались часто, раз о нем узнал противник, пусть даже и через предателей.
Бойцы, соединившись с группой обследовавшей "Сонное царство" не успели добраться до запасного лифта, услышали гулкое эхо взрыва за спиной. Стены дрогнули, с потолка посыпалась пыль, бойцы на секунду опешили, но тут же пришли в себя.
— Каштан, Дылда проверьте, что случилось, остальные бегом к шахте лифта!
Два рослых бойца развернулись и скачками бросились назад, подсвечивая коридор тактическими фонариками.
Остальные продолжили бег к "законсервированному" лифту. Пять минут топота, тихого мата от ударов о стальные переборки и осназовцы оказались у цели, но перед тем как выйти к неприметным серым дверям шахты, командир резко остановился, подняв кулак над головой. Что-то зацепило глаз, набитый не одним десятков полевых выходов, вроде с виду все нормально, но имелась какая-то неправильность, чуждость.
Зырин привык доверять чутью, если оно насторожилось, значит не зря, есть из-за чего. Оно будто шептало: "Остановись! Посмотри внимательней, ищи чуждость, она обязательно найдется". Главное заметить ее вовремя.
Пару раз майор, бывший еще молодым зеленым летёхой не послушался внутреннего голоса, твердившего ему "не спеши… осмотрись стоеросовая башка!", в результате оба раза он оказывался в лазарете: сначала с продырявленной неугомонным "духом" ногой, а потом с осколочным ранением груди. После операции врачи сказали ему, что он родился в рубашке — пару миллиметров ниже и не стало бы молодого глупого лейтенанта.
После второго раза Зырин окончательно уверовал в интуицию и никогда больше не оспаривал ее. Поэтому сейчас он и замер на месте…
А время то тикало, таяло безвозвратно…
— Тлять! — выругался майор, ничего не обнаружив.
Конечно, будь у него время и подходящая обстановка, тогда он обязательно бы выяснил, в чем дело, но сейчас, когда дорога каждая секунда… времени, увы, нет.
Майор разжал кулак и пару раз махнул рукой вперед, дав команду к продолжению движения, но не успели бойцы дойти до дверей лифта, как позади них метрах в двадцати внезапно упали два стальных листа обшивки. Осназовцы было дернулись назад, но короткая очередь, черканувшая по стенам коридора, умерила их прыть.
А между тем из проема вылезли восемь оставшихся в живых курсантов. Двое вели фэр-мана, еще двое бросились вперед, расчищать путь, а остальные остались, прикрывай тыл. Минут пять своим демаршем выиграть они, пожалуй, могли…
Завязалась перестрелка, в сторону курсантов посыпалась брань и несколько свето-шумовых гранат, но эффекта они не принесли — слишком неудобной оказалась планировка коридора. В таком хорошо держать оборону, а не выкуривать засевшего противника.
Однако как бы не сопротивлялись курсанты уже истощившие запас халь и поэтому квелые, они были неспособны на равных биться с опытными псами войны. У курсантов-марионеток осталась только общая связь друг с другом и повышенный болевой порог.
Не на много бойцы все-таки смогли задержать отряд, тем более что Каштан и Дылда, возвращавшиеся к основной группе не успели получить новые данные. Задержать вооруженных курсантов они не только не успели, но и вообще не поняли, кто их убил. Вынырнувшие из мрака фигуры нашпиговали обоих осназовцев свинцом и поспешили дальше, даже не взглянув на замершие в нелепых позах трупы.
Постепенно группа прикрытия тыла отходила, не в силах сдержать напора ОсНаза, но делали это курсанты грамотно…
— Быстрее! Быстрее! — подгонял марионеток Коротков.
В его комнате стояли два курсанта, ожидали новых приказов, а сам кукловод дожидался когда фэр-ман и его сопровождающие будут рядом, чтобы вместе с ними выбраться из отсюда.
Короткову не давали покоя нити осназовцев, оставшихся снаружи у входа — они могут стать проблемой и проблемой не маленькой! Но пока кукловод умудрялся реализовать все замыслы и даже провел вокруг пальца прожженного интригана Воронова…
Наконец оккультист почувствовал приближение фэр-мана в компании марионеток и тут же отдал приказ курсантам взять его тело и присоединились к четверке собратьев…
Если бы кто увидел маленькую процессию, то, по меньшей мере, был бы удивлен. Все-таки увидеть фэр-мана, ростов чуть меньше двух метров, с телом, покрытым костяными пластинами и костяной короной на голове сильный удар по психике, особенно если увидеть его глаза!
— Вот он путь к величию! — думал Илья про себя, шаря щупальцами вокруг себя, пока никого не было, но он знал, то спецназовцы у входа — проверил раньше.
Сфера Разума продолжала работать помпой, перекачивая халь в оболочки марионеток, увеличивая их потенциал, но взамен "сжигая" тела. Столь долгое воздействие на курсантов привело к тому, что организмы курсантов стали сбоить. Еще часа два — три накачки и марионетки окажутся недееспособными, упадут без сил и скорее всего уже не встанут, погибнут как загнанные жеребцы.
— Жаль, хорошие образцы. Послушные мальчики, — хохотнул Коротков, продолжая следить за происходящим вокруг.
Драгоценное, бесценное время утекало все быстрее, следовало поспешить!
Группа бойцов, оставшаяся прикрывать вход, заняла оборону таким образом, чтобы при нападении с тыла они могли в любой момент перенести огонь на 180 градусов. Разделившись поровну, осназовцы оборудовали места по краям прохода от двери. Любой, кто выйдет наружу окажется в секторе обстрела как минимум у двух бойцов.
Морозец начал пощипывать на десятой минуте сидения "в окопах". Вроде и не сильный мороз, а дело свое делал, заставляя людей разогреваться кто как может, но при этом быть постоянно в боеготовности.