— Что… что такое? Тревога? — забормотал жукан, выхватывая спросонья свой меч.
— Надо поговорить, — прошипел Ахей.
— Чего? Ваше племя, я знаю, не делает разницы между днем и ночью, но мы-то по ночам должны спать. — Он в самом деле выглядел изможденным, постаревшим на добрых десять лет.
Остальные тоже наполовину проснулись. Тизамон, не спавший вовсе, обнажил свой клинок и пристально смотрел на Ахея.
— Отойдем в сторону, — настаивал ном.
Стенвольд выругался и встал, похожий на плохого комического актера — закутанный в одеяло, с мечом в руке. Они отошли от костра, чтобы не беспокоить других, но Тизамон продолжал наблюдать за ними.
— Ты направляешься на восток, — начал Ахей.
Стенвольд протер глаза запястьем правой руки.
— Это не такая уж свежая новость.
— Да, но ты не знаешь, что там находится.
— Знаю, Ахей. Там Империя. Аста, Зар, Минна, Сонн. Потом ты попадаешь в Капитас и знакомишься с императором. Я, пожалуй, единственный на свете жукан, который знает, что там находится.
— К востоку от нас, совсем близко, лежит Даракион!
— Лес? Ну так что же — ваши ведь там не живут? И мантиды, по-моему, тоже.
— Там никто не живет, и никто в здравом уме через этот лес не поедет. В Даракионе творились страшные вещи. — Ахей вцепился в одеяло на плечах Стенвольда и скорее почувствовал, чем увидел, как неподвижный Тизамон переменил позу.
— Извини, — ответил жукан, усталый и раздраженный, — у меня хватает забот и без ваших преданий. — Отцепив пальцы Ахея от одеяла, он вернулся к костру.
«Улетай, — сказал себе ном. — Брось этого дурня и его миссию». Он сказал себе так и чуть не заплакал с досады, чувствуя, что прикован к этим людям незримой цепью.
В передней части каждой машины, под грубой холщовой кровлей, имелись два сиденья — для водителя и пассажира. В головном фургоне пассажирское место занимал Тальрик, но даже и там путешествие казалось ему недостаточно комфортабельным. Его и Брутана подчиненным, сидевшим вдоль открытых бортов в клубах пыли, приходилось и вовсе худо — чуть ли не хуже, чем рабам в клетке.
Разговор с Чируэлл Вершитель он провел недостаточно хорошо. Дело даже не в ее уколе, хотя тот попал прямехонько в цель, а в его хвастовстве на предмет Империи. Распустил хвост перед девчонкой, что называется! Ну, ничего. По крайней мере он снабдил ее пищей для размышлений, а до Асты осталось совсем немного.
Если она упрется, там найдутся люди, способные развязать ей язык. Можно и проще: отдать ее Брутану, и все тут. Этот вариант Тальрик находил неприятным, однако его мотивы юная госпожа Вершитель вряд ли одобрила бы. Имперская мораль попросту не поощряла низменных удовольствий, ради которых большинство поимщиков и занималось своим ремеслом — но в конечном счете даже охотники за рабами полезны для государства. Брутаны этого мира нужны, чтобы преподать рабам первый урок имперской политики, урок бесправия и унижений. Раб, сказавший «этого я сделать с собой не позволю», перестает быть рабом.
Его размышления нарушил стук сверху. Мушид в форме разведчика свесился, к недовольству водителя, с крыши и доложил:
— Сообщение для вас.
— Что за сообщение?
— Может, сюда ко мне выйдете?
Мушид против солнца был виден только как силуэт. Тальрик с ворчанием вылез наружу, держась за скобы и расправляя свои природные крылья. Курьер, скрестив ноги, сидел на фургоне у самой кабины, где солдаты не могли их услышать.
— Надеюсь, что это важная информация.
— Вас вызывают, майор. Предписано явиться к квартирмейстеру Асты после захода солнца.
— Кто вызывает и верно ли я расслышал? Майор?
— Так точно. Я встречу вас там. — Мушид взлетел и тут же скрылся из глаз.
«Майор» означало Рекеф. Тальрик числился капитаном имперской армии, но в Рекефе своя табель о рангах. Несмотря на пыль и жару, его проняло холодом. Не внутренний ли отдел собрался его проверить? Его совесть чиста. Он ничуть не погрешил против истины, говоря Чируэлл Вершитель о своей несгибаемой преданности — однако жернова Рекефа, чтобы искоренить всю крамолу в Империи, должны молоть неустанно, и зубцы его огромной машины могут порой зацепить и невинного. Тальрик готов принести себя в жертву, если Империя того требует… но лучше бы все же не надо.
Чи не могла не видеть, что они близятся к какому-то населенному пункту. Бездорожье сменилось пыльным грунтовым трактом, и встречное движение наряду с попутным бодрости не вселяло.
На запад шли маршевые роты, в обратную сторону двигались усталые патрули с копьями на плечах. Мимо пролетали конные гонцы и тени воздушных курьеров.
— Не знаешь, где мы? — Картографы Нижних Земель редко выбирались за собственные границы — осоидам это было, разумеется, только на руку.
— На картах Сообщества в этих местах написано «неизведанная земля», — сказал Сальма. — Карты эти, надо сказать, устарели лет на сто: они не обновлялись с тех пор, как девять героев-странников отправились искать секрет вечной жизни.
— Кто отправился? Что искать? — Вернувшись из палатки Тальрика, Чи заметила, что Сальма что-то утаивает, и он под нажимом наконец поделился с ней ценной информацией, которой разжился в ее отсутствие.
— Скованное Горе, вот как ее зовут.
— Ничего себе имечко, — отозвалась Чи, сообразив, что он говорит о танцовщице-лепидинке. У нее был богатый опыт относительно дурацких имен.
— Лепидины все время меняют свои имена — но оно красивое, разве нет?
С тех пор как Сальма увидел танец женщины-бабочки, в нем зажегся тайный огонь, помогавший ему сносить собственное несчастье. Он улыбался Чи, а она терялась в догадках, искренен он или притворяется.
— Триста лет назад, — сказал он, продолжая рассказ, — наш монарх, состарившись, послал девять первейших героев Сообщества в неизведанные края, ибо там, по словам его мудрецов, таился секрет вечной жизни. Одни герои отправились на север — через великую степь, где жили племена саранчитов, через область льдов и огня, через древнее горное царство слизнидов. Другие — на восток, где варварские страны унизаны городами, как жемчугом, и буйно растут, загнивая в ту же пору, огромные леса мокричан. Третьи отплыли на запад, за море, где чудеса случаются каждый день, а самые обычные вещи находятся под запретом. Наконец, четвертые, — насмешливо завершил Сальма, — попали через Барьер на юг, где не найти и двух человек, которые бы хоть в чем-то сошлись, и нет никакого порядка. Со временем пятеро героев вернулись домой с пустыми руками, но сказок принесли столько, что мудрецам хватило на три столетия.
