Хм. Вообще, среди множества очень красивых женских персонажей Касуми не сильно-то и выделялась. Нельзя сказать, что в нашем игровом секторе царили строгие пуританские нравы. Если сравнивать со среднестатистическими НПС женского пола – то да, разница в костюме была заметна, а вот те, которых местные называли «калеченными», порой дефилировали по игровому миру и вовсе в чём мать родила. То есть во вполне современном кружевном нижнем белье, которое выдавалось дамским персонажам при создании.
Судя по потемневшим лицам почти всех окружающих нас неписей мужского пола – я своим аморальным поступком только что заслужил почётное место главного злодея и, вообще, личности исключительно гадостной. Но это ничего – главное, что парни у ворот, явно помянув меня недобрым словом, вновь сосредоточили своё внимание на толпе низкоуровневых игроков, снующих между позевывающими торговцами, неспешно раскладывающими свой товар на прилавки импровизированного рынка.
Вот здесь мы красотулю нашу и приоденем. Шёлковое кимоно не обещаю, но отечественный сарафанчик на её точёной фигурке будет смотреться божественно.
Подхватив усиленно трущую глазки и одновременно с интересом вертящую по сторонам головой девицу за руку, я потащил её сквозь толпу к ближайшему прилавку. Оказавшись возле лотка, за которым стояла сгорбленная старушка, эльфа немедленно, без моих подсказок, вцепилась в какое-то ситцевое платьице. Сон отступил, глазки заблестели, а ушки возбуждённо задёргались… Эх, женщины…
– Жарый! Долго ты там копаться будешь? – привлёк моё внимание своим криком НПС-купец, прохаживающийся недалеко от нас и хмуро поглядывающий на то, как рядом с его прилавком неторопливо устанавливает свой переносной торговый ларёк один из игроков. – Жарый, мать твою!
– Здесь я, тятя! – Пухлый паренёк с лицом, не обезображенным интеллектом, увалень, объёмом и линейными размерами напоминающий скорее не человека, а прямоходящую гориллу, выбрался из ближайшего сарая и медленно, в развалочку подошёл к краснеющему на глазах торгашу. – Тятя, я крыску поймал!
Паренёк с гордостью продемонстрировал отцу свой дохлый трофей, размером с приличного дога, который он, совершенно не напрягаясь, волочил за длинный серо-розовый хвост.
– Не до того сейчас, сынок! Беда у нас! Ты посмотри, как батю твоего забижают! Не, ты тока посмотри! – Торговец по-фиглярски покачнулся и схватился за сердце, а затем заверещал на всю площадь, накручивая себя и собирая толпу зевак. – Люди добрые, дак что ж творится-то! Чужаки заработка честного человека лишають! Доколе терпеть-то! И леденца сынке тепереча уже не купить мне… Разоряють!
Собственно, барыге было от чего переживать. Ассортимент у конкурента, постепенно появляющийся в ячейках лотка, был явно получше, чем у него. К тому же почти всё это было создано руками игроков – крафтовые объекты, значительно превосходящие своим рангом и качеством продающиеся у НПС аналоги.
– Тятя, ща я его! – насупился детинушка, закатывая рукава.
– Да что ты! Да не надо! – картинно всплеснул руками торгаш, освобождая между тем дорогу сынульке и слегка, как будто случайно, подталкивая его вперёд. – Ну, поживёшь годок без леденцов, так то что ж уж. Судьба у тебя, бедняжки, видать такая…
– Завязывай концерт, Димидран. Знаем мы, какой у тебя «честный» заработок! – крикнул кто-то из деревенских жителей. – Побойся богов – не видишь, что ль, что перед тобой «калеченный»!
– Если ты честный, так все остальные и вовсе святые! – поддержал его мужичок в длинной, подпоясанной красным кушаком рубахе. – Е-хей, свят народ! Да что мы смотрим, как барыга на юродивого своего громилу натравливает!
«Юродивого?»
Его поддержали несколько голосов, но никто не сдвинулся с места, наоборот, кое-кто отошёл от гориллообразного Жарого подальше, опасливо косясь на бурю различных эмоций, проносящихся по лицу паренька. Остальные неписи принялись шумно обсуждать случившееся, не скупясь на острые словеса и с интересом глядя, как игрок по имени Вазелин Гибкий меланхолично продолжает заполнять товарами свой прилавок. Он бы, наверное, и рад был что-нибудь сказать, но из-за невозможности прервать анимацию вынужден был игнорировать происходящее.
«Да, паренёк. Имечко ты себе придумал то ещё! С таким погонялом да провалиться в игру… Проще уж из леса никогда не выходить!»
– Это ж кого я натравливаю, Еренфид? Что ж за поклёп-то такой? Дак-то он сам натравливается… А я вот отговариваю, – зло прошипел торговец, стреляя глазами то в сторону Вазелина, то на его защитников, а затем, изобразив на лице вселенскую скорбь, повис на руке своего отпрыска. – Сынок, ну не надо! Ну не будет тебе петушка на палочке, велика ли беда… Поголодаем немножко, сахарка будем тебе не три кусочка, а один в чашечку класть, а то и вообще…
– Не три, а один… Как же так, тятя? Да как же так можно-то… И без пи-и-итуше-ека! Да я его! У-у-у-у! – взревел Жарый, с разбегу врезаясь всем телом в только что установленную Вазелином палатку, расшвыривая по ешё влажной, утоптанной земле нехитрые товары игрока.
– Во неписи отжигают! – ломающимся голосом подростка воскликнул шестнадцатиуровневый воин с двумя рукоятями секир, торчащих у него из-за спины. – Полный «пииип»!
– Ага. Я читала, на форумах пишут, что вчера в Крастении толпа НПС, из какой-то неигровой торговой гильдии, перебила всех вендеров, – ответила ему девушка-друид глубоким голосом взрослой женщины. – И ладно бы только самих торгашей перебила, так ещё и все товары растащили. Там такая каша сейчас, что просто ужас. Прямо еврейские погромы.
– Это такой ивент, что ль? – удивлённо спросил парень. – Весь город стал агромобами?
– Да не – неписями они остались. Только у любого игрока с Крастенией теперь фракционная репа ниже плинтуса.
«Крастения это же вроде город на побережье… Ожившие НПС, которых парень посчитал агрессивными монстрами, напали на персонажей. И теперь у всех героев снизилась репутация с фракциями. Жуть…»
– Во, блин, сволочи разрабы фигню намутили! – зло, с чувством прошипел высокий мужчина справа от меня, теребя мочку уха. – Мало того что …
Опа! А вот это – наш с Касуми брат по несчастью! Разбойник двадцатого уровня. На фоне остальных, довольно фанерных «калеченных», стоявший в естественной, расслабленной позе персонаж сразу бросался в глаза, и не оставалось никаких сомнений, что этот человек также уже живёт в Ортене, а не играет в «Хроники».
Значит, мы – не одни такие. Интересная новость.
По исказившемуся в муке лицу Жарого катились крупные крокодильи слёзы. От предчувствия эмбарго на карамельных петушков со стороны разоряемого каким-то пришлым негодяем любимого папочки он старался изо всех своих недюжинных сил. Мыча и ревя что-то голосом кастрированного бычка, парень крушил в щепу торговую точку игрока под довольными, одобрительными взглядами кудахчущего вокруг него родителя.
