— «Они хлеб у Зануды и воруют»(-)
(Шустрик)
— «Сам дурак» (-)
(Ленин)
— «Ой нет, правда! Я тоже слыхала от знакомого!»(-)
(Лысая девочка)
— «Ты вся лысая?» (-)
(Витёк)
— «Ну вы и каазлы!»(+)
(Циолковский)
«Ну вы точно все тупые козлы! Вы посмотрите, что в инете делаеться! Я уже около сотни сайтов нашел — там фоты инопланетян! Вернее кораблей ихних! Вас всех скоро замочат и желчь отнимут, а вы тут все придурки»
— «Сам дурак!»(-)
(Ленин)
— «Ленина не слушайте, он бот!»(-)
(Собака Павлова)
— «А говорят, что Ленин — это не бот, а сетевой образ Сталина!» (-)
(Иванов Иван Иванович)
— «И он это тарелки инопланетные и посылает!»(-)
(Голда Меир)
— «А вам в Израиловке, только бы шутить» (-)
(Собака Павлова)
— «Народ, вы чё???» (+)
(Наблюдатель)
«Слушайте, вы действительно тупые, как писалось выше. А вдруг и вправду это все правда? Что выбудете завтра делать? Неужели вы думаете что прилетят добренькие, как по телевизору показывают? Были бы добрые — сидели бы дома! Не надо быть таким наивными! Нужно создавать движение сопротивления! Все на борьбу с пришельцами!»
—«А будут маркитантки в этом движении? Я бы пошла SYMBOL 74 f „Wingdings“ s 11J!»
(Лёля)
—«Даю уроки маркитанства. Старше 25-ти не беспокоить»(-)
(Лесной Олень)
—«Суки!» (+)
(Знаю все)
«subj»
Митяй сидел, уткнувшись почти носом в монитор, и подвывал от смеха. Он читал очередной форум, где массово обсуждались события с тарелками вокруг Земли.
— А чего оно так вышло, больше всего по форумам стали галдеть? Стоило нам начать на том, «За великую трассу», как нате…
— Это они не могут успокоиться от такой личности, как Лысая Девушка.
Митяй зарделся. Это было видно по затылку. Да, порезвились мы…
Оказывается, у нас в Империи были выборы на днях! Глупое действо, давно игнорируемое всеми, вдруг привлекло внимание. Насколько я помню, традиционно, раз за разом, оппозиция сменяла власть имущих тихо и без особой суеты. И становилась власть имущей. Но тут вдруг все пошло кувырком. Победив на выборах, дурковатые оппозиционеры, во главе с Вар-раваном заявили, что их победа — это провокация бандитских властей, и что они на самом деле победили гораздо убедительней. И стали требовать пересчета, радикальных изменений и прочей ерунды. Митинги заполнили всю столицу, и была объявлена всенародная стачка.
Это все может быть и осталось бы для нас незамеченным, но вдруг утром Виктор явился со странной повязкой на рукаве — белая лента с приклеенным зеркальцем.
— Витя, это что? Для красоты? — съязвила Саля.
— Отрази бандита! — Виктор произнес дурацкий слоган.
Спорить с ним не хотели. Но через некоторое время я, войдя в наш банкетный зал, как по привычке мы называли место наших общих сборов, обнаружил там какое-то подобие митинга. Почти вся наша команда жарко спорила. С такими же дурацкими зеркальцами на рукавах.
— Ребята, вы что, очумели? — искренне удивился я. — Вы что, в самом деле?
— А ты что? Бандитов решил поддержать? — Митяй вдруг проявил даже не активность, а агрессивность.
— Каких бандитов? — я действительно ничего не понимал.
— Решаются судьбы империи! —и Сай заговорил как-то странно. — Пока мы тут с одним врагом боремся — другой враг будет повержен нашей оппозицией! Вар-раван — наш президент!
— Женя, да пусть хоть царь, шуметь-то зачем? Что, у нас других президентов не было? Какая разница? У нас тут свои заботы!
— Ты пойди посмотри на лица молодежи на площади! Они светлы! У нас наконец будет свобода!
— Какая такая свобода? — недоумевал я.
— Ты, как всегда, ничего не понимаешь, — гордо заявил Сай. — Мы принесем нашу победу над чужими на алтарь победы Вар-равана!
Какой-то бред. Почему Сай заговорил лозунгами? Какие такие победы и алтари? Надо с Бабаевым поговорить, может нам добавляют в воду какую-то химию?
Я не стал спорить и, затворив дверь, пошел в компьютерный зал, туда, откуда мы так успешно начали сводить весь мир с ума страшилками про прилетевшие тарелки. Там сидела Саля и грустно смотрела в монитор.
— Мне кажется, что мир сошел с ума. Только эти выборы. Вчера все было нормально, обычная жизнь, а теперь… Вон — лагерь на Черной площади разбили. И постоянный рок-концерт. Требуют, чтобы Вар-раван штурмовал Кремль. Зачем, если он победил на выборах?
— Саля — наверное, это просто психоз. Так давили по всем средствам информации, что нам вот-вот свинец настанет. Вот и реакция такая. Да фигня это все. Но хоть ты на это не реагируешь. Подожди пару дней — все забудется.
— Я давно «Хонду» не выводила, — грустно сказала Саля. — Такое кругом творится. Когда ещё я до нее доберусь.
— Да что так грустно? Саля! Пусть другие грустят! А давай потом, ну, когда всё это кончится, ахнем наперегонки по шоссе вдоль моря. Когда шторм будет. Чтобы брызги в шлем летели. Чтобы со светофора на козе! — размечтался я. — Чтобы ничего нас не интересовало, кроме этой безумной гонки.
— Ты романтик, Майер. Был им и будешь. А по снегу не слабо? — вдруг встрепенулась Саля. — У меня резина шипованая!
— Так морду отморозит, — сразу скис я.
— А у меня есть два шлема. Лётных! — Саля от предвкушения даже вскочила. — Давай, Майер! Никто не узнает. Мы убежим!
— От кого мы убежим? — не понял я.
— Да какая разница, от кого? Главное — убежать. А моя «Хонда» и двоих вытянет! «Нибелунг» с форсированным движком!
Не люблю ездить на мотоцикле на заднем сиденье. Особенно, когда Саля за рулем. Во-первых, несется, как сумасшедшая, а во-вторых, как я могу нормально держаться в седле? Уж не за талию её обнимать? А ещё Саля любит прыгать на своей «Хонде». Как чуть какой рельеф дороги способствующий, так сразу.
Сначала никак не удавалось набрать приличную скорость. Заснеженное шоссе от бункера к городу не расчищалось уже много дней. Заднее колесо мотоцикла при каждой попытке дать газ норовило обогнать переднее и завалить нас в мягкий снег. Потом мы вырулили на трассу и тут Саля забыла обо всем.
Шоссе несло нас к городу. Вот уже пропало ощущение, что я балласт на заднем сиденье. Каждый изгиб трассы повторялся всем телом, слившимся с машиной. Я даже не чувствовал, что не я веду «Хонду», я просто слился с ней, с шоссе, с зимним солнцем, низко светившим справа.
Мы влетели в город, повергнув в ступор гаишников на въездном посту. Однако, они почему-то не прервали наш дерзкий рейс, а только выронили свистки из блестящих на солнце жирных губ.
— Не обращай внимания, — раздался Салин голос в наушнике коммуникатора (мотоцикл был оборудован и таким мелким удобством) — мне номера госбезопасность выдавала. Да и не трогают мотоциклистов. Нас не догонят! И не тронут. Поехали к центру? Там митинг.
