Если б охранник проверил отчет системы ВКО, выведенный на монитор его терминала (что ему и полагалось сделать согласно инструкции, но чего он, разумеется, никогда не делал, прекрасно зная, что все данные и так сохраняются в базе ССБ), то отметил бы, что служебный гравилет номер «1049» закреплен за магистром Филом Зимом, на которого не слишком-то походили спустившиеся на пластобетон пассажиры – полноватый седой мужчина и два человека помоложе, все в дорогих строгих костюмах. Но на монитор охранник не глядел, да и на пассажиров никакого внимания не обратил. А и обратил бы – просто скользнул взглядом, и все. Все они тут на одно лицо, наукой обуянные. Зато команда, за которую он обычно болел, похоже, уже не сравняет счет, до конца матча считаные минуты, что обидно. Похоже, придется сменщику пиво выставлять, коль проспорил…
Сопровождающие огляделись с профессиональным интересом, седой нервно промокнул лоб белоснежным платком, после чего все прилетевшие неторопливо двинулись к проходной. Идущий справа майор Харченко незаметно от
Маурьи (а гражданский был именно Автарком) расстегнул ремешок подмышечной кобуры и напряг руку, готовясь, буде возникнет такая необходимость, выхватить оружие. Хотя хотелось бы обойтись без этого… Идущий слева от Клауса и дальше всех от будочки охранника Крупенников просто шел, с удовольствием вдыхая напоенный запахами океана воздух. Волнения не было, только желание поскорее закончить всё это. Нет, даже не войну, как таковую – война по сути завершилась еще там, на Агроне, на территории разгромленного Экспериментального центра – а именно всё это. Весь этот бред, с трудом поддающийся пониманию нормального человека. Завершить эксперимент, который просто не мог произойти в нормальном человеческом мире, но который, тем не менее, произошел…
Голову охранник поднял, лишь когда они проходили сквозь установленную в калитке рамку металлоискателя, мелодичным сигналом оповестившего, что у кого-то из проходящих на территорию имеются при себе металлические предметы, соответствующие согласно заложенным в память прибора массогабаритным характеристикам носимому оружию.
– Простите, сограждане. Мне очень жаль, но я должен задержать вас на несколько секунд. Вероятно, это ошибка, но прибор показал наличие оружия.
– Не ошибся, – вежливо ответил Харченко, демонстрируя ему пистолет, который он держал за ствол. – Вот, пожалуйста, можете сами убедиться.
– Но… проносить на территорию оружие можно только с личного разрешения Председателя… – ошарашенно пробормотал тот, не сводя взгляда с пистолета.
– Мне – можно! – буркнул особист, резко выбрасывая вперед руку. Не ту, в которой держал «штайр», отвлекая охранника, а другую. В лицо любителя кёрлинга ударила тугая струя снотворного газа, того самого, что недавно прекрасно зарекомендовал себя при захвате вражеского транспорта на земной орбите.
– Отдохни пару часиков, – прокомментировал Харченко, пряча в карман баллончик и мельком заглядывая внутрь будки. Охранник уже спал, развалившись в кресле. Оружия у него не было, только какое-то незнакомое приспособление на поясе, видимо, нечто вроде нейрошокера. Головизор голосом спортивного комментатора извещал болельщиков о победе каких-то «Птиц Ло» над какими-то «Лисами».
– Ну, пошли, что ли? Вон туда нам, – он указал на тонущее в яркой тропической зелени двухэтажное здание, выстроенное в классическом стиле. Идти по аккуратно посыпанной белоснежным песком дорожке предстояло метров двести. – Фух, ну и жарища…
– Бардак… – неожиданно негромко пробормотал себе под нос Крупенников.
– Что не так, Виталь?
– Да бардак у них тут, говорю. Ни охраны, ни хрена. Один идиот на входе – и все. А где ж эта, как там ты ее называл, Служба собственной безопасности?
– А оно тебе надо, с ней встречаться? Мне – нет. Понимаешь, майор, я тебе уже объяснял: они не могут себе даже представить, что сюда сунется кто-то из посторонних. Этого места ведь попросту как бы и не существует. Ну а насчет охраны? Они-то себя преступниками ни разу не считают, скорей, наоборот, благодетелями всего и вся. А раз они ничего предосудительного не делают, то зачем и от кого им защищаться? С точки зрения их службы наблюдения, все нормально – прилетел до боли знакомый, занесенный во все регистры с прочими реестрами флаер, вышли пассажиры, прошли контроль. Все нормально и штатно. Ну, а что не сам магистр Зим прилетел, так мало ли? Вот я, к слову, издалека чем-то на него даже и похож… Хотя, не думаю, что они тут морды всех прилетевших сразу же со своей картотекой сравнивают. Все ж свои, а чужие здесь, как говорится, не ходят. Клуб, мля… Верно, Маурья? – и он шутливо пихнул нервно семенящего рядом Автарка в бок. Клаус Маурья испуганно дернулся и часто-часто закивал, соглашаясь. Харченко удовлетворенно качнул головой, но промолчал.
– Сколько у нас времени?
Прежде чем ответить, особист взглянул на наручные часы:
– Десять минут точно есть, вагон времени. А может, нашим и вообще не придется высаживаться. А ты чего, комбат, трусишь? Так, может, сразу ребят вызовем, им тут лету десять минут от силы…
– Я?!
Подколов товарища, Харченко довольно заржал, вызвав очередной испуганный взгляд Автарка, который его отчего-то откровенно побаивался.
– Счас мы с тобой, Виталь, что те матросы в Зимний, ворвемся, да как заорем: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время!» – они и разбегутся. Ну, могу еще пару раз в потолок бабахнуть, для пущей остроты ситуёвины… Ладно, комбат, пришли мы. Пистолет на всякий случай из кобуры вынь и в карман запихни, – особист первым вытащил оружие, снял с предохранителя и переправил в карман пиджака. Скептически похлопав себя по боку, покачал головой: – Не, здоровый, зараза, и тяжелый. Демаскирует. За пояс лучше. Маурья, дать вам «парабеллум»?
– Что, простите?
– Да ниче. Классику надо читать. Все, пошли, нам на второй этаж.
– А красиво здесь, правда? Никогда в океане не купался… – глядя на виднеющийся сквозь зелень парка океан, не в тему сказал Крупенников, вызвав быстрый и цепкий взгляд особиста.
– Успокойся, Сереж, все со мной нормально. Просто надоело все это – жуть! Пошли…
Никакой охраны при входе, против ожиданий особиста, не оказалось, что, впрочем, ничуть его не удивило. В джентльменских клубах XXIII столетия свои законы. В ЭТО здание непосвященным хода нет, пусть даже они и облачены в униформу ССБ. Святая святых – только для избранных. Как и зона отдыха, разумеется.
Начинающаяся в огромном холле широкая мраморная лестница вела на второй этаж. И Крупенников неожиданно остро пожалел, что нельзя было заявиться сюда не в этих непривычных костюмах, а в родной офицерской форме. В лихо заломленной фуражке. В отутюженной гимнастерке под скрипящей портупеей. В галифе, заправленных в начищенные до зеркального блеска сапоги. Тоненько позвякивая боевыми наградами на груди. Но самое главное – громко, по-хозяйски топая по этой шикарной лестнице стальными подковками сапог. Эхо здесь наверняка замечательное.
